Автобиографическая история преследования Антона Мырзина

Paperdaemon Chaognostic

Автобиографическая история

преследования

Антона «Paperdaemon’a» Мырзина

Начало

Я решил написать этот текст с целью пресечения всевозможной дезинформации и слухов, порождаемых вокруг меня априори государственно-ангажированной российской прессой, общения с которой я сознательно избегаю. Он предназначен, прежде всего, для российских правозащитников и практикующих юристов, способных как предоставить мне дельные советы и рекомендации — по крайней мере, по вопросам прекращению моего политического преследования, — так и для всех граждан России, интересующихся особенностями национальной борьбы с инакомыслящими.

При этом я прекрасно осознаю, что при сохранении путинского режима смысл даже самой юридически грамотно оформленной попытки прекращения моего преследования, которое в России может быть возобновлено вновь в любой момент и по любому формальному поводу, практически сводится к нулю — тем самым исключая моё возвращение, по крайней мере, на период властвования вышеупомянутого строя.

Итак, осенью уходящего 2014 г. (сентябрь-октябрь) мне поступило предложение поучаствовать в выставке украинского патриотического плаката в центре современного искусства М17 г. Киева, на которое я с радостью откликнулся, ибо изготовлением плакатов в качестве своеобразного хобби и политической «отдушины» я занимаюсь достаточно давно.

Целиком и полностью занимая проукраинскую позицию, а также пользуясь своим неотъемлемым конституционным правом на художественное самовыражение, я решил выдать максимум из своих возможностей с целью донести до ряда целевых аудиторий как российского, так и украинского обществ определённый культурный, социальный и, наконец, политический месседж при помощи агитационных плакатов.

Наиболее острые из них по своим композиционным сюжетам и лозунгам были направлены, прежде всего, против донецких террористов (колорадов) и подневольных российских вооружённых рабов (военнослужащих, добровольцев) — т.е. всех людей, попавших под пагубное влияние абсурдно-оголтелой, лживой путинской пропаганды — против всех тех, кто взял в свои руки оружие, чтобы вершить беспредел, прикрываясь «благородными целями» русского мира — этой сляпанной на скорую руку кремлёвской квази-идеологии, призванной подкрепить абсолютно необоснованную территориальную экспансию и попросту бандитский захват и передел Крыма и Донбасса, прошедших вопреки всем законам и нормам международного права и цивилизованного общежития.

Признаюсь честно, последовавшая за этим бурная реакция как российских СМИ^¹, чиновников федерального уровня (В. Жириновский, А. Хинштейн), так и множества частных лиц со всей России, по всей видимости, разделяющих позицию российской власти в вопросах Украины, стала для меня настоящей неожиданностью.

Буквально с первых дней начала проведения выставки (напомню, что открытие её состоялось 28 ноября 2014 г., далее она продолжилась с 30 ноября по 5 декабря, завершившись благотворительным аукционом, средства с которого были направлены на нужды украинских военнослужащих, получивших ранения в зоне АТО на востоке Украины) мне стали поступать множественные звонки и SMS-сообщения с угрозами физической расправы и убийства непосредственно в мой адрес. Начало моей «девиртуализации» положил некий Армен Гаспарян^².

По всей видимости, моя персональная информация, включая мой домашний адрес и номер телефона (кстати, в нарушение закона о персональных данных), была затем широко распространена всевозможными недоброжелателями как в социальных сетях, так и в ряде официальных электронных СМИ. «Народная молва» приписывает раскрытие моего имени в сети Интернет некоему всемогущему прокремлёвскому хакеру, однако я могу сказать с определённой долей уверенности, что, вероятнее всего, мою персональную информацию вбросил один из моих бывших коллег по работе.

Несколько позже выяснилось^³, что ещё 3 декабря 2014 г. настучал на меня в Главное Управление по делам Экстремизма МВД РФ (ГУПЭ МВД РФ), по-простому, в главный центр «Э», некий Денис Александрович Тодоров с электронным адресом, указанном в соответствующем ему ответе уже Пермского ЦПЭ — denis_todorov@mail.ru. Недолгий поиск привёл меня на страницу mail.ru со скупыми сведениями о заботливом товарище — Москва, 32 года. В друзьях на mail.ru у него выявился некий френд, обнаруженный мною также вконтакте, в свою очередь, у которого я вышел на нашего предполагаемого клиента — Дениса «Реликта Войны» Тодорова^⁴. Вот он — типаж, лысенький, в очёчках, любитель быстрых двуногих железных коней. Состоит в группах https://vk.com/nevezhlivo (организация травли Навального), и также что-то там со Севастополем. Обнаружились также другие косвенные подтверждения того, что данный объект является тем самым Денисом, например, здесь: http://afy.ru/user/60780.html (по совпадению имени и телефона)^⁵. Я полагаю, для начала вполне достаточно. Пусть его друзья, близкие и знакомые знают, с кем имеют дело, безотносительно разделяемых ими взглядов на тему Украины, колорадов и прочего.

Осознавая полное отсутствие сил и ресурсов для борьбы в одиночку с целой страной, впавшей в массовое индуцированное безумие, я был вынужден эмигрировать из России в Украину с целью получения там временного политического убежища, с возможной дальнейшей перспективой профессионального роста в области как политического и агитационного искусства. Я вижу продолжение своей деятельности в пространстве, свободном от какой-либо художественной либо идеологической цензуры.

Искусство как оружие

Почти за два месяца до событий Евромайдана, а именно — 1 сентября 2013 г., мной был изготовлен плакат «8ремя разбрасывать камни», далее широко распространившийся в социальных сетях и дружественных ресурсах и, таким образом, ставший в некоторой степени «пророческим». Помню ещё около десятка подобных «совпадений», хотя, признаться честно, я стараюсь избегать придания им столь громких эпитетов. С тех пор я отношусь к своему творчеству чуть более взвешенно и осторожно, потому как возможность влиять на реальность с помощью искусства — кстати, замеченная отнюдь не мной и задолго до моих первых опытов в данной сфере, — имеет под собой вполне себе физическую основу. Об этом чуть подробнее будет дальше. Впрочем, «взвешенно и осторожно» — не означает вымученной политкорректности в отношении тех объектов реальности, которые мне видятся враждебными и заслуживающими соответствующего энергоинформационного воздействия — как, например, путинская Россия — как макрообъект концентрированного насилия, мракобесия, безумия и идиотизма.

Реальность, в основной массе понимаемая людьми-объектами как данность в ощущениях (через образы, либо же напрямую) и относительно немногими субъектами Бытия — в формально-логических интерпретациях (через научные знания), существует как распределённо-колебательная контекстная, многослойная, консенсусная система, тесно переплетающаяся с каждым из наблюдателей, находящихся внутри неё.

При этом следует отметить, что реальность как система не является единой, монолитной, изотропной, а стало быть, имеет различные «точки входа» и «точки сборки» как узловые элементы, оказывая влияние на которые можно добиваться различных результатов. Иными словами, реальность, фактически не имеющая внешних границ и даже внутренних рамок, существует в сознании обычных людей как проекция их восприятия в виде «единого и неделимого» образа, потому как таким путём она понимается ими проще, с минимальными умственными затратами, что весьма удобно для среднестатистического человека как социального объекта. Но коль среди обычных людей таки водятся субъекты (как Бытия, так и Инобытия, Хаоса), обладающие скептическим, пытливым, «поперечным» умом, то именно они в итоге и осуществляют, в значительной степени, непосредственное влияние на окружающую реальность, в том числе, с помощью искусства. Как говорит мой знакомый научный деятель, влияние это происходит «путём внесения высокоэнтальпийных объектов (образов в виде предметов искусства) в общее «поле причинности», которое вынуждено взаимодействовать с ними нередко по сценарию их автора, а не по правилам системы. Иными словами, для меня искусство — это прежде всего оружие, а не забавная самоцель, существующая для увеселительных либо «экзистенциальных» нужд.

В современном пространстве реальности основной формой культуры (а точнее — структуры) и методологией воздействия на неё уже фактически стала информация. На эту тему есть отдельные научно-культурологические исследования по сетевому (нелинейному) конструктивизму. Соответственно, основные взаимодействия, определяющие облик как условно-настоящей, так и условно-будущей реальности, происходят в нелинейной (сетевой) информационной среде. К этому также можно добавить, что социальная реальность как распределённо-колебательная система представляет собой поле, состоящее из людей как своеобразных «социальных квантов».

А поскольку энергия и информация на квантовом уровне есть одно и то же (привет опыту с т.н. «Демоном Максвелла»), получается, что, сообщая определённую информацию (энергию) как отдельным квантам, так и целым их общностям (целевым аудиториям), мы напрямую (точнее — наименее опосредованным путём) можем влиять на физическую реальность с помощью нашего субъектного сознания, каким бы порой фантастичным на первый взгляд это высказывание и ни казалось. Это означает, что мы как субъекты Бытия (или даже Инобытия, Хаоса) различными способами формируем ту реальность, которая нужна нам, а не ту, которая необходима для поддержания в относительно равновесном (гомеостатическом) состоянии всей человекомассы в целом. Мы не собираемся подыгрывать «подавляемому большинству», но, напротив, мы даём шанс каждому выйти на «оперативный простор» со своими идеями и смыслами, исходящими непосредственно из его субъектности, а не навеянными окружающей, подавляющей, стадно-усредняющей, посредственной реальностью. Именно поэтому мы всегда на шаг впереди наших оппонентов и преследователей.

Почему агитплакат?

Доступность восприятия. Несмотря на свой сжатый формат, агитплакат как сочетание текстовой или иной символьной информации вкупе с сопутствующей ему иллюстрацией является наиболее оптимальным и относительно малообременительным способом подачи смыслов и, соответственно, их восприятия. Если классическая живопись или графика, как правило, воспринимается как нечто отвлечённое, не говоря уже о более абстрактных и продолжительных способах визуализаций, то агитплакат максимально быстр, конкретен и не требует практически ничего, кроме элементарной грамотности и основ образного мышления — вопрос лишь в том, кто и на что его нацеливает. Поскольку большинство современных людей мыслит категориями рацио, достаточно произвести двойное синхронное воздействие на центры их мировосприятия. Картинка работает по нервам, текст — по мозгам, а вместе, при удачном совмещении, они производят третий — дополнительный, порождаемый самим процессом наблюдения «заброневой осколочный» эффект, порой взламывающий и преодолевающий даже самую неприступную критическую или предвзятую позицию. А с учётом силы и актуальности идей, вложенных автором агитплаката, в дальнейшем определяется как форма, так и направление мыслей его зрителя — от внутреннего интуитивного совпадения, смычки до полнейшей идиосинкразии и отторжения. Не случайно массовое агитационное искусство успешно решало и решает задачи как информирования, мобилизации, так и просвещения порой абсолютно тёмных сообществ именно с помощью агитплакатов. Например, можно сказать, что в значительной степени иконы до сих пор являются своего рода «церковными агитплакатами».
Простота распространения. В отличие от кинематографа и прочих видов аудиовизуального искусства, для которых практически всегда необходимо серьёзное и дорогостоящее техническое обеспечение в виде проигрывающей аппаратуры и специального помещения для проката (прослушивания), агитплакат, помимо непосредственно распечатки, не требовал и не требует практически ничего — разве что расклейки в местах, наименее подверженных его преждевременной порче, как от естественных (погодные явления), так и от искусственных (вандализм) причин. Примерно так же дело обстоит и сейчас, с той лишь разницей, что площадкой для распространения агитплакатов стала сеть Интернет, которая существенно быстрее и эффективнее доводит информацию до нужной целевой аудитории, либо же накрывает огромные «зрительские площади» в зонах своего распространения, вне зависимости от восприятия публики.
Свободная конвертируемость. Современный агитплакат может распространяться как в пользовательских электронных сетях, так и, будучи распечатанным, расклеиваться в отведённых (или не совсем) для этого местах. Впрочем, эффект, в зависимости от контента, контекста окружающей реальности, а также уровня общей информационной накачки (информационного фона) может быть совершенно различным.