В Древней Греции понятие «космос» означало «порядок, чистота, гармония». Только позже космосом стали называть мир или Вселенную. Впервые назвал мир космосом Пифагор, потому что считал мир гармоничным. А ещё условно космосом можно назвать всё то, что существует дальше за пределами Земной атмосферы, где нет «верха» или «низа», а координаты имеют n-мерную (условно — трёхмерную) величину, плюс к этому ещё и время в качестве универсальной шкалы. Но так ли это на самом деле?

Вопреки Хаосу — многомерному плану, размерность Космоса, воспринимаемая человеком, есть величина, ограниченная, как правило, программным, «мозговым» фильтром восприятия: люди понимают, что такое трёхмёрное изображение, на для осознания большего количества измерений людям, как правило, требуется подключать своё воображение или жёсткую систему математической интерпретации, лишь частично соответствующей тому, что есть «на самом деле». Метрика изученного пространства соответствует числу 11, но вообразить себе 11-мерное пространство даже человеку с соответствующими знаниями довольно сложно, поэтому можно сказать, что открытый космос — это среда, где пространство предстаёт куда более значимым в своём многообразии. Например, в космосе есть объекты сверхбольшой массы, и одному Хаосу известно, как они искажают пространственно-временную действительность, включая сюда и восприятие её людьми, преодолевшими земное тяготение и оказавшимися один на один с океаном Тьмы. Не поэтому ли первый выход космонавта Леонова был «ознаменован» тем, что его стошнило на орбите прямо внутрь скафандра, т.к. вероятно, что его вестибулярный аппарат оказался не готов воспринять информацию от органов чувств вследствие нахождения в пространстве большей метрики, чем это было смоделировано пусть даже на многочисленных земных испытаниях и тренировках?

Отсылаясь к такому художественному представлению космического пространства как фильм «Солярис», можно предположить, что длительное влияние искажения пространственно-временного континуума в открытом космосе на человека может привести к проявлению сущностей-воспоминаний прошлого, будущего и даже настоящего в виде галлюцинаций и видений, а также замещения «душевной» оболочки человека (второй уровень) этими сущностями, носящими необратимый характер. Грубо говоря, длительное пребывание в пространстве большей метрики, в Хаосе, может приводить «обычных» людей к сумасшествию, помешательству и даже одержимостью «демонами», как это опять же было обыграно в сюжете Doom — совершенно инфернальной компьютерной игры и, далее, фильма. К тому же, лишение человеческого восприятия барьеров с целью познать окружающее пространство большей метрики чревато глубоким изменением восприятия реальности как таковой, даже безотносительно того, что во вновь открытом пространстве могут присутствовать «сущности инобытия», независимые и основанные на иных принципах самоподдерживающиеся системы (демоны), грозящие полностью вытеснить сознание попавшего в их владения человека и тем самым уничтожить его, даже если при этом останется только тело как оболочка-носитель высших (по отношению к человеку) внедрённых программ.

А что же говорить о более удалённых уголках космоса? Какие твари там могут обитать? Это я всё к тому, что соваться в космос, не имея чётких представлений о том, что такое пространство, вовсе не следует. Кроме того — космос иллюзорен и потому, что поначалу способ наблюдения за ним с помощью оптических приборов вводил исследователей едва ли не в большее заблуждение (как, например, наблюдение света давно потухших звёзд), чем затем — при использовании радиотелескопов — когда неполное соответствие общей теории относительности реальной картине мираначало проявляться всё более явно, заставляя людей приходить к выводам об анизотропности пространства и фактически иллюзорности полученных о нём на сегодняшний момент знаний.

К вопросу о бесконечности вселенной — подойдём к нему теологически, а именно зачем было Творцу создавать её таких размеров, если: (а) там никто не живёт, равно как и отсутствуют условия для жизни других существ, включая человека, т.к. никаких чётких документальных свидетельств этому нет, а разного рода «древние наскальные надписи», напоминающие инопланетные корабли, есть не более чем богатое воображение художников прошлого, их нанёсших, либо банальные подделки более позднего времени с вечной целью затуманивать мозги «паствы» разного рода мифами, как, впрочем, это делается и сейчас; (б) если технически нереально долететь хотя бы до ближайшей звёздной системы α-Центавра, находящейся всего в «каких-то» 4,36 световых годах от Земли, не говоря уже о закреплении и освоении открытых территорий.

Логичный вывод из данного «нелогичного» предположения следует такой, что Космос — это иллюзия, со всеми этими звёздами-планетами, которые практически нельзя пощупать, кроме как доверившись разного рода волновой — оптической, спектральной или радио- — аппаратуре, одну интерпретацию данных которой можно выделить в целую отдельную область научного знания.

Космические программы, так бравурно начатые в послевоенный период на пике гонки вооружений сверхдержав, к тому же, обильно сдобренные «ментальной революцией» 60-х и романтическим противостоянием «физиков и лириков», достигли своего пика к началу 70-х, когда в 1969 году начались переговоры об ОСВ, соответственно, тормознув программу развития носителей, выводивших на орбиту различные объекты военного и военно-научного назначения. А пресловутый прорыв американцев к Луне многие склонны рассматривать как политический шаг, нежели как реально способствующий исследованию космоса, а некоторые — и вовсе голливудской постановкой. Реальное освоение космоса, таким образом, было поставлено под вопрос почти 40 лет назад, с тех пор всё пошло в сторону увеличения доли коммерческой нагрузки в виде различных систем космической связи, навигации, телевидения и, конечно же, шпионского дела. В итоге так загадили околоземное пространство (освоение которого скорее способствовало большему погружению человечества в пучину медиа-иллюзий, чем реальному освоению мира), что сейчас это представляет собой реальную проблему, при этом космос как был, так и остался практически неисследованным. Но стоит ли стремиться туда, где человека ничего продуктивного не ждёт, кроме холода разочарования в иллюзорности тварного мира? И не является ли, таким образом, древней масонской ловушкой знаменитая мантра Per aspera ad astra, призванная утилизировать рвение исследователей, отводя их как от более насущных проблем, так и от действительных тайн вселенной, которые, быть может, лежат у нас под ногами?

Однако при этом не хотелось бы бросаться в крайности других теорий, как например Полой Земли Гёрбигера, обыгранной в небезызвестном произведении Стругацких «Обитаемый Остров», где, кстати, лично у меня возникли сомнения по поводу главного героя — а не летал ли он в виртуальных космических мирах, а потом хлопнулся на реальную Землю, и далее по тексту сюжета, «не переставал удивляться» реальной подоплёке тварного мира, основанного на удовольствии, боли как его обратной стороне и собственно страхе как «управляющем векторе» Демиурга? Да, я вынужден признать, что вопросов, как всегда, больше, чем ответов, но так, разумеется, куда интереснее, чем быть роботом, выполняющим определённые извне программы.

Подытоживая свои мысли, хотелось бы добавить, что в рамках существующего Космоса и руководствуясь космогонией никакое освоение новых миров не возможно. Стремление к безмолвным звёздам, планетам и прочим космическим телам как отвлечение внимания от реальных загадок и парадоксов мира, равно как проматывание ресурсов на бесплодные попытки закрепиться хотя бы в околоземном пространстве, приведут человека лишь к большему запутыванию не только в своих изначальных ошибочных представлениях и иллюзиях, но и в наложении их друг на друга в причудливый узор, высеченный в сознании, лабиринт, в котором навсегда утонет человеческий разум, уступив место программируемым паттернам «media sapiens’а», манипулируемого, управляемого, рефлексивного существа, голема, в свою очередь, против которых, в порядке вечной борьбы противоположностей, будет и свой Батлерианский джихад!