Warrax

Ad usum internum Liber X:

Citrinitas

v.1.01 (19/06/2013 e.v.)

Статья получилась как ответ на вопрос в паблике¹ проекта «Δαίμων» в естественном для меня процессе «хотел написать пару-тройку страниц по теме, получилось 10+».

В интервью для Contra Dei №3² написано: «Великое Делание подразумевает три стадии. О nigredo есть отличная статья во втором номере; эта стадия должна быть пройдена. Сатанист становится действительно сатанистом лишь на стадии albedo, когда эмоции от видения сути этого мира сменяются осознанием своего Долга по преобразованию такового. Rubedo же находится за Вратами, которые ещё надо Открыть».

Однако во многих источниках часто встречается упоминание о стадии «citrinitas» — переходной от «albedo» к «rubedo». Можно поподробнее раскрыть этот аспект? Конкретно — похеривание «citrinitas» и к чему это приводит.

Тёмное надо познавать ещё более Тёмным,

а неизвестное ещё более неизвестным.

Хороший вопрос. Обычно про стадию «делание в жёлтом» пишут «было такое, сведений почти не сохранилось, потом объединилось с rubedo». Скажем, у Юнга в «Психологии и алхимии» написано: «Четыре ступени выделены своим цветом, упомянутым у Гераклита: melanosis (чернота), leukosis (белизна), xanthosis (желтизна) и iosis (краснота)³. <…> Позднее, в пятнадцатом или шестнадцатом столетии, количество цветов сократилось до трёх, и xanthosis, иначе называемый на латыни citrinitas, постепенно вышел из употребления или использовался крайне редко. <…> В то время как первоначальная тетрамерия точно соответствовала кватерности элементов, теперь неоднократно подчёркивалось, что хотя существовало четыре первоэлемента (земля, вода, огонь и воздух) и четыре свойства (тепло, холод, сухость и влажность), но было только три цвета: чёрный, белый и красный. Поскольку процесс никогда не приводил к желаемой цели и отдельные этапы его никогда не выполнялись стандартным образом, изменения в классификации его стадий не могут обуславливаться внешними причинами, но соотносятся с символическими значениями четверичности и троичности; иными словами, с внутренними психологическими основаниями».

Jo Hedesan в «The Four Stages of Alchemical Work» (2009) также указывает, что после XV века алхимики перестают выделять стадию citrinitas и трактует Делание в Жёлтом как алхимическую свадьбу Солнца и Луны, мужского и женского, соотнося женское с albedo. Процесс рассматривается как spiritualization (здесь: «просвещение») и приводит к рождению гермафродита — философской Ртути, что соответствует rubedo.

Sean Martin в «Alchemy and Alchemists» (2006) стандартно упоминает неупотребление citrinitas после эллинистического периода алхимии и трактует эту стадию как повторную очистку, «второе nigredo», образно говоря — но более «тонкое». Целью является приготовление к алхимической свадьбе материи и духа, которая приводит к rubedo. Символом citrinitas Мартин называет сеятеля в поле.

Israel Regardi в «The Philosophers Stone» пишет: «Know ye, therefore, Children of Wisdom, who inquire concerning the report thereof, that the vulture standing upon the mountain crieth out with a loud voice: “I am the White of the Black, and the Red of the White, and the Citrine of the Red, and behold I speak the very Truth”». Также: «Thus saith the philosopher: Botri⁴ is made from the Citrine, which is extracted out of the Red, and from nothing else; and if it be citrine and nothing else know it will be thy Wisdom. Be not concerned if thou art not anxious to make extract from the Red. Behold, I have written to the point, and if ye understand I have all but opened the thing». Из этого следует, что в данном случае citrinas следует после rubedo.

Ещё вариант: «Base metals are first reduced to a formless mass by melting or by placing them in a bath of mercury, the “Universal Solvent.” The first stage is called the nigredo, characterized by blackness. Through recombining, other stages are reached: citrinas, a yellowing; albedo, a whiteness; and rubedo, a redness» (Rosemary Ellen Guiley, «The Encyclopedia of MAGIC and ALCHEMY», 2006).

У алхимиков было мало конвенциальных концепций — тем более, в начале развития алхимии. Конкретно по теме citrinitas приведу две обширные цитаты.

Альберт Пуассон, «Теории и символы алхимиков»⁵:

«Уже греческие алхимики упоминал о цветах Великого Делания. Они их насчитывали четыре и ассимилировали с четырьмя странами света:

1. Север — чернота, чёрный;

2. Запад — белизна, белый;

3. Юг — лиловатость, фиолетовый;

4. Восток — желтизна, красный (см. Berthelot. “Origines de Alchimie”).

Начиная с греков, все алхимики говорили о цветах, и в этом пункте они сходились во мнениях. Их кажущееся разногласие происходит от того, что некоторые считают важными и перечисляют цвета, о которых другие не упоминают. Но эти мелкие различия относятся только к цветам второстепенным.

В действительности можно разделить цвета Делания на два класса: 1) три главных цвета, о коих сообщают все алхимики, это: чёрный, белый и красный; и 2) цвета второстепенные и промежуточные, служащие переходом от чёрного к белому и от белого к красному. Так, например, раньше чёрного появляется пёстрая смесь цветов: между чёрным и белым — серый, между белым и красным — зелёный, голубой, цвета радуги, или солнечного спектра, а затем — жёлтый, оранжевый и, наконец, красный.

Главные цвета следуют так: чёрный, белый, красный. Вот почему философы говорят: “Наш камень имеет три цвета: он чёрен в начале, бел в середине и красен в конце” (Albert le Grand. “Le Compose des composes” [Альберт Великий. “Состав составов” (фр.)]). Также: “Этот дух, как феникс, возрождающийся из своего пепла, снова одевается в тело чёрное, белое, красное” (“Precepte du pere Abraham а son fus” [“Завет отца Авраама сыну” (фр.)]). Некоторые философы причисляли к главным Цветам жёлтый или оранжевый, а иногда и цвета радуги, называемые ими ирис или хвост павлина, так что число главных цветов доходило до четырёх. Но это число никогда не было увеличено; одни промежуточные цвета между белым и красным имели значение; алхимики мало говорят о тех цветах, которые предшествовали чёрному и переходу от чёрного к белому.

Наконец, цвета уподоблялись четырём элементам.

“Во время Делания появляются четыре цвета. Чёрный цвет как уголь; белый — как цветок лилии; жёлтый — как ноги птицы, называемой кобчиком; красный — как рубин. Они называют чернотой воздух, белизной — землю, желтизной — воду и краснотой — огонь” (David Lagneau. “Harmonia chimica” [Давид Ланно. “Химическая гармония” (лат.)]).

Надо прибавить, что алхимики варьировали в применении названий элементов к цветам: один называл чернотой воздух, а другой — землю. Следующая выдержка значительно отличается в этом отношении от предыдущей: “Во время периода первого влияния камень чёрен, его называют Сатурном, землёй и именами всех чёрных вещей. Затем, когда он белеет, его именуют водой и названиями всего влажного, солёного или белой землёй. Когда он желтеет и выпаривается, то получает наименование воздуха, жёлтого масла и имена всех летучих вещей. Наконец, он краснеет, и его называют: небом, красной серой, золотом, карбункулом и именами всех красных драгоценных вещей, как минеральных, так и животных и растительных” (“Clangor buccinae” [“Звук рога” (лат.)])».

Также сравните с «Magic and alchemy» (2009), где Robert Michael Place приводит соответствия: Земля — nigredo, Вода — albedo, Огонь — citrinitas, Воздух — rubedo. Как видите, вообще ничего общего.

Современная трактовка — Фёдор Гайворонский, «Алхимический сад. Герметический ключ к алхимии»⁶:

«ЦИТРИНИТАС (citrinitas) — греч. XANTHOSIS: Желтение (под властью стихии Воды), самая тайная стадия Делания, поскольку брак, любовное соитие и зачатие — очень интимная тема. Кроме того, под желтением понимается образование урины-ржавчины. Подробности описания цитринитаса с точки зрения христианской, да и не только христианской морали можно рассматривать как богохульственные и богомерзкие, поэтому алхимики времён Инквизиции в своих книгах опускали подробности цитринитаса, передавая их устно. Затем традиция устной передачи утратилась, отчего (на основании книг) укрепилось мнение, что цитринитас — необязательная стадия Делания, и что вслед за альбедо сразу начинается рубедо. Это грубая ошибка. Цитринитас — самая главная, сложная и тонкая стадия Делания, без которой невозможно получение Философского Золота.

Символом цитринитаса является золотой орёл, урина, мочащийся Купидон (Писающий Мальчик).

На некоторых изображениях присутствует мужская сущность (Купидон), который мочится на свою мать (Венеру).

На стадии цитринитаса приобретается способность СМЕТЬ совершать что-либо, поскольку человек в цитринитисе действует уверенно, он знает, что главное, а что ненужное, и правильно выбирает свои цели (символизируется стрельбой, охотой).

Сущность цитринитаса заключается в том, что человек, прошедший альбедо — пассивный отдых, — пытается исторгнуть из себя все ранее приобретённые в ходе жизненного опыта ценности, которые ввергли его в нигредо и после прохождения альбедо стали казаться ему ядовитыми, как урина вредна для питья. Человек исторгает всё былое из себя, как бы мочится. Но капля урины попадает на его тело (что неизбежно в процессе мочеиспускания)⁷, и человек неожиданно для себя обнаруживает в своей урине-прошлом много положительного, нужного и вечного. Так он как бы заново оплодотворяет себя своей уриной, но при этом качественно преображается. Он понимает, что самые необходимые, простые и вечные вещи (любовь к жене, к детям, доброта, твёрдость в выборе правильных жизненных ориентиров) всегда были с ним, даже в зелёной “дикой жизни” и состоянии нигредо. В цитринитасе человек понимает, что жив до сих пор (не спился, не стал наркоманом, не покончил собой с горя, не сошёл с ума от реалий “дикой” зелёной жизни) только благодаря настоящему жёлтому земному золоту (земное золото — жёлтое, тогда как золото философов — красное), подлинному земному богатству, которое всегда было у него, независимо от количества монет в сундуке. Это богатство — любимая жена, семья, близкие, правильная, человечная позиция в жизни, которой он старался следовать, насколько мог. Всё доброе, что осталось в человеке с тех времён, когда он был “диким”, символизирует зелень красной меди.

Поэтому человек в цитринитасе часто изображается раздумывающим над своим разрубленным телом и держащим в руках свою золотую голову.

В цитринитасе человек становится спокойным, потому что понимает, что всё, что он делал ранее, он делал правильно. В цитринитасе человек рассудителен, уверен в себе и своей жизненной позиции, позитивен, настроен на творчество, не живёт одним днём, заранее просчитывая своё возможное будущее и следствия своих поступков. Он готов, не раздумывая, бороться за вечные идеалы добра и справедливости, зная, что ничего, кроме пользы, ему это не принесёт. В цитринитасе человек обладает большим творческим потенциалом, рисует, пишет, создаёт. Он с терпением, трепетом и тихой глубокой любовью относится к близким, благодушно прощает окружающим их ошибки. Человек делает это не отрешённо, как в состоянии альбедо, а с глубоким внутренним удовлетворением и твёрдым пониманием смысла всех совершаемых им поступков. Человек приобретает способность добиваться своей цели человечно, согласуя свои желания и цели с целями и желаниями других людей.

Цитринитас заканчивается тогда, когда всё совершаемое человеком добро по отношению к другим людям становится обыденностью, привычным делом, когда человек перестаёт брать какую бы то ни было плату за совершаемое им добро, а плоды своих успехов безвозмездно, без тени в сердце, без капли сомнения, добровольно отдаёт другим людям».

Также Гайворонский разъясняет миниатюры из трактата «Splendor solis» Соломона Трисмозина (датируется 1532-35 гг.), в частности:

«Неофит в красных одеждах Марса стоит перед собственным разрубленным телом и со скорбью смотрит на него. Только после убийства и расчленения себя он понял, какую совершил ошибку. Но в его руке находится собственная голова — подлинное золото, которое пребывало с ним и в прежней, “дикой” жизни. Отправление кораблей на заднем плане в светлые новые земли обозначает начало новой светлой жизни для неофита, прошедшего откровения цитринитаса. Крепкий дом на пристани духа, которая теперь крепка — новый, прочный дом для духа человека, обновлённого цитринитасом. Сюжеты барельефов внизу обозначают усмирение жизненных порывов и взятие направлений в выборе жизненных ориентиров в свои руки».
	«Вся картина наполнена духом кротости и глубинной самозавершённости. Именно поэтому неофит представлен в образе молодого Короля, увенчанного солнечной короной и держащего в руках скипетр и державу — регалии подлинного Короля, одновременно символизирующие мужское (скипетр) и женское (держава) начала. Молодой Король в равной мере освещён светом Луны (женской сущности) и Солнца (мужской сущности), так как эти антагонистические сущности пришли в нём в равновесие. Его прежнее буйное “я” представлено в виде старика-короля в развевающихся одеждах, который воздел руки к небу в восхищении своим новым, преображённым цитринитасом “я”. Присутствие ручья намекает на то, что цитринитас принадлежит стихии воды. Барельефы внизу изображения содержат картины, на которых духовное (человек) пытается разрушить дикое (Фавна с женщиной), но останавливает свой удар, так как на стадии цитринитаса медная зелень дикой Природы показывает своё истинное значение. Согласие между земным и небесным подчёркивается зелёно-красно-голубым орнаментом красной вставки барельефа».

У К.Г. Юнга символы процесса становления Самости тождественны стадиям алхимического процесса: nigredo соотносится с Тенью; albedo — с Анимой и Анимусом; citrinitas — с Мудрым Старцем, а rubedo — с Самостью.

Мария Луиза фон Франц в лекции №7 по алхимии «Aurora consurgens»⁸ пишет:

«В традиционной алхимии рассматриваются четыре цветовых стадии nigredo — albedo — rubedo — citrinitas и поэтому утренняя заря символизирует появление жёлто-красного цвета, завершение алхимической работы.

“В-третьих, на рассвете больные, которым довелось страдать всю ночь, обычно чувствуют облегчение и засыпают. Так и в нашей науке дурные запахи, досаждавшие алхимику в работе, исчезают, когда занимается утренняя заря. По этому поводу в Псалтири сказано: “Вечером водворяется плач, а на утро радость” (Псалом 29:6). В-четвёртых, рассвет завершает ночь, олицетворяя начало дня, мать солнца, поэтому венцом алхимической работы является исчезновение мрака ночного, в котором человек бродит, спотыкаясь. По этому поводу в Святом Писании сказано: “День дню передаёт речь, и ночь ночи открывает знание” (Псалом 18:3) и “Днём явит Господь милость Свою, и ночью песнь ему у меня”».

«Алхимик, изображённый в виде священника. “Теперь вы видите, в чём заключена польза веры (религиозной установки): она подобна лодке, в которой можно укрыться, когда нападут акулы… когда давление бессознательного станет невыносимым”».

Вот такой «оккультизм», в котором заявляется польза религиозной веры… Зачем развиваться, прорабатывать бессознательное, когда можно «укрыться от “акул Самости”»?

*

Теперь проанализируем тему системно и с учётом заданного вопроса «к чему приводит похеривание “citrinitas”?».

Сразу отмечу очевидное ещё раз: устойчивой системы у алхимиков, особенно ранних, не было, и citrinitas соответствует разным стихиям — этот аспект обсуждать смысла не имеет. Положение «до rubedo» или «после rubedo» также «скачет», как процитировано выше. Однако несложно заметить, что наиболее устойчива трактовка «между albedo и rubedo», которую и рассмотрим.

Сразу отметём современные трактовки. Луиза фон Франц — это не изучение алхимии через аналитическую психологию, как у самого Юнга, а, увы, достаточно эклектическая мешанина. Как автор она часто пишет интересные вещи, но слишком привержена психоанализу (de facto догматизм заметен) и понимает психологию именно как средство социализации, а не личностного развития (типично для современной психологии, к сожалению). Обратите внимание на отсутствие отсылки к первоисточнику и наличие цитат из Библии — «да уж», как говаривал К. Воробьянинов.

Трактовка Гайворонского представляет интерес, но и она испорчена современным гуманизмом: «Он готов, не раздумывая, бороться за вечные идеалы добра <…> с терпением, трепетом и тихой глубокой любовью относится к близким, благодушно прощает окружающим их ошибки <…> с глубоким внутренним удовлетворением и твёрдым пониманием смысла всех совершаемых им поступков. Человек приобретает способность добиваться своей цели человечно…». Не могу утверждать на 100%, но у меня сложилось впечатление, что подробных старинных трактовок citrinitas действительно не сохранилось, лишь отдельные упоминания, и в современности авторы занялись «реконструкцией». С другой стороны, я специально не исследовал эту тему подробно — мало того, что основной массив литературы по алхимии на английском, есть труды и на других языках, — вполне возможно, что Гайворонский ознакомился с некими трудами, мне неизвестными (я лично не считаю алхимию настолько важной, чтобы изучать её подробно и в нюансах), и его трактовка основана на оригинальных источниках (надо, вообще-то, указывать первоисточники в явном виде).

Так что деваться особо некуда: принимаем вариант «жёлтое между белым и красным» и смотрим на Гайворонского, фильтруя гуманизм и проч.

Кратко вспоминаем стадии Великого Делания «в приложении к сатанизму»:

Nigredo — очищение от наносного, чел-овеческого, рассоздание человеческого в шаманском смысле — «пересборка» «Я» (цельного, а не только ego). Образно говоря, остаётся лишь пресловутый «стержень Личности» — а если Личности⁹ нет, то ничего цельного и не остаётся¹⁰, ψυχη необратимо повреждается.

Albedo — образно говоря, на «кости» «стержня Личности» нарастает «мясо» — психические конструкты для взаимодействия с социумом и людьми лично. Если в предыдущей стадии социум раздражал, то здесь он воспринимается как климат/погода: да, не всегда радует, но куда деваться? Зачем нервничать понапрасну (хотя, конечно, иногда сильно достаёт). Управление климатом пока не разработано (но в перспективе это должно быть сделано). Переход от нонконформистского противостояния к философскому взгляду на мир, понимание человечества «извне», из Иного.

Rubedo — высшая стадия развития мага, когда он меняет мир даже не осознанными намерениями (это возможно и на предыдущих стадиях), а самим своим присутствием.

И зачем же здесь дополнительная стадия?

Затем, что Гайворонский воспринимает алхимию не с оккультной, а с религиозной точки зрения. Читаем про rubedo, где он поёт оду Иисусу: «Распятие — это Великое Делание, это отрицание себя, отрицание своего “я” ради принятия в себя мирового “Я” как частицы себя, ради помощи Мировой Душе…». Какая нафиг Самость, когда постулируется потеря себя и растворение в «мировом Я», проще говоря, — в Абсолюте?

Если алхимия изначально хотя и функционирует на поле мира, сотворённого Демиургом (сложно иметь иное представление в то время… хотя некоторым языческим философам это удавалось даже ранее), работает над темой «как индивиду максимально развиться», пусть максимальное развитие и понимается как «неискажённое сотворённое»; всё равно это ересь вида «максимально развиться самому, а не спасаться посредством искупителя». Это, понятно, ещё далеко не Тьма, но уже и не Свет по сути, а вот у Гайворонского — обычная Светлая религия, подмена развития уничтожением «Я».

Поэтому-то и появляется стадия «с глубоким внутренним удовлетворением» от причинения добра: в albedo такого маразма нет, а для rubedo уже как-то не солидно. Налицо проявление Света, как и во многих концепциях буддизма, в которых при достижении высшей стадии развития (в рамках соотв. концепции) индивид становится бодхисаттвой и начинает заниматься таким делом как просветление общечеловеков. Лучше уж Сизифу помогать, там хоть благодарность будет. Такое искажение понимания — не личное изобретение Гайворонского, см. «Тайны готических соборов и эзотерическая интерпретация герметических символов Великого Делания» Фулканелли (тоже XX век): «Мудрец <…> сольётся с униженными, обездоленными, со всеми, кто трудится, страдает, борется, отчаивается и плачет здесь, внизу. <…> апостол вечного Милосердия».

Поэтому-то и появляется трактовка «Сущность цитринитаса заключается в том, что человек, прошедший альбедо — пассивный отдых, — пытается исторгнуть из себя все ранее приобретённые в ходе жизненного опыта ценности, которые ввергли его в нигредо и после прохождения альбедо стали казаться ему ядовитыми».

Если стремиться к Свету, то nigredo пройти невозможно. Если nigredo проходится как надо, то остаются лишь свои настоящие ценности, которые никак не могут быть «ядовитыми». «Ядовиты» как раз ложные ценности — мораль социума, чел-овеческие глюки и проч., но именно они и отгнивают при прохождении nigredo (а также интегрируется Тень)!

Итак, nigredo остаётся непройденным: становление Личности подменяется успокоением, смирением (Светлый вариант). Поэтому-то и пишет Гайворонский про «пассивный отдых», а затем для окончательного «осветления» с потерей себя требуется одержимость чел-овеческими качествами: не спокойная пофигистичность, а деятельная инфляция ego. Отмечу, что ассоциация с уриной здесь весьма аллегорична: отнюдь не единение с бессознательным, а воды бессознательного вида «моча ударила в голову», полная противоположность разумности, вера в «только так и надо, и срочно!».

Важно: помимо Светлого, существует и псевдо-Тёмный вариант непрохождения nigredo: инфляция ego также имеет место, но вместо растворения в Абсолюте происходит диссоциация ψυχη где-то между светлой и поверхностной Тьмой¹¹.

Что показательно и архетипично, в этом варианте albedo воспринимается точно так же — «просто конформистская статика»:

«Гармония — тупик для дальнейшего роста и самосовершенствования»; «гармония — это когда все процессы идут по накатанным дорожкам, а дорожки все — закольцованы»; «Что собой представляет гармоничный индивид? …его склонности не конфликтует с внушёнными ему социальными нормами»¹².

На самом же деле гармония, проще говоря, это такое равновесное состояние системы, при котором она изменяет своё фазовое состояние в пределах максимально возможного для системы странного аттрактора, сохраняя при этом свою целостность (не разрушаясь), самостоятельность (не навешивая на себя излишеств, ограничивающих степени свободы) и не уменьшая объём аттрактора.

Ещё пример¹³:

«Слово “нигредо” цельностянуто из алхимии некоторыми современными оккультистами. Что оно значит? Оно описывает страсть, страсть всепожирающую, страсть, ради которой идут на всё, вплоть до самоуничтожения. Как правило, самая способность к подобной страсти у человека годам к тридцати пропадает. В определённых кругах это называется переходом к альбедо. Перевод. После “перехода к альбедо” человек начинает использовать заклинания для раздутия самомнения. Никакой страсти не имеет и в ней не нуждается. Процессы разрушения и очищения в психике завершаются. Всё, что накапливается с этого времени, хранится бережно и неаккуратно. <…>

Переход к альбедо по сути обозначает то же успокоение, которое испытывает молодой человек по окончании гормональной бури. Но страсть Тьмы, даже если на физическом уровне может сопровождаться гормональной бурей, куда выше и больше. Это крылья духа, крылья того, что только должно развиться в юности. По большому счёту, если “нигредо” завершается, человек начинает необратимо гнить и деградировать.

Между прочим, по личным свидетельствам некоторых особо яростных противников “затягивания нигредо” — так и есть, только они считают деградацию неизбежной. Нет. Но избегание её после определённого возраста — это отход от нормального становления homo sapiens, которому тупо не положено развитие после тридцати лет. Это бесчеловечно, античеловечно, но… Не более того».

Обратите внимание: nigredo подаётся как страсть. Однако nigredo — это стадия разрушения, проходимая с большим риском: если есть уже сформированная в достаточной степени Личность, то отпадает наносное, но и это очень травматично, поскольку избавляешься от привычного, удобного, ранее устраивающего. Как уже указывал: полная аналогия с шаманской «пересборкой», только растянуто во времени и неизвестно, к чему надо прийти: Путь, а не Цель. Это необходимая стадия развития Личности (как минимум для Тёмного), но понравится это только психологически мазохисту, любящему страдать без нужды. Albedo — это не загнивание и не смирение (могут быть весьма активные действия, в том числе и в социуме), это — полноценность ψυχη, когда Самость развита уже достаточно, чтобы заявить о наличии таковой (понятно, что не абсолютно). Восприятие страсти как необходимого состояния — стандартная чел-овеческая подмена цели средством (а сатанизм, повторюсь, вообще — Путь).

Наглядная аллегория, хотя и несколько вульгарная: гопник, который мечтает всем бить морды. На энтузиазме он может преуспевать в этом некоторое время по дурости/молодости (с переменным успехом), но если он к 30-и годам (условно, такой возраст указан в цитате) будет оставаться на уровне бычки «ты с какого раёна?», то говорить об уровне развития может только патологический гуманист-оптимист — плинтус тут зияет с недосягаемой высоты. А вот если он имеет некие мозги и займётся боевыми искусствами — то очень возможно, что со временем действительно серьёзно повысит свои ТТХ, но при этом желание быковать с очень большой вероятностью пропадёт. Другая аналогия: пионер может страстно желать стать пионером-героем с пренебрежением вариантом «посмертно», но матёрый чекист с горячим сердцем и холодным мозгом будет делать дело совсем иначе — без излишней экзальтации. Пламя в сердце должно быть источником «искры зажигания», а не бурно варить кашу в котелке.

Можно, пользуясь алхимической терминологией, выразиться следующим образом.

Сухой путь инфляции ego (псевдо-Тёмный): nigredo и застревание в нём.

Влажный путь инфляции ego (Светлый):

1. nigredo не проходится, т.к. очистка происходит не от чуждого, а от «плохого», но создаётся иллюзия прохождения;

2. псевдо-albedo — успокоение, смирение, «мудрость» типа «я никого не осуждаю»;

3. citrinitas — взращивание в себе «хорошести» согласно чел-овечности, активное причинение добра.

Разумеется, и в этом случае до rubedo развитие не доходит — для этого нужна полная интеграция частей ψυχη, а тут происходит диссоциация в Свете/Абсолюте.

Теперь становится понятно, почему citrinitas «скачет» вокруг rubedo: последнее, раз уж индивид вляпался в жёлтую мочу монобога, недоступно, но «ведь должно быть где-то рядом, я читал!».

Таким образом, на вопрос «к чему приводит похеривание citrinitas?» я отвечаю: ничего не херится, наоборот — нефиг совать Светло-чел-овеческие стадии в Великое Делание, равно как и подменять таковое религиозным растворением в Абсолюте.

Конечно, я не могу утверждать, что древние алхимики понимали citrinitas так, как это стали делать в XX веке. Давайте подумаем, каким может быть адекватное понимание citrinitas, без Светлых искажений.

Подсказка есть у Jo Hedesan и цитировалась выше: после очищения nigredo требуется подготовка к алхимической свадьбе, выявление в себе мужского и женского в андрогинных пропорциях. Как пишет Hedesan, albedo в таком случае понимается как женское, лунное; citrinitas — мужское, солнечное. Это совпадает с трактовкой Юнга, в которой albedo соответствует Аниме, а citrinitas — Senex. Дополнительно можно сказать о соответствии Ртути и Сере по цвету, которые должны прореагировать и создать Киноварь rubedo. Таким образом, прохождение Великого Делания в этой модели выглядит следующим образом:

1. nigredo проходится адекватно — удаляется всё наносное, интеграция Тени;

2. albedo — проработка Анимы, женского аспекта андрогина (для мужчины);

3. citrinitas — проработка мужского аспекта андрогина, и затем — Senex (про которого Юнг писал, что он соответствует Люциферу);

4. rubedo — становление Самости.

Всё выглядит стройненько, и возникает вопрос: может, так и надо? Зачем выбрасывать такое полезное действие? Мало ли что в XX-м веке позже наглючили.

Однако гармоничности тут нет, лишь искусственная подгонка к квартернеру. Подумайте сами: только закончилось nigredo, ψυχη находится в состоянии «скелет, обрастающий плотью» — и тут с ходу предлагается затусоваться с Анимой. Собственная мужественность ещё не проработана, между прочим. Эффективность — кот наплакал и за собой вытер, вероятность заглючить капитально — критическая. При этом в случае алхимика-женщины albedo вообще никак не коррелирует с Анимусом, мужественность явно относится к Солнцу, citrinitas.

Короче говоря, втискивание жёлтого между белым и чёрным, похоже, обуславливалось лишь формальностью алхимической свадьбы, для которой требуется мужчина и женщина. Если же вспомнить, что помимо Анимы/Анимуса и Мудрого Старца есть ещё множество архетипов, которые как-то надо распределять по этим двум стадиям…

Обычная система «nigredo — albedo — rubedo» выглядит куда более целесообразно.

Однако остаётся нюанс, о котором писал Юнг: количество стадий соотносится с символическими значениями четверичности и троичности. Троичность соответствует духовности, а для выхода в материальное нужна четверица. Что же такое получается — голимая идеалистическая духовность в сатанизме? И куда подевалось соответствие четырём стихиям?

Разумеется, нет; но ранее этот вопрос не разрабатывался. Современный оккульт находится в системном кризисе¹⁴, в частности — искажён Светлым восприятием и религиозностью. Однако оккульт по сути — это Тёмная и единственная сторона Силы, так сказать. Недаром все монорелигии так возражают против магии: стремление развиваться самому, а не молить о спасении — самая опасная ересь!

Итак, как быть с Великим Деланием с Тёмной точки зрения?

Во-первых, на соответствие стихиям внимание обращать не следует: стремление многих оккультистов связать всё со всем давно уже не смешно. Одно и то же явление вполне может адекватно описываться различными системами со своими аксиоматиками. В данном случае вообще всё просто и естественно: проработка всех четырёх стихий должна проходить на каждом этапе.

Во-вторых, «обрезание до троицы» происходит именно из-за повышенной духовности и неспособности видеть Иное, идти по Пути во Тьме. Инстинктивное понимание «нужно доработать до четверицы» было, но не было понимания, а религиозности/духовности соответствует как раз Тройка, а не Четвёрка (показательно, что во многих каббалистических трактатах имеется лишь три стихии, и исключена именно Земля)¹⁵. Аналогично в христианстве многие пытались добавить четвёртой Софию (мудрость), но женская сущность упорно «не лезла» в сугубо патриархальную Троицу¹⁶.

В-третьих, четвёртое должно быть для проявления в материальном, но проявляться должно идеальное, суть сатанизма — Тьма. Итого получаем:

1. nigredo — удаляется чел-овеческое (божественное¹⁷) и всё наносное человеческое, интеграция Тени;

2. albedo — проработка ψυχη, гармонизация архетипов для конкретного индивида;

3. rubedo — становление Самости, маг влияет на мир лишь своим присутствием;

4. tenebro (придумано на ходу) — Иное, Тьма Примордиальная, Великая Навь¹⁸.

В этом случае albedo соответствует Ртути — живой металл, жизнь; rubedo — киноварь, HgS; tenebro — Сера как символ Инферно. Обратите внимание, что горючая Сера находится во Тьме и оттуда воздействует «снизу», инициируя nigredo. Цепочка замыкается в уроборос. Что наверху, то и внизу.

Философская Сера Нави в данном случае — красная, как кровь и философское золото, в отличие от жёлтого материального. Если традиционная алхимия назначает совершенным металлом золото (традиционно соотносящееся со Светом), то в данном случае тема трансмутации металлов явно устарела: сейчас известно куда больше металлов (и планет и др. небесных тел).

Важно: нет никакого эскапизма в «иную Вселенную Тьмы»: Сера Великой Нави символизирует идеальное, а Ртуть — материальное. Rubedo же остаётся на традиционном алхимическом месте высшего развития индивида (мы живём на Земле, а не «где-то во Тьме»), однако — nota bene! — отсутствует тварность мира, нет ограничения «сверху» Демиургом.

Примечание: как и в «Pentaculum Elementorum», приведённая схема не заявляется «истинной» и даже не рекомендуется для использования. Для сатанистов (и других Тёмных) Тьма и так всепроникающа и не нуждается в «локализации»; Светлые, считающие себя оккультистами, всё равно не будут использовать эту схему. Важно понимание именно трёх стадий развития ψυχη «nigredo — albedo — rubedo», «тащить» всю алхимию «в сатанизм» не вижу никакого смысла: система слишком перенаворочена символически, слабо конвенциальна (по сути, у каждого алхимика система чем-то отличается) и завязана на тварный Светлый мир Демируга. Конечно, при желании можно изобрести «Тёмную Алхимию», потенциал у системы есть, но всё равно будут обвинять в «отхождении от канона», «сатанинском искажении» и проч., и проч. В любом случае — а смысл? Так некоторые изобретают всякую «Тёмную каббалу» и в упор не замечают, что всё равно система получается вторичная относительно Света. Сатанизм — это Иное, а не «наоборот».

В современности связка оккультизма с психологией куда более перспективна (если её избавить от гуманизма и ориентировать на саморазвитие Личности, а не на социализацию как главную цель), чем ворошение старых алхимических трактатов. Особенно если добавить нейрофизиологию.

Sapienti sat. Satanas vobiscum!

warrax@warrax.net 16-17/06/2013 e.v.