О свете Люцифера

Хаос описать очень просто, потому что как раз он неописуем. У него нет никаких признаков, параметров и определений. Сама постановка вопроса «Какой он?» столь же бессмысленна, как спрашивать о форме воздуха. Подобно тому, как газ не имеет постоянной формы, Хаос не имеет ничего постоянного. Ошибкой будет утверждать, что Хаос отрицает порядок, он не способен ничего отрицать или принимать. Как время и пространство есть способы существования материи, так Хаос есть способ их несуществования. Говорить о нём совершенно бессмысленно, и первый абзац преследует лишь одну цель, разрушить любое представление читателя о том, что было до времени и до пространства. До того как бог чё-то создал. Не стоит представлять Хаос изначальной однородной и изотропной средой, ибо никаких совершенно измерений не было и быть не могло.

Зачем нам вообще Хаос? Затем, что именно на него упал божественный… свет. Может, это был не свет, а взгляд, или не взгляд, а конус творения или черепаха чихнула, сие совершенно не важно. Я говорю о том, что это был Божественный свет, чтобы воспользоваться привычной аналогией. Под действием Света Хаос начал обретать формы. Речь идёт не о привычных нам формах твёрдых тел, нет, речь идёт о ФОРМАХ. Конечных так или иначе, ограниченных, обладающих свойствами. И эти самые свойства в силу своей определённости и определимости в совокупности образовали порядок. Порядок привычного нам миротечения. Одними из первых ограничений форм были пространство и время. Другими — четыре постоянные, определившие всю эволюцию форм в отдельно взятой вселенной.

Формы рождались, рождаются и будут рождаться. Свет никуда уже более не делся, это не было одной вспышкой, он продолжает светить, ведь постоянные никуда не делись, часы тикают, а за окном видна даль. Божественный свет окружает нас и пронизывает. Его очень легко почувствовать, в конце концов, его ощущает любая форма жизни. И любая другая форма, которую мы формой жизни не считаем. Но подобно тому, как не существует абсолютно чёрных и абсолютно белых тел, не существует абсолютно прозрачных форм. Что это означает? Абсолютно прозрачная божественному свету форма не должна иметь никаких ограничений, то есть свойств, то есть должна обладать неотъемлемым атрибутом Хаоса. То есть она неотделима от Хаоса и не была отделена в момент рождения мира. Далее, любая непрозрачная форма поглощает часть божественного света и часть отражает, собственно, именно потому она и видна и существует. Здесь можно очень долго рассматривать каждую форму по мере процента отражения и поглощения, но я сейчас веду речь о другом. Если форма поглощает свет, значит, она отбрасывает тень. Именно так и происходит. В тени мощность света падает, но его достаточно, чтобы высветить, выявить формы более низкого порядка, ещё менее прозрачные. И вместе с тем формы более высокого порядка остаются в тени, в объятьях Хаоса, непроявленными. Важно, что они не проявлены в пределах этого божественного порядка.

Чтобы не мучить того, кто рискнул читать этот текст, загадкой источника и направления Божественного света (мы ведь привыкли мыслить пространствами), скажу, что он исходит из каждой точки мира и направлен с микроуровня на макроуровень. Объясняю, чем меньше объект, тем интенсивнее он освещён, тем он яснее высвечен, тем он прочнее, тем меньше у него ограничений, тем проще его форма, тем он более совершенен. Эволюция кварков протекала за доли времени, для которых у нас нет названия, то, что было до кварков и ранее, эволюционировало ещё быстрее и имеет стабильную форму. Чего нельзя сказать о нас с вами. Наши невежественные формы настолько нечётко ограничены, плохо высвечены, нестойки, неописуемы, непредсказуемы, недосовершенны и различны, что даже наделены свободой воли. Вопрос, наделены ли они ещё и самостоятельным источником света, оставляю открытым, как и вопрос, для чего, собственно.

Итак, тень. Падающая тень, если быть точнее. Помимо внешней стороны, у формы есть ещё и внутренняя. Если часть света отражена аспектом (поверхностью), то внутри у неё темнее, чем снаружи. Если свет отражён, он создаёт давление. Давление Божественного света должно неминуемо смять любую форму, если бы не её способность сопротивляться. Вношу поправку, свет сминает любую несовершенную (не способную сопротивляться) форму. Вношу вторую поправку, свет сминает любую несовершенную форму, пока она не станет совершенной. Он формирует, лепит формы, и так в каждой из новых отброшенных теней. Это и создаёт эволюцию божественных форм. Край эволюции лежит довольно непонятно где, что-то около того процессора компьютера, который стоит рядом с вами, поплёвывает на все наши изыски. И ещё в тысяча сто одном месте. Важно, что он есть. Важно, что есть темнота. Есть край, за которым свет не образует пока ещё никаких эволюций форм. Разумная вселенная пока не фунциклирует, что бы там ни взрывали отдельные недоличности. Зачем я завёл речь о темноте? Чтобы вы не путали её с тьмой, а последнюю с Хаосом.

Тьма — это неделимый остаток от Хаоса. Как раз она однородна и изотропна и обладает всеми признаками. Тьма — это контур форм, внутренний контур. Она подобна силе трения. Она сопротивляется давлению божественного света, поглощая его силу. Абсолютные совершенные формы никак не проявлены в мире, все проявленные формы организованы контуром тьмы. Если данный термин непонятен, есть другие — «чёрный свет», «лучи энтропии», «взгляд антипода», но тьма мне ближе.

Между тьмой и светом существует абсолютное равновесие. Равновесие не в пространстве и времени. Равновесие в каждой, ещё раз, абсолютное равновесие в каждой форме. Смещение формы к источнику божественного света или от него нарушает равновесие, и формы сминаются светом/тьмой, принимая очередную совершенную форму. Однако две совершенные формы ну могут обладать ну совершенно различным набором свойств. Так, стакан чая, который лопнул и который этого не сделал вследствие более длительного наливания, имеют равно совершенные формы, соблюдающие все законы мирового порядка и являются продуктами той же всеобщей эволюции форм.

Тему обхода эволюции по узкой кривой дорожке я ещё рассмотрю когда-нибудь. Быть может. Сейчас же закругляюсь, ибо смысл повествования должен был придти к тому, что есть свет Люцифера.

Для начала определим, что такое ангелы вообще. Не углубляясь в физику и литературу явления, обзову их мобильными источниками божественного света. Причём в данном случае свет более узкочастотный. Ангел работает со своей областью, сферой форм. Является ли он реально обособленным источником либо просто полосой спектра, к которой наши формы особенно чувствительны, не столь важно. Не важно и то, является ли он персонифицированным проявлением божественной воли, независимым источником, или образован нашими собственными человеческими источниками, настроенными в унисон. А что важно? Важно, что этот свет активно формирует часть форм низкого уровня (читай высокого порядка). Наше собственное тело потянуто по семи планам по официальным данным и по, ну, скажем, тысяча сто восемнадцати по разным другим источникам. Вся эта, я извиняюсь, байда неуклонно, неустанно и неудержимо эволюционирует согласно божественному плану порядку и сама по себе. Временами, частями она зашагивает за край. Собственно, быть может, в этом её цель. Не будем отвлекаться. Ангел — источник света, который высвечивает некие формы и делает их совершенными. Узкий спектр форм, не трогая другие. Именно тот самый спектр форм, эволюция которых привела их к этому источнику. Чуешь?

Число ангелов конечно, потому как и людей тоже конечное число, и форм тоже число конечное. Число совершенных форм тоже конечное. А вот несовершенных форм не существует, ибо в тот самый момент, когда они такими становятся, они исчезают. А что происходит, когда форма, лишённая привычного внешнего давления света, разорванная внутренним давлением тьмы либо, наоборот, не выдержавшая внешнего давления, распадается, исчезает, перерождается в более гармоничные (читай простые, способные существовать в более различных соотношениях давления свет/тьма, читай формы более высокого уровня/низкого порядка)? Тьма выплеснулась в первородный Хаос, а свет полетел себе далее. Ага, а тени-то стало меньше! И вот тут есть такое дело, может быть, вернее, высвечивается новая форма, та, что прежде упиралась в прежнюю. Форма, которой не было, но которая могла быть. Любая форма отрицает любую другую. Любой порядок, основанный на формах, отрицает порядок иных форм. Так вот, свет того самого падшего, любимого (?) ангела светит на нарождённые формы, отрицающие порядок нынешнего сейчас. Это их эволюция протекает в момент разрушения любой существующей формы. И это могут быть, а, точнее, есть формы любого уровня, порядка.

Но если божественные формы порождены Божественным светом и запирают тьму, их образующую, то формы дьявольские порождаются тьмой разрушающихся божественных форм и запирают свет Люцифера, их образующий. Как ко всему этому следует относиться, я не в курсах, вопрос не по окладу, о практических аспектах буду молчать, как рыба об лёд. Так или иначе, обе эволюции сосуществуют в любом абстрактном отдельно или скопом взятом человеке. Дерзайте.