«На сайте YouTube обо мне есть целый ролик, который собрали американцы, и его ведущий называет меня “самым невезучим российским артистом” — со мной, дескать, постоянно что-то случается, — это сущая правда. В моей жизни было немало случаев, когда я находился на волосок от смерти. В детстве наша семья жила в старом немецком домике на территории военного госпиталя. В 4-5 лет я часто оставался дома один и играл в свою любимую игру. Я строил шалаш, занавешивал тряпками и устраивал себе уголок, маленькую пещерку. А поскольку в ней было темновато, я зажигал свечку. Однажды она оказалась чересчур близко к занавескам, и они загорелись. Звать на помощь я побоялся и попытался избавиться от неприятности самым простым способом: вышел в другую комнату, горящую мансарду закрыл на ключ и лёг спать. Проснулся оттого, что в дверь громко стучали. В конце концов её выломали, меня разбудили и отлупили.
Позже я притащил домой немецкую противопехотную мину. И решил её почистить. Когда отец увидел, как я сбиваю с мины окалину, то задал мне хорошую трёпку. Потом я приволок домой немецкий станковый пулемёт. В итоге он свалился мне на ногу и раздробил палец. Когда я в первый раз пошёл в школу, в меня врезалась пьяная женщина на мопеде. Мама на руках несла меня до госпиталя. Врачи обомлели: «Опять Олега принесли!» В 9-м классе, во время тренировки, я раздробил ноги о перекладину и надолго угодил в больницу. Однажды мне вырезали аппендицит и забыли сделать обезболивающий укол. В детстве я два раза тонул. И так всю жизнь.
В конце 80-х на фестивале в Турции я проломил сцену. В финале песни я решил сделать сальто, но оказалось, что турецкая сцена не рассчитана на безумные прыжки российских артистов. И вот я разбегаюсь, прыгаю — и… пробиваю сцену из толстого красивого ДСП. Смотрю вниз, а там… примерно три этажа и какая-то арматура навалена. Если бы я совсем провалился, то больше бы точно не пел… В гримёрной поднимаю штанину — кровь хлещет. Я содрал всю кожу с голеней об обломки пола. А эта история случилась со мной в прямом эфире, когда я давал интервью. На меня упал большой, двухсоткилограммовый шкаф. Врач, зашивавший мне голову, сказал, что если бы удар пришёлся на пару сантиметров левее, доктор бы мне уже не понадобился. Вскоре выяснилось, что у меня сотрясение мозга.
На юбилее «Артека» меня чуть не убило током. Телевизионщикам не хватало звука, они раскатали кабель, поставили на стойку второй микрофон, а аппаратура, как вскоре выяснилось, не заземлена. Я автоматически взялся рукой за микрофон, и тут последовал самый мистический эпизод в моей жизни. Я оказался в точке, где не было ни цвета, ни запаха, ни звука. Я не знал, где нахожусь, не чувствовал ни боли, ни огорчения, ни радости… Но сознание меня не покинуло, я понимал: тут могу оставаться бесконечно долго — века, тысячелетия, и мне будет хорошо. Потом со мной заговорил очень спокойный голос. Речь шла о том, что я могу остаться на земле, а могу уйти. Но для того, чтобы остаться, я должен понять, что меня здесь держит. Я задумался; вспомнил, что не дописал последний альбом. Осталось несколько песен, было бы неправильно бросить работу неоконченной… Внезапно я вышел из этого пространства и увидел себя сверху. Картинка была совершенно чёткой: я лежал внизу, на асфальте, из затылка сочилась кровь. Вокруг бегали люди, все суетились, никто не понимал, что случилось. Зато мне всё было ясно: это удар током, а они, дураки, ничего не делают, чтобы мне помочь! Мои руки сжимают оба микрофона, и я понимаю: от одного надо немедленно избавиться, иначе не выжить. Я должен — сверху это было хорошо видно — правой ногой ударить по стойке микрофона. Она отлетит, и тогда я освобожусь. Я дрыгнул ногой, попал по стойке, она упала, и я пришёл в себя. Меня погрузили в машину и отвезли в гостиницу. Я тут же хлопнул стакан коньяка.
А однажды вечером, катаясь на катере, я решил искупаться. Но когда я прыгнул за борт, капитан дал команду сняться с якоря и идти к берегу. Я вынырнул, оглянулся и увидел, что катерок потихоньку уходит… Я не из пугливых, но стало как-то не по себе: до берега далеко, тёмное небо, чёрная вода, тишина. На горизонте мелькали огоньки, и я поплыл в их сторону. Я убеждал себя, что акулы здесь не водятся, но всё равно было жутковато. Внезапно я почувствовал, что около меня кто-то есть. Я с облегчением вздохнул: дельфин! Осмелев, взялся за плавник, дельфин слегка поддал обороты и потащил меня к суше. До берега добрался быстро, вышел на дорогу в одних плавках, мокрый, но совершенно счастливый, и потопал в сторону города. Ребята, с которыми я отправился на морскую прогулку, тем временем, прочёсывали Чёрное море чуть ли не с водолазами.
Я рассказал лишь несколько эпизодов из своей жизни, на самом деле такого рода случаев было значительно больше. А то, что я не раз попадал в опасные переделки, научило ценить каждое мгновение бытия».