Мой взгляд изменился,
Тебе не понять причины,
Меня так недавно спустили с цепи карантина,
Меня только-только открыли-отрыли,
Мой вектор направлен пульсацией каждого спина..
Ты слышишь синхронность утроенной атомной силы?
Как сферы качает в седой пелене паутины?
Я видел, как брызгало жизни кармином
На фоне пылящих развалин, над синей холодной равниной..
Ты знаешь, романтика — это на уровне ритма,
На уровне квантов, на нотах мелодий фотона,
И если кого-то смущает минорность палитры,
Его не спасёт ни пол-литра, ни взрыв многотонной.
Под ласковый шёпот сухого лесного подшёрстка
Я мою росой потускневшие сонные мысли..
Гашёная светом подкожная боль, как извёстка,
Шипит и плюётся, смеясь пузырьками игристых,
А это красиво.
Я помню, как пели на дне марианских исподних
О тщетности спешки в отсутствие цели и веры,
Во мне перекличка рассветов с закатами родин,
А солнце ласкает лучом шоколад на эклерах..
Когда расцветёт белым цветом бутон парашюта,
И мягко потянет теплом восходящих потоков,
Я вспомню легенду о Нём и в осколке минуты
Увижу, как ярко горит на болотах осока..
Мы живы ударами в кровь и разбиты на сутки.
Загадочный термин — граница, понятие срока.
Мой фильм не найдёт твоих глаз, не получит раскрутки
На вашей уютной и чистой, как совесть, планете..
Я буду. И буду, как минимум, триста.
Чем выше частоты, тем меньше сомнений и риска.
На тонкой струне, в полустёртой крылатой карете,
Назначили встречу свободные парашютисты.