Игры с божествами, или Что мы собираемся оставить нашим потомкам (лекция 1)

Вера. С древних времён люди придумывали себе всевозможных божеств, верили в них. Такое творчество обязательно коллективное. Кто-то что-то придумал, кто-то добавил, приукрасил — объект веры всё интереснее, ближе, дороже.

Религия. Записаны ли эти сказки письменно или они есть лишь в устной форме — это сначала не имеет значения. Описание божества, его «жития» передаются из поколения в поколение, вера в него становится традицией. Это и есть религия в её первоначальном виде.

Церковь. Сотворение божества — процесс коллективный, также и проявление веры в него должно быть коллективным. Такой коллектив, ячейка, собрание — это и есть церковь: «ибо, где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них». Естественно, что в понятие «церковь» в дальнейшем будет входить и вся «инфраструктура» — здания-храмы, церковные служащие всех рангов и уровней, и т.д.

Являются ли вера, религия, церковь неразрывными частями одного целого? Да, это именно так. Никакая часть из этой триады не может существовать сама по себе, никакая пара из этих трёх частей не может существовать без третьей.

Ритуалы, обряды. Поклонение божеству необходимо демонстрировать какими-либо действиями и поведением — поставить перед иконой зажжённую свечу, осенять себя крестным знамением, восклицать «Аллах Акбар», и т.п. Если в религиозном обществе все идут в церковь, мечеть, синагогу, а ты туда не ходишь, если крестик у тебя на шею не повешен, не обрезан ты, ничем прочим себя в приверженности к вере не обозначаешь, это общество может объявить тебя чужим, изгоем, врагом. Нет ничего важнее ритуалов. Ты можешь жить праведно, но если ты в младенчестве или когда-либо не прошёл ритуал крещения, то эта твоя праведность — это сугубо твоё, личное дело. А вот если ты крещён был, церковь посещаешь, тогда ты член церкви, и только в соответствии с этим твоим членством имеешь шансы попасть в Царствие Небесное, «нечлены» попасть туда не могут. «Кто будет веровать и креститься, спасён будет; а кто не будет веровать, осуждён будет».

 

Молитвы. В религиозных сказаниях божеству приписываются большие способности и возможности. Совершенно естественным является поэтому желание заслужить его благосклонность. Для этого нужно обращаться к нему с его восхвалением, с благодарностью за всё, что оно делает и сможет сделать для возносящего ему молитвы. Молитва — очень важный ритуал «общения с божеством».

Философия. Принято считать и утверждать, что религия есть источник некой Истины. Но если со светской точки зрения, то, например, в Библии из её 1200 страниц вряд ли наберётся полторы-две страницы текста, который можно было бы отнести к философским изысканиям.

Религиозная философия. Защитники религии отвечают, что в ней и не должно быть философских изысканий, в ней — Откровения. Суть религиозной идеи, изложенной в той же, допустим, Библии — утверждение наличия божества. Это и есть Истина, которую несёт религия. А также утверждение, что именно божество открыло и даёт людям моральные и нравственные нормы и законы-заповеди, типа — «не убивай»«не укради». Или, например, такую: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои»— это вторая из тех 10-и заповедей. И что будет божество это следить за исполнением законов, которые оно людишкам дало, и будет судить — возблагодарить кого или наказать по окончании земной жизни.

Правда, вот ведь какая хитрость — наказания-то за нарушения можно и избежать. Главное — перед божеством за грехи покаяться. Получается, что это даже ещё и лучше — грешить, чтобы потом каяться. «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии», Евангелие от Луки. «Там, где стоит кающийся, праведники стоять недостойны», Талмуд. «Если бы вы не грешили, то Аллах обязательно сотворил бы таких людей, которые стали бы совершать грехи, а затем просить о прощении, и Он прощал бы их!», Муслим 2748. В общем: «не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасёшься». «Народная теология» кратко и ёмко сформулировала основную причинно-следственную связь в религиозной идее и в житейской философии верующих.

Слуги божьи. Естественно, что всегда есть те, кто похитрее, предприимчивее. Это они стоят у истоков религии, являются её проводниками и трансляторами, состоят у неё на службе. Все эти процессы её зарождения и утверждения надо направлять так, чтобы можно было организовать свой гешефт на поклонении божеству, на отпущении божеством грехов, на надеждах людишек на жизнь вечную. «Религия существует с тех пор, как первый лицемер повстречал первого дурака», Вольтер. И ещё хорошая цитата: «Когда один человек одержим иллюзиями — это называют умопомешательством. Когда много людей одержимо иллюзиями — это называют религией», Роберт Пирсиг.

 

Светские власти, тандем с церковью. Властям религиозная идея шибко глянется. Массовое духовное порабощение людишек надёжнее будет и дешевле обойдётся, чем репрессивные способы управления ими. «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению» — это в религии просто таки здорово придумано! «Власть царска веру охраняет, власть царску вера утверждает; союзно общество гнетут», Александр Радищев. Обращение властей к религии как к своему помощнику — это очень важный момент. Христианство, оформленное в виде государственной религии, получило широкое и достаточно быстрое распространение именно и в том числе и потому, что оно в наилучшем виде соответствуют потребностям властей. По сути дела, эти религии насаждались не попами, а властями.

Традиции предков. Ссылка на традиции наших отцов и прадедов — один из аргументов у защитников религии. Но если, например, о России говорить, то наших прадедов с какого колена предками считать надо? Начиная с 988-го года? А до этого они не были нашими предками? Были? Но они же тогда иной были веры, со своими богами, язычниками были.

Почему мы не говорим об уважении их традиций? Те их боги и божки, например — Овинник, учили их конкретным вопросам ведения хозяйства, были полезны по жизни. Но князьям для укрепления «вертикали власти» куда как хорошо подходила религия с единым богом, объявлявшая людишек «первородно грешными», объявлявшая ещё, что власть богом установлена — капитальный это был козырь в пользу той религии. И решили насадить те князья новую веру, и силой лишали они наших предков их богов, которым их отцы и деды молились. Перун был главный из них. Привязали деревянного идола к конскому хвосту, двенадцать мужей его плетьми стегали, приволокли на берег и «вринуша в Днепр». Для принятия новой, заморской веры нужно было не просто своих прежних богов свергнуть, а унизить их, растоптать. Не бескровно, конечно, та вера в народе насаждалась.

Теперь далее — 1653 год. Прошло 6,5 веков, уже привыкли наши предки к заморскому тому богу. Но обнаружилось вдруг, что не так, оказывается, молимся — должно быть не двуперстие, а трёхперстие, во время службы надо произносить «аллилуйя» не дважды, а трижды, обходить храм во время обрядов надо не по солнцу, а против солнца, вместо семи просфор служение должно быть на пяти, вместо земных поклонов должны быть поясные, ещё что-то из обрядов и ритуалов не так.

Решено всё это изменить, а тех, кто верен остался вековым традициям отцов и дедов, лицемерно и подло объявили «раскольниками». И опять с кровью немалой заставляли наших предков молиться по-другому: «по нашему указу таких злых людей и врагов Божиих велено во обрубех, обложивше соломою, жечь на смерть безо всякие пощады». И жгли наши предки, «никониане», тех наших предков, «раскольников», во всех краях Руси. Ловили в лесах Сибири и там жгли.

За что жгли-то? За ритуалы и символы лишь? Вот, значит, что в религии главное, а не какие-то там «не убий». Собственно, ритуалы — это лишь внешняя сторона вопроса. Главное — это подчинение той религиозной политике, которую власти для тебя определили. Жечь своих же единоверцев, которые принятой вере изменить не смогли, в один миг стали они «бывшими» единоверцами. Так какие же традиции каких наших предков нам чтить должно? Язычников? Старообрядцев? Никониан? Или надо чтить жестокую нетерпимость к иной вере, к иным ритуалам и обрядам, к иному мнению? Нетерпимость вплоть до смертоубийства?

И всё это во имя бога? Или какой-то идеи? Попрекаемые церковниками большевики всего лишь скопировали у своих предшественников-конкурентов методы борьбы за власть над душами народными — вспомним, как те с Перуном поступили, не говоря уж о сжиганиях «во обрубех». Бесы-то, пожалуй, менее жестоки были, чем никониане.

Каждый человек волен жить и чувствовать так, как он к этому способен, какова его психическая конституция, каково его отношение к иррациональному. Это его жизнь, его личное дело — можешь прожить её так, как тебе заблагорассудится. Но беда в том, что именно с опорой на таких людей, на эту их особенность жить и поступать не по разуму, а под влиянием чувств, навязанных им, например, религией, или нацистской идеологией, или «бесовской» интерпретацией коммунистической идеи, и т.д., мошенники и подлецы управляют всем прочим обществом. Вера относительно безобидна до той поры, пока она не становится некой идеологией со всеми необходимыми для неё институтами.

Традиции прижились? Традиции — они ведь разные бывают: и хорошие есть, но и плохие тоже. Исторически сложилось так, что самая главная наша традиция — это нацеленность на кардинальную ломку общественного устроения и традиций предыдущих, лишь в этом для себя искать путь к благой жизни. Мы готовы как с религиями так поступать, так и, например, каждые 20, 50 или 70 лет менять капитализм на социализм, социализм на капитализм, и так далее по циклу, ни то, ни другое не доводя до ума, всё лишь в уродливом и лживом виде — что «диктатура пролетариата», что «демократия». Попробовали что-то тяпом-ляпом устроить — опять получилось «как всегда», опять, значит, не то и не так строили, всё заново начинать надо, авось в этот раз, с божьей помощью лучше будет.

 

Современное мракобесие. В репортаже с космодрома «Байконур» какое-то ответственное лицо из технического персонала рассказывает, что теперь перед стартом каждой ракеты обязательно производится ритуал её освящения. Говорит, что какой-то запуск был без этого ритуала — и он был неудачен, ракету пришлось утопить в океане. Человек, занимающийся прикладными науками и техническими вопросами, но вдруг «уверовавший», демонстрирует какую-то странную «логику». Известно ведь ему должно быть, что «ни один волос не упадёт с головы вашей без воли Отца вашего Небесного». А тут аж ракета космическая, результат творчества и работы многих тысяч человек! Неудача с тем запуском — это по воле божьей? Не освятили потому что? Поп водичкой не побрызгал, заклинания не произнёс, и наказание нам со стороны божества тут как тут? Или божество ни при чём вовсе? Причина другая? Вспоминается поговорка: «Танки прошли — замполит молодец. Танки встали — зампотех не доработал».

 

Толкование писаний, герменевтика и экзегетика. В Библии, являющейся сборником древних сказок, мифов, легенд, масса противоречий. Поэтому для тех верующих, которым кроме обрядовой, ритуальной части, интересен ещё и текст писаний, есть толкования Библии, делаются они «святыми отцами». Толкование писаний — это значительная часть религиозного «учения», существуют такие дисциплины как герменевтика и экзегетика, определены принципы толкования, интерпретации Текста. «Иное в Писании должно понимать так, как говорится, а иное в смысле переносном; иное же в двояком смысле: чувственном и духовном», Иоанн Златоуст, один из корифеев в толковании писаний. Так что, если уверовал, то ходи в церковь, ритуалы и обряды там совершай, милость божества заслуживай. Но если вопросы вдруг появились, не в писаниях ответы ищи — там лишь запутаешься, а иди к попу-батюшке, он тебе всё объяснит, разрешит твои сомнения. На то церковь и существует, чтобы проблемы «духовные» помогать решать, толкователи писаний каждому противоречию давно уже объяснения нашли.

Ещё надо сказать, что атеисты в качестве письменного обоснования и формулирования основы религиозной веры обычно принимают только Библию. Последующие толкования-герменевтики-экзегетики всех этих богословов они воспринимают лишь как необходимые, нужные для религии действия по «объяснению» всевозможных противоречий и восполнению слабостей религиозной идеи. Вся эта деятельность богословов — это некий троллинг: утопить в многотомных богословских писаниях возможность критического разговора о первоисточнике, о Библии. Это ловкий приём, работает он уже около 2000 лет, совершенствуется и развивается.

Светское миропонимание. Окружающий нас мир сложен и разнообразен. Возможностей отдельного человека не хватает для охвата всех полученных об этом мире знаний. Большинство из научных открытий и познаний мы принимаем на веру, доверяем утверждениям людей, обладающих необходимым запасом знаний и занимающихся исследованиями в каком-либо направлении. Так что, в определённом смысле, признание научных постулатов — это тоже вера. Правильнее сказать — доверие. И вот здесь момент ответственности для интеллигенции, властей и общества в целом — или прививать в обществе уважение к научному миропониманию с обоснованием доверия к нему, или из каких-либо соображений утверждать миропонимание религиозное.

Религиозное миропонимание. Для восприятия человеком всего, что его окружает, религиозное миропонимание гораздо проще и удобнее. В отличие от научного миропонимания, здесь нет вопросов, которые пока ещё остаются без ответа, нет ответов, которые были бы сложны в понимании. Есть универсальный ответ на все вопросы: всё в этом мире — творение Создателя, воплощение его замысла-промысла. Речка вниз течёт, не вверх — так почему? А повелел Господь так. Почему летают птицы? Так Господу угодно.

 

Объединяет ли религия? Тезис вроде как в защиту религии — религия объединяет нацию. Оспаривать этот тезис для каких-то ситуаций в нашем прошлом — это будет неправильно. Да, в какие-то критические моменты, когда требовалось массовое самопожертвование, религия, несомненно, могла в этом помочь. Но какое и в чём может быть объединение в мирное время?

Ах, ну да — все в одной церкви одному богу молимся. В первом ряду стоит генерал-помещик, затравивший собаками крепостного мальчишку до смерти за то, что тот его легавой нечаянно лапу зашиб, в задних рядах — мать того мальчишки. С собаками из рассказа Ивана Карамазова — это, допустим, крайний случай. Но ведь так и есть — вместе молимся, одна у нас община-паства. Угнетатели и угнетаемые, обманщики и обманутые — все мы лишь слуги божьи, который учил, что если тебя по одной щеке ударили — подставь другую, и т.д.

Для всех хороша такая «объединяющая» религия: угнетаемые терпят и надеются, что бог зачтёт им это их терпение, а угнетателей накажет хотя бы посмертно — «пусть черти их на сковородке поджарят», те же, в свою очередь, рассчитывают, что своими подношениями на нужды церкви все свои грехи искупят. Вот такое «мирное сосуществование» в общей вере в божество.

Ложь ли религия? В богов, сотворённых людьми, человек со склонностью к скептическому исследованию поверить не может. Уж очень странно, что боги эти получились у авторов этих сказок с намерениями и деяниями, соответствующими привычному для нас пониманию. То есть как по Вольтеру: «Если Бог сотворил человека по своему образу и подобию, то человек отплатил ему тем же». В основе религии утверждение, что божество, со сказок о котором она начала создаваться, действительно в каком-то виде где-то существует, всё сущее создано им, мир устроен и существует по его законам. Никаких доказательств этому не приводится, мало того — говорится, что «доказательства здесь не уместны». Но если какое-либо недоказанное утверждение или подобная «гипотеза» объявляются истиной, на этом строится некая идеология, если она настойчиво предлагается и навязывается обществу, это не может расцениваться иначе как ложь, обман.

Экспансивность религии. Религия обязательно экспансивна. Для этого у неё есть моральные обоснования — она, видите ли, делает людей и общество лучше. А также меркантильные интересы. Весь церковный маркетинг нацелен на расширение «рынка сбыта», это возможно за счёт обращения в религию новых адептов. Власти, делающие ставку на церковь как на своего помощника в управлении народонаселением, участвуют в проводимой церковью мошеннической экспансии.

Нетерпимость религии. Здесь достаточно привести несколько цитат. «Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим» — первая из 10-и заповедей. И тут же, по получении скрижалей с этими заповедями, исполнение их Моисеем — убийство 3000 человек за то, что молиться стали другим божествам. «А кто не будет веровать, осуждён будет» — Евангелие от Матфея. Или вот из упоминаемого нами Иоанна Златоуста практические рекомендации: «Если ты услышишь, что кто-нибудь на распутье или на площади хулит Бога, подойди, сделай ему внушение. И если нужно будет ударить его, не отказывайся, ударь его по лицу, сокруши уста, освяти руку твою ударом».

Спор с интеллигентом. Пособником религиозной экспансии является также и немалая часть интеллигенции. Причины этому разные, здесь разговор об одной из них. Здесь будут приведены цитаты одного из современных писателей и мои ответы на них. Цитаты приведены намеренно обезличенно, так как в них заключена довольно-таки типичная позиция подобных защитников религии. В личной переписке я ему сообщил о начатом с ним разговоре, если он пожелает, разговор будет продолжен в другой какой-либо форме. А пока будем моего виртуального собеседника называть — Писатель.

Он пишет: «не противоречат мои убеждения пониманию того, что на сегодняшний день любая светская добродетель так или иначе соответствует моральным максимам, сформированным в известных заповедях». Правда, оговаривает, что он «не богослов и не сильный начётчик в Священном писании и в Отцах Церкви». А ещё он про себя говорит, что «убеждённый сторонник светского государства, светского образования». Иронизирует над фундаменталистами-креационистами: «они выступают со смехотворными требованиями скорректировать по Библии учебник биологии».

Вот ведь как всё напутано! Всё условно. Сотворение Богом всего сущего — это сказка, верить в неё — это креационизм, это смешно. И в то же время — как бы есть Бог, Создатель, Творец, от имени которого заповеди нам даны. Верить в сказку о творении — нелепо, верить в Творца-моралиста — нормально. Поскольку Писатель «не сильный начётчик в Священном писании», возможно, он, познающий моральные максимы из библейских сказок, не знает следующего факта, изложенного в самой же Библии. Скрижали с десятью заповедями Моисей так и не донёс до своего народа, разбил их, увидев, как его люди поклоняются Золотому Тельцу. Кстати, наказал он их за это, убил из них 3000 человек. Следовательно, получается, что никто этого текста не видел, не читал. Потом-то Моисей по указанию Бога вытесал другие скрижали, на которые ему Бог опять заповеди продиктовал, но они уже были с совершенно иным текстом. И сказал Господь Моисею: вытеши себе две скрижали каменные, подобные прежним, и Я напишу на сих скрижалях слова, какие были на прежних скрижалях, которые ты разбил.

Моисей эти новые скрижали до своего народа донёс. Но мы эти заповеди оставляем лишь иудеям, а чтим те первые, которые никто так и не увидел. И каковы же заповеди всё же нам даны от Бога? Те, что Моисей придумал, уничтожив документы? Иль те, что Бог продиктовал на новые скрижали, взамен разбитых? В котором месте в этих сказках ложь? Библия очень противоречива. Настолько противоречива, что ты или отказываешься принимать её для себя в качестве источника информации, или должен принимать на веру то из неё, что выборочно в твоей конфессии истиной считается. Работа толкователей над Текстом писаний (с большой буквы слово Текст часто употребляют) — это как шулерство: вот эту карту мы под стол сбросим, а эта нам нравится, мы её козырем объявляем.

 

Может, Писатель знает, читал всё же в Библии, что копии скрижалей были с другим совершенно текстом? Так вот и есть тогда, что он пособник лжи, которую он, видимо, ко лжи во благо относит. Да, это так: у человека, существа разумного есть склонность к принятию лжи, к какому-либо соучастию в её творении и трансляции, к добровольному и даже желанному потреблению продуктов и результатов деятельности профессиональных лжецов — попов, политиков, строителей финансовых пирамид и т.п., лишь бы они красиво нам лапшу на уши навешивали. Обманываться вместе со всеми, быть среди этого обманутого большинства — это комфортнее, уютнее, чем в меньшинстве пытаться противостоять навязываемой обществу лжи.

О лжи. А может, простить религии эту ложь с «богом»? Она же вроде кое-чему и хорошему учит? Вот и Писатель говорит, что несомненна «историческая роль религии в формировании моральных норм».

Вообще-то, этот тезис довольно-таки интересен. Это как спор: что раньше было — курица или яйцо. Если бы писания были божьими откровениями в буквальном смысле, то да — моральные нормы даны нам богом через религию.

Но ведь Писатель сам говорит, что бог для него — «это не старик с седой бородой, сидящий на облаке, а по правую его руку стоит худощавый мужчина лет тридцати». Нет, Писатель вот как бога видит: бог — «это не картина, не статуя, и уж подавно не реальная фигура… это метафоризация совестного запрета, если угодно». Так же вот относятся к богу и религии и другие защитники религии, мнение которых во многом совпадает с тем, как об этом говорит Писатель. Нет никакого бога, религии придуманы людьми, но эти сказки обществу полезны, так как содержат моральные нормы, пусть люди в бога верят.

Вот она — наша готовность и потребность жить во лжи. Религия вредна тем, что она делает ложь в различных её видах обыденным, общепринятым, не отвергаемым и не порицаемым средством межчеловеческого общения. Нет ничего опаснее для человечества, чем ложь. Основные причины большинства наших бед во лжи и в самообмане. Ложь — это гораздо шире, чем обман. Например, самообман — это ложь, ложь самому себе. Подлость — это обязательно ложь. Коррупция — это ложь, как и любое почти действие с преступным умыслом. Ложь — это вредные идеи и идеологии. Ложь является обязательной составной частью практически любого зла между людьми — основой, орудием, средством маскировки. Человек — это устройство по производству лжи. А также по её потреблению.

Да и невозможно жить, чтобы совсем-то уж не лгать. Ложь — она ведь разная бывает. Суждение Альбера Камю «Свободен тот, кто может не лгать» можно продолжить — «следовательно, свободных людей нет».

Среди «заповедей» религиозных нет одной из наиболее главных: «не лги». Есть, правда, такое в книге «Левит», 19:11 — «И сказал Господь Моисею, говоря: …не лгите и не обманывайте друг друга». Но это же мимоходом, вскользь сказано. Зато очень многословно от Господа об «излиянии семени», о том, что если случится это, когда «мужчина ляжет с женщиной», то «нечисты будут до вечера», о том, что если у женщины месячные, то «всякий, кто прикоснётся к ней, нечист будет до вечера», сколько она будет нечистой после рождения дочери, а сколько после рождения сына, о том, что нельзя наготу тех-то и тех-то открывать — «наготы брата отца твоего не открывай и к жене его не приближайся: она тётка твоя», о том ещё много, как надо жертвы Богу приносить, что можно и нельзя в пищу употреблять, нельзя мужеложством заниматься, и т.д. Тьма всего! И всё такое практическое! Каких-то определённых действий требует или запреты на какие-то действия устанавливает, грехом их объявляет. А «не лгите и не обманывайте друг друга» — что это такое? Так, простая рекомендация. Кто о ней помнит ли, исполняет ли? Вот тот же Моисей, которому вроде как Господь все эти «заповеди»перечислил, пошёл и наврал об этом своему народу. И вся религия на подобной лжи о божествах основана. Мало ли что где-то сколько-то правильных слов написано. Если здесь есть ещё и лживые слова, которые как раз таки и являются основными, рабочими, то все хорошие слова в таких писаниях теряют смысл, они служат лишь для «отмастки», для маскировки лжи и подлости.

Людей, склонных к самообману и легко под действие обмана попадающих — немало. Из них, в том числе, и образуется основание, на котором манипуляторы, обманщики, подлецы строят «вертикали власти», или казарменное общество, в котором «жить стало лучше, жить стало веселей», или «финансовые пирамиды», «дома для Бога в пошаговой доступности» и т.п.

Ещё раз о заповедях. Распространённым среди интеллигентов является мнение: «Нельзя отрицать того факта, что основные заповеди, на которых держится цивилизованное общество, были сформулированы именно в такой императивной форме в религиозном тексте». Но ведь не так же! Цивилизованное общество держится не на религиозных заповедях, а на естественных принципах человеческого общежития. Вот в буддизме нет же этих заповедей от Иеговы, и что, буддисты — варвары и звери? Могут в ответ сказать: поэтому, мол, они и не звери, что тоже по своим писаниям живут. Так это вот как раз и есть доказательство того, что принципы эти универсальные, общечеловеческие. Их все цивилизации для себя устанавливают, и никакие божества и религии тут ни при чём. Никакая религия ничего в этих принципах не создавала и не придумывала, она их просто в себя включала. Принципы эти были и до того, как в неё попали. Соблюдали их люди плохо? Да, конечно. Так они их так же плохо соблюдали и с принятием религий. Мало того — множество убийств, жертв и войн было теперь уже во имя Бога и под религиозными хоругвями.

 

Религия разъединяет. Как бы ни была красива сказка о божестве, не может быть такого, чтобы сказку все приняли, всем она нравилась. И уж тем более, чтобы все восприняли персонажа этой сказки за божество, с необходимостью ему поклоняться и принимать к исполнению естественные нормы человеческого общежития не потому, что по ним жить — это правильно, а потому что их правильность это божество утверждает. Для человека с повышенной реакцией на ложь насаждение в обществе такой вот религиозной философии и морали будет оскорблением его чувств. И чем активнее, агрессивнее проводится религиозная экспансия, тем сильнее в обществе будет неприятие религии, тем более оно будет расколото. Расчёт на объединение общества с помощью его религионизации, по меньшей мере, наивен. Цель клерикального наступления как раз таки в обратном — в разделении общества со ставкой на расширение наиболее легко управляемой, зомбируемой его части. Это мы говорили о разделении людей по принципу принятия или непринятия религии. Ну и понятно, что религия разъединяет между собой приверженцев разных религиозных конфессий.

 

Политическая целесообразность и «видения». В этой главе будут приведены цитаты о четырёх известных личностях. Первый был одним из основателей авраамических религий, второй — одним из основателей христианства, третий много сделал для утверждения христианства как мировой религии, четвёртый добровольно принял христианство для себя и своего народа. Всем им очень своевременно были некие «видения», которые направили их на выполнение того, что ими и было успешно сделано. Без «видений» в религиозном деле просто-таки никак нельзя.

«Ветхий Завет», Исход, глава 3: «Моисей пас овец у Иофора, тестя своего, священника Мадиамского. Однажды провёл он стадо далеко в пустыню и пришёл к горе Божией, Хориву. И явился ему Ангел Господень в пламени огня из среды тернового куста. И увидел он, что терновый куст горит огнём, но куст не сгорает. Моисей сказал: пойду и посмотрю на сие великое явление, отчего куст не сгорает. Господь увидел, что он идёт смотреть, и воззвал к нему Бог из среды куста, и сказал: Моисей! Моисей! Он сказал: вот я!».

Из книги «Апостолы Христовы»: «Савл, впоследствии первоверховный апостол Павел, несмотря на юные годы, начал неутомимо гнать верующих. С разрешения первосвященников, Савл ходил по всем синагогам, врывался в дома христиан, мучениями принуждал их хулить имя Иисуса, заключал в темницы, не щадя ни пола, ни возраста, и когда намеревались убивать верующих, подавал на то свой голос. Успехи рассеявшихся, которые всюду, где ни проходили, благовествовали имя Христово, подали Савлу мысль распространить гонение на верующих за пределы Палестины. Исполненный ярости, дыша угрозами и убийством, он испросил у первосвященников письменное предписание к дамасским синагогам, чтобы препровождать тамошних христиан в Иерусалим для суда. Так Савл быстро шёл по гибельному пути. Но Господь, благоволивший уготовить в нём избранный Себе сосуд, чудесно призвал к обращению. Савл отправился в Дамаск со своим кровавым поручением. И вот на пути, среди дня, внезапно увидел он свет с неба, превосходивший солнечное сияние, который осиял его и шедших с ним. Все в страхе пали на землю. “Савл! Савл! — раздался кроткий голос, — что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна”. — “Кто Ты, Господи?” — спросил смущённый Савл. — “Я Иисус, Которого ты гонишь”, — отвечал ему Господь. Страх и ужас объяли Савла. Но Гонимый явился не наказать гонителя, но избрать его Своим апостолом. “Господи! что повелишь мне делать?” — с сердечным трепетом промолвил Савл. — “Встань и иди в город, — ответил Господь, — и сказано будет, что тебе надобно делать”«.

Из статьи Валяева А.Л. «Константин Великий — первый христианский император»: «Первый христианский император Константин гениально провидел успех новой религии и показал всем своим потомкам замечательный пример использования христианства в качестве несокрушимого идеологического оружия. Сделав ставку на религиозно “заряженную” часть населения Римской империи, которая на тот момент времени составляла лишь 10% от всей численности населения этого гигантского государственного образования, Константин достиг поставленной им весьма конкретной политической цели. Он стал не просто императором, а основателем новой христианской империи, столицей которой стал город, названный по имени первого христианского венценосца Константинополем. …Накануне решающей битвы перед глазами Константина произошло чудесное явление. На заходящем солнце возникло изображение креста и сложилась надпись “сим побеждай”. Когда ночью в палатке он лежал и думал о том, что могло бы означать это странное видение, к нему явился сам Христос, ободрил надеждой на победу, и приказал, сделав знамя с изображением креста, смело вести своих солдат в бой (по другой версии, перед боем Константин велел своим воинам нанести на щиты изображение креста и употреблять это знамение как защиту от врагов)».

«Владимир Креститель», Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский: «Князь Владимир возжелал воздать почести благосклонным “богам”, покровительствовавшим его дружине в деле объединения страны. “И постави кумиры на холме вне двора теремного, — говорит летописец, — Перуна деревяна, а главу его серебряну, а ус злат, и Хорса, и Даждьбога, и Стрибога, и Семаргла, и Макошь. И приносил им жертвы, называя их богами”. …Во время приверженности язычеству буйная натура князя безоглядно отдавалась порывам самых разрушительных страстей. Публичное насилие над пленной княжной Рогнедой, предательское убийство брата Ярополка, участие в человеческих жертвоприношениях, необузданная похоть, для удовлетворения которой Владимир содержал в трёх гаремах 800 наложниц — вот далеко не полный перечень, позволяющий судить о его характере. Тем разительнее перемена, произведённая в князе крещением. Преподобный Нестор-летописец указывает, что ещё до обращения ему было какое-то видение, не уточняя и не раскрывая, какое именно».

О детях. Втягивание взрослыми детей в свои игры с божествами, насаждение религиозных чувств на их неокрепшее самосознание — это безответственность и подлость. Религия — это идеология, использующая методы психологического воздействия, давления на своих адептов, подчинения их религиозной идее (первородный грех, Страшный суд, обещание вечной жизни, но только уверовавшим, и т.д.). Тем более это недопустимо в отношении детей. Обязательно должен быть в обществе поставлен вопрос: допустимо ли в неокрепшее ещё сознание ребёнка закладывать религиозную идеологию, полную противоречий и нелепостей, основанную на вымысле, на сказках, сочинённых тысячи лет тому назад?

Преподаванье в школах всяческих «основ» любых религий — бомба это под государственность российскую. Детям с малолетства преподносится урок: вот этот парень пошёл внимать другим «основам» — иноверец он, чужак. Детишек меж собою разделяем, с малых лет закладывая в детях рознь, во вражду которая перерастает. Удивляемся потом на появленье террористов в республиках, что были раньше мирными. В Махачкале, к примеру, сейчас мечетей более чем школ. В Дагестане терроризм — явление закономерное.

 

Свобода совести. Каждый волен верить во что угодно — в божество, в чёрную кошку, в зелёных человечков, в гадания по звёздам или на кофейной гуще, и т.п. Но никто не вправе объявлять свою веру основополагающей или «священной» для всего общества и требовать особого и обязательного к ней уважения. Это только её адепты могут или обязаны считать священной её и всё, что к ней относится. Для всех прочих, кто вправе не верить во всё это, она совершенно естественным образом может являться объектом критики или иронии, а в наиболее одиозных моментах — и осмеяния. Обыватель ничего не имел бы против религии, если бы те, кому она нужна, тихонько свои ритуалы в своих молельных домах справляли. Но нет, им надо эти «дома для бога» на самом высоком, видном месте поставить, золотом купола покрыть, колокольным звоном это всё сопроводить, на себя крестики надеть, себя верующими обозначить, выделить себя и своё сообщество, отличить от прочих. Вот когда они выносят свою идею-веру в общество, утверждают её истинность, тогда, значит, они делают её открытой для критики. По-другому быть не может и не должно. Государственные власти, способствующие утверждению в обществе религиозных идеологий, при наличии в Конституции запретительных статей по такого рода деятельности, совершают государственное преступление. Ритуально-обрядовое функционирование, содержание церквей-институтов, прочие расходы — только за счёт добровольных пожертвований их адептов.

О душе. Душа человека — это есть функция сознания. Сознание, а следовательно — и душа, не может быть без тела или в мёртвом теле. Нет тела — нет сознания, нет души. Умирает тело — умирает и душа. Никакой отдельной субстанции душа собой не представляет. Духовное (совсем не значит, что это религиозное) — это то, что помогает человеку осознать себя Личностью, Человеком. Душа — это осознание себя Личностью, Человеком. Насколько человек осознаёт себя Личностью, Человеком и, соответственно, признаёт право на такое осознание и у других, настолько можно говорить о его высокой духовности.

Но есть такое представление, что душа — это если и не какой-то орган живого существа, то некая непознанная пока ещё субстанция, реально существующая. Откуда пошли у человека подобные представления? У человека появился разум, с появлением разума человек осознал свою смертность. Осознаваемый им предстоящий уход из этого мира, как минимум, вызывал грусть, сожаление, а вообще-то, он его просто-таки страшил. Этому страху должен был найтись какой-то выход.

Выход нашёлся в том, что человек начал придумывать себе религии. В них появилось божество, которое создало человека. То, что в религиозных представлениях такое всесильное божество особо позаботилось о создании человека — это очень важно. Если оно человека создало, так очевидно же, что оно и позаботилось, чтобы творение это было вечным. Видит же человек, что умирают его близкие и дальние соплеменники по болезни или по старости, гибнут во время охоты на крупных животных, и т.д. И как же божество должно было решить ту проблему с вечным существованием человека?

Вот тут и появляются представления о душе, которая вечна, в которой в концентрированном виде заключена сущность жившего когда-то на земле человека. Она, мол, есть эта душа, и так же, как она здесь невидима и неосязаема, а лишь угадываема, так и её загробное существование остаётся и останется для нас неизвестным и непонятным, но оно есть. Таково вот представление о наличии бессмертной души. Если же, например, конкретно в религии, то предназначение души — послать её либо в ад, либо в рай, удобный инструмент манипуляции сознанием.

 

Ещё из споров с защитниками религии. К условному, сборному понятию «защитники религии» можно отнести верующих в божество, верящих в полезность религии для общества, церковных служителей. Сюда же относятся власти, решившие призвать религию себе в помощь.

Вообще-то, вера в Бога и вера в то, что без Бога невозможна нравственность — это две разные вещи. Можно не верить в первое, но искренне верить во второе. Причём даже с большей убеждённостью веры в это.

Или вот ещё интеллектуалы-идеалисты, говорящие, что «у всех духовных учений и религий одно ядро, найти в них свою драгоценную жемчужину — это найти Себя, Живого Бога и Истину», что они, мол, эти интеллектуалы «проповедуют Божественность, чистую религиозность и просветлённое сознание». Критикуя атеизм и атеиста, они пишут: «в ваших обоснованиях появления религии, в суждениях о Боге и о душе есть очень слабые стороны — мы наверняка не знаем, так оно было или не так, мы не жили тогда и не были тому свидетелями».

Привожу свои рассуждения. О многом во всех деталях и полностью узнать, бывает, невозможно. Это хоть о боге, или о душе, о возникновении Вселенной, об эволюции, и т.д. Поэтому принято так: выстраивается версия, и если в ней нет чего-либо противоречащего имеющимся на данный момент знаниям, она принимается за рабочую. Рабочих версий по одному и тому же вопросу может быть несколько, тогда они должны честно, на единых принципах конкурировать.

В ответ слышу «убийственный» довод, «контрольный выстрел»: «в вашей схеме не учитываются изменённые состояния сознания, в одном из которых становится возможен ченнелинг». Какая уж тут равноправная конкуренция, если вас ченнелинг посетил, то есть вы получили информацию непосредственно от Высшего Разума? Остаётся лишь иронично слукавить: так и мы информацию оттуда же получили, но она совершенно об обратном говорит.

Или спросишь их: а как вы докажите, что с Высшим Разумом общаетесь, а не с глубинами своего подсознания? И опять ответ с упором на себя, на свои ощущения: «С этого и начинается духовное познание. Ибо чтобы быть уверенным в том или ином, необходимо освоить весь пласт знания о предмете, глубинного знания, а не по верхам». Это непробиваемый, неопровержимый довод! Используя такой приём, можно утверждать что угодно.

И ещё один, чисто эмоциональный всплеск от верующего человека: «как атеисты живут в годины страданий? не дай Бог пустоты этой ледяной…». В таком же духе приходится и ответ им дать. Вот она гордыня-то где — один из смертных грехов. Вера ваша нужна вам для самолюбования, для причисления себя к чему-то высшему, «божественному». Естественно, с принижением тех, кто к вашей «вере» не приобщился. А уж лжи, подлости, жестокости сколько было, чтобы насадить в общество религию с такой вот нелепой гордыней!..

 

Выбор миропонимания. Как говорится: «жизнь прожить — не поле перейти». Жизнь сложна и многообразна — и жестока порой, но и радостей немало доставляет. Радость даже от самого по себе факта твоего существования. Родиться, войти в этот мир — это уже счастье! Ведь могло бы, мол, оказаться, что и не родился бы я, и не познал бы тогда этот мир, такой чудесный! Но, с другой стороны, человек живёт всю свою жизнь с осознанием того, что она конечна, что обязательно наступит момент, когда придётся ему покинуть этот мир, уйти в никуда и навсегда.

Ощущение конечности жизни — это один из факторов, определяющих выбор мировоззрения, миропонимания. Принятие для себя какого-либо миропонимания нужно человеку для помощи в получении морального удовлетворения от своей собственной и единственной жизни и деятельности в ней. Этот фактор един для всех, почему же люди приходят к разному выбору?

Герой одной из новелл О.Генри говорит: «Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу». Хотя этот герой отрицательный, это неважно — утверждение это принадлежит писателю, он лишь вложил его в уста героя своей новеллы. Один из основных моментов в выборе миропонимания — разница в типе мышления, или, если по О.Генри — «то, что внутри нас».

Выделяют пять основных типов мышления: идеалистический, иррациональный, рациональный, аналитический, синтезирующий. Обычно в человеке комбинируется два типа, чаще всего бывают такие сочетания: идеалистический с иррациональным, рациональный с аналитическим, аналитический с синтезирующим. Именно тип мышления во многом предопределяет склонность человека к религиозности или к её отторжению. Психофизиологические исследования говорят, что тип мышления конкретного человека — это, в основном, результат его индивидуальной физиологии, определяющей для него правополушарный или левополушарный тип мышления, что, в свою очередь, определяется, например, разницей в распределении нейронов и межнейрональных связей между левой и правой височными долями. Приводятся такие примеры: «После тотального удаления менингеомы правого полушария поэт потерял способность к поэтическому творчеству, несмотря на полное выздоровление без каких-либо дефектов в сфере обыденного мышления и речи. Математик с опухолью в правой теменно-затылочной области утратил способность к оригинальным решениям задач при полной сохранности логического мышления», Вадим Ротенберг, «Психофизиологические аспекты изучения творчества».

То есть, вернувшись к нашей теме о религиях, можно сказать, что вера в бога или неверие в него — это в немалой степени физиология, заложенная при его рождении. Но есть ещё очень важный момент. Мышление, способности и даже личность человека определяет также то, что Наталья Бехтерева называет «химией головного мозга». Что-то в этой химии куда-то сместилось — и человека к вере в Бога потянуло, стал молиться, с Богом разговаривать, сместилось более — стал голос Бога слышать, ещё более сместилось — стал утверждать, что он и есть Бог, Иисус Христос — Второе Его Пришествие (есть такой среди моих религиозных знакомых, хотя во всём остальном он вроде бы совершенно адекватный человек). Если ты разговариваешь с Богом — это молитва, если Бог разговаривает с тобой — это вот и есть сбой в химии. Конечно, для каждого человека формирование его личности — вещь сугубо индивидуальная, зависит от множества причин и жизненных обстоятельств. Но вряд ли правильным будет отрицать тот факт, что как поэтические, музыкальные, математические и прочие способности человека во многом определяются типом его мышления, с уклоном в чувственную или в логическую сторону, а также его способностями, заложенными на генетическом уровне, так и его склонность, например, к принятию трансцендентного, иррационального, в немалой степени определяется этими же причинами.

С таким утверждением значения физиологии в формировании личности элементарно соглашаются обладающие рациональным, аналитическим, синтезирующим типами мышления. Но вряд ли мы встретим много согласных с этим среди тех, у кого тип мышления идеалистический, иррациональный. Своё религиозное миропонимание объявляют некой высшей особостью, данной им свыше — не раз приходилось слышать: «вам не суждено понять, что такое вера в бога».

По их мнению, мы плохи, неполноценны, а по религиозной идее, которую они принимают — достойны за это осуждения и наказания тем божеством. Мы же разницу в нашем с ними миропонимании объясняем причинами, для них не обидными — таланты у нас в этом разные, что ж тут такого — бывает. Это как, например, у двух талантливых писателей — одному проза хорошо даётся, другому — поэзия, но мы же на этом основании не говорим, что один хуже другого. Как существа, мы все одинаковы, у нас лишь разные склонности и способности, разная степень приятия иррационального. Не это определяет «хорошесть» или «плохость» человека. Но это уже другой разговор.

Что взамен религий? А почему именно — взамен? По результатам некоторых проводимых исследований, количество людей, которые по своей психической конституции не могут жить без религии, составляет около 4%. Проблем нет: неважно, какой процент они составляют — хоть 40%, хоть 4%, никто в свободном обществе не может у них их божество отнимать, мешать им верить в него, молиться, совершать ритуалы. Как говорится — на здоровье!

Имелось в виду о «взамен» для всего общества. То есть вместо религиозной идеологии лучше, конечно, чтобы в обществе было больше трезвого, здравого миропонимания. Насчёт единства в таком миропонимании есть немалые сложности, полное единство вряд ли среди людей возможно. Но можно и должно спокойно и ненасильственно идти к этому.

Например, объявить, что независимо ни от каких религий, имеются незыблемые, абсолютные, общечеловеческие нравственные принципы, следующие заповеди-запреты — «не убивай», «не насилуй», «не увечь», «не укради», «не лги». Их и всего-то немного, но они охватывают весь спектр зла, которому нам приходится противостоять. И надо стремиться к соблюдению их, и не потому их надо соблюдать, что так, видите ли, божество требует, благосклонность которого мы хотим заслужить, а потому, что именно так следует жить существам разумным.

А как же с вопросами смысла жизни и страха перед неизбежно предстоящей смертью? Ведь решать их религия кому-то помогает. Но, вообще-то, эти вопросы даже религиозные люди решают каждый сам для себя, религии лишь помогают предложением неких «вариантов», человек в той или иной степени и мере этим предложениям следует.

Исходя же из атеизма, можно предложить, например, следующее. Следует признать, что человек — это всего лишь часть живого мира, обыкновенный биологический вид, в смысле биологии — так и вообще довольно-таки несовершенный, ничего «божественного» в нём нет, выдумки об этом — это лишь издержки такого развившегося у человека в процессе эволюции свойства, как разум. С появлением у него разума и с осознанием себя личностью появляется проблема определения для себя смысла жизни — он стал способен об этом думать.

Появление у человека разума не изменило его сущности — он остался таким же смертным, что и весь окружающий его мир. Осознав свою смертность и предстоящий уход в никуда, ощутив страх или грусть по поводу этого, человек начал придумывать для себя «запасные варианты». Так появились религии с божествами и всем прочим, что позволяет отдельному индивидууму как-либо эти проблемы решать.

Нет ни одной религии, которая не решала бы для её адептов проблему их личной смерти. Именно это «решение» является одним из основных в религии привлекательных моментов. Атеистический вариант единой идеи для человеков и человечества состоит в том, что, как и во всём живом мире, человек должен стремиться к сохранению своего вида homo sapiens, к выживанию этого вида.

Это совершенно естественный закон Природы. Надо его брать за основу идеи для человеческой цивилизации. Нацеленность на сохранение, выживание вида, хотя и не осознаваема, но в природе реально работает. Весь живой мир следует этому неосознанно, на инстинктах к самовыживанию и размножению.

Разум избавил человека во многом от инстинктов, данных ему Природой. Человек вынужден к задаче сохранения вида подключать разум, сознание. Это очень непросто, сложно очень. Разум разбил вид homo sapiens на отдельные единичные частицы. Нет теперь цельного вида с предопределённой общей нацеленностью на сохранение, выживание вида, есть отдельные индивидуумы, озабоченные лишь своей личной смертью.

Разуму непросто справляться с задачей о смысле жизни, практически неразрешимой при осознании неизбежности предстоящей смерти. Каким бы ни было решение этой задачи для каждого отдельного индивидуума, оно будет искусственным. Человек принимает за смысл жизни, за конечную её цель то, к чему он пришёл сам в процессе своих духовных поисков, или к чему помогли ему прийти другие, с чем он посчитал возможным согласиться.

Строго говоря, для человека любая принятая им идея — это самообман. Она не решает для него проблему конечности жизни. Но она помогает ему определиться, как её прожить с наиболее возможным для него душевным комфортом, решает его личную, собственную проблему. А проблему сохранения вида он себе вообще не ставил, или она была для него на двадцатых ролях.

Получается, что разум дал человеку способности и возможности не столько сохранять свой вид, сколько вести его, наоборот, к самоуничтожению. «Война цивилизаций», экологический и техногенный коллапс, перенаселение планеты, истощение природных ресурсов и т.д. — это всё совершенно реальные угрозы.

 

Или более мягкий, растянутый по времени, «ползучий» вариант — человечество если и не вымрет полностью, то просто-таки выродится, деградирует. Причиной этому может быть потеря смысла жизни для индивидов и потеря некоего жизненного, идейного стержня для общества. А это, в частности, может быть в результате долгого следования ложным идеям, например, существующим религиям (примеры в истории есть — Древний Египет, цивилизация Майя, остров Пасха).

Вера в божество определяет для человека смысл временного, краткосрочного пребывания в этом мире в подготовке к «жизни вечной». Религии двухтысячелетней давности не ставят задачу сохранения вида homo sapiens. Когда они создавались, общество и проблемы в нём были иными. Да и вообще — вряд ли есть какая религия, которая ставила бы перед своими адептами вопрос: уходя из этой жизни, какой мир вы хотите оставить после себя своим потомкам? Религия занимается «спасением» отдельного, конкретного верующего.

Так что же мы своим потомкам собираемся оставить? Мир лжи и обмана, продолжение игр с божествами? Теория и практика авраамических религий откровенно эгоистичны: главное — это пропуск в Царствие Небесное заслужить, а потом хоть потоп, хоть конец света. «Спасение» — процесс сугубо индивидуальный, оно конкретно для тебя. Решение о твоём спасении определяется тем, как ты взаимоотношения с божеством выстроишь. Никакого разговора с божеством о судьбе человечества нет.

Можно ли говорить, что те религии устарели? Об этом можно и нужно говорить, это так и есть — ничто не может быть вечным. Возможно ли появление новой религии, Нового Духовного Учения?

Это не исключено, но вряд ли там будет присутствовать «божество» в виде привычного нам придирчивого надзирателя. Примем такое допущение, что есть некий Создатель всей Вселенной. На каких-то планетах он создал условия для живой жизни, дал толчок к её началу, там эта жизнь имеется. Но лишь на одной из них, и лишь для одного из неисчислимого количества видов, он дал толчок к появлению разума. И вот в бесконечном времени и пространстве Создатель проводит эксперимент для ответа на вопрос: «Разум, в конечном счёте, — это благо или зло?».

Вот и нам нужно задать самим себе вопрос: «Выживет ли, разовьётся ли человеческая цивилизация, или сообщество “человеков разумных”, что ищут лишь личного спасения, погубит всё же Цивилизацию, возможно, единственную во Вселенной?».

Человек, думающий о судьбе наших потомков, пусть и самых дальних — через века и тысячелетия даже, будет задавать такой вопрос безотносительно к тому, верит ли он в такого вот условного Создателя или нет. Если же ему ближе вера в выдуманных религиозных богов, что обещают ему жизнь вечную, он подобными вопросами вряд ли озабочивается, он воспринимает их через призму своего религиозного миропонимания.

Есть надежда, что идея сохранения человеческой цивилизации, возможно, единственной во Вселенной, как раз и станет некой идеей-идеологией, Новым Духовным Учением, что-то вроде построения «светлого будущего» в коммунистической идее. Только такая идея может стать единой для всего человечества. Для человека, способного к здравомыслию, понятие Бога — это некая идея, которая помогает ему прожить свою жизнь с ощущением смысла её. Ощущать себя частью рода человеческого, испытывать чувство душевного комфорта от того, что ты внёс какую-то свою, хотя бы малую долю в его судьбу, в то, чтобы сохранился этот род, выжил, не погиб — чем это не смысл жизни и радость от неё?

Идея-идеология сохранения человеческой цивилизации не вводит для индивидуумов запрет на религии, не является для них обязательной, ничем не завлекает возможных адептов, ничем им персонально не грозит. Принятие её — это совершенно добровольный выбор, основанный не на сказочных представлениях, а на естественном, природном принципе сохранения вида, членами которого мы все являемся. Она не является полной заменой религии для адептов религиозных идей. Хотя кто-то из них может принять её как дополнительную.

Заключение. Конечно же, вряд ли много будет тех, кто воспримет идею сохранения рода-вида человеческого, сохранения человеческой цивилизации как идею-идеологию, и уж тем более — как смысл собственной жизни. Например, скажут многие: смысл жизни в том, чтобы жить. С чем, несомненно, надо согласиться. Другие скажут: смысл жизни земной в приуготовлении к жизни вечной, к загробной. С определившими для себя такой смысл жизни тоже спорить не будем — это их выбор. Лишь скажем им: выбор этот вы сделали индивидуально для себя, живите с ним — это ваше право, вам нужна такая идея-идеология, таково ваше миропонимание. Но в целом сообщество человеков разумных не может, не должно жить под руководством идеи о сказочном божестве и о будущем загробном мире. Это для него опасно, может даже — смертельно.

Резюме. В качестве резюме к этой лекции приведу переписку с моим приятелем.

Владимир: Есть несколько причин, по которым «человек мыслящий» может иметь психическую потребность в вере в Высшее Существо.

В-первых, для морального самостояния человеку нужны не только «горизонтальные» (с другими людьми), но и «вертикальные» связи и ответственность. Вот нас учили об «ответственности перед коллективом». Но бывает так, что прав именно один человек, а не коллектив. К тому же, разные бывают «коллективы». Быть самим собой — значит, предстоять Богу, а не постоянно мимикрировать под людей.

Во-вторых, для психического равновесия и самоакцептации необходимо чувствовать, что нас принимают и любят. Но с окружающими случаются проблемы. Кто-то из них может лишить нас своего признания и любви, кто-то уйдёт из жизни. Тогда случаются трагедии вплоть до тяжёлого заболевания или самоубийства. Вера в то, что МЕНЯ любит Высшее Существо, может способствовать обретению психического равновесия.

Третье — это сознание осмысленности жизни, о которой Вы пишете (его можно и на первое место ставить, у кого как).

А о такой банальной вещи как возможность справиться со страхом физической смерти я уже и не говорю.

Но общаться с Высшим Существом совсем не обязательно с помощью предписанных церковью обрядов, как необязательно принимать выдуманную церковью догматику. Философски можно утверждать и то, что это «Высшее Существо» — наше собственное «высшее Я».

Виктор: Изложено всё чётко и верно. А последние две ваши фразы — это как раз и есть из предполагаемого Нового Духовного Учения. Получается, что суть его можно аккумулировано выразить в трёх пунктах, повторив нами сказанное:

1. Ощущать себя частью рода человеческого, испытывать чувство душевного комфорта от того, что ты внёс какую-то свою, хотя бы малую долю в его судьбу, в то, чтобы сохранился этот род, выжил, не погиб — чем это не смысл жизни и радость от неё?

2. Общаться с Высшим Существом совсем не обязательно с помощью предписанных церковью обрядов, как необязательно принимать выдуманную церковью догматику. Философски можно утверждать и то, что это «Высшее Существо» — наше собственное «высшее Я».

3. По жизни для человека, для групп людей могут быть любые религии и идеи. Этим религиям нет от общества никакого противостояния, если они не вступают в противоречие с первыми двумя пунктами, если они не утверждаются в качестве Истины для всего общества. Если эти условия нарушаются, то общество с этими идеями борется, но не путём запретов, а изобличением их лживости, ошибочности в ходе широких общественных дискуссий.

Владимир: Согласен.

Обсудить эссе можно здесь