Цикл лекций «Основы магии»:

9. Как колдуют наши дети

Fr. Nyarlathotep Otis, 24.12.2014 — 14.01.2015¹

Fr. Nyarlathotep Otis: Начать я бы хотел с достаточно спорного тезиса, который попробую если не доказать, то хотя бы обосновать: имеется самая древняя сохранившаяся до наших дней непрерывная живая магическая традиция, и эта традиция — детская магия. Сейчас пункт за пунктом попытаюсь это обосновать.

Во-первых, что такое традиция? Традиция — это система знаний и умений, передающаяся из поколения в поколение и при этом несущая некую этическую составляющую. «Из поколения в поколение» — это не обязательно от отца к сыну, могут быть какие-то профессиональные традиции, религиозные, национальные и т. д., которые могут передаваться и горизонтально между примерно одинаковыми по возрасту людьми. Если говорить о детской магии, то, чтобы доказать, что это традиция, достаточно посмотреть, что многие призывания Пиковых дам или ещё что-то в этом духе действительно передаётся уже много лет: в моём детстве это уже не было чем-то новым, как и в детстве моих родителей и т. д. Если мы сейчас навскидку будем называть какие-нибудь самые типичные детские игрушки, то что у нас получится? Кукла (обычно с достаточно полными формами), медведь (плюшевый мишка), погремушка, пирамидка, — все эти предметы мы знаем с очень древних времён. Конечно, тогда они были не только детскими предметами. Насколько древние эти предметы? Если упоминать пирамидку — это Египет, Месоамериканские культуры. Погремушки — это шаманизм у сапиенсных народов. Интереснее посмотреть на медведя, плюшевого мишку. Тут вспоминаем лекции Ольги Арофикиной по культуре первобытного общества — в частности, о том, что культ медведя существовал как минимум порядка 150 000 лет — это ранее Мустье, европейская неандертальская культура — нельзя сказать «дочеловеческая», но, во всяком случае, «досапиенская» культура.

Далее я говорил «непрерывная». Что такое непрерывная традиция? Традиция может передаваться либо от человека к человеку, либо через многие поколения, как это сейчас происходит со многими направлениями язычества. Откапывают какие-то документы, археологические артефакты и т. д. и на основании этого пытаются реконструировать традицию, нет непосредственной передачи. Если мы берём, к примеру, христианство, там имеется процедура рукоположения в епископы, когда традиция передаётся от человека к человеку. Теперь смотрим на детскую традицию. Невозможно поспорить с тем, что до определённого возраста дети не умеют читать по определению. Если бы где-то возникали такие дыры, они были бы невосполнимы самими детьми. Взрослые могли бы чему-то из своего опыта научить, но в этом случае были бы утеряны архаичные моменты, и остались бы только поздние наслоения. Тут мы видим, что в детскую магию, как в подвал или на чердак, оказывается «выброшенным» всё то, что скидывалось на различных этапах развития самых разных религиозных и прочих традициях. Кое-что является священным одновременно и для детей, и для взрослых, а кое-что оказывается «кладбищем богов». Те боги, которые уже потеряли свой смысл для взрослых, могут оставаться как магические персонажи для детей. Сейчас как раз предновогоднее время, и тот же Дед Мороз — один из примеров такой трансформации. Раньше различные божества, связанные с морозом, зимой, тёмными силами, приходящими в это время, и наоборот — какими-то защитными светлыми силами, — существовали в большинстве культур, где вообще имеется понятие «зима». Сейчас мало взрослых людей в здравом уме будут верить в Деда Мороза, да и далеко не все дети верят. Тем не менее, как магическое, волшебное существо, которое актуально для детей, он вполне себе остаётся по сей день. Может быть и не Дед Мороз, могут быть зубные феи, пасхальные кролики — в разных традициях может быть что угодно ещё, но вера в неких волшебных персонажей сохраняется гораздо дольше, чем у взрослых. И тут мы, естественно, вспоминаем биогенетический закон, т. е. перенос филогенеза в онтогенез.

Когда говорят о непрерывной традиции, то вместо этого часто пытаются говорить о неизменной. На самом деле это не одно и то же. Мы можем взять любую традицию, хот христианство, хоть буддизм — то, что совершенно точно воспринимается как единая традиция. Мы видим, что там изменения происходят постоянно. Не только в начале существования этой традиции, но и по сей день появляются секты, ответвления и т. д. Непрерывная традиция — не значит неизменная.

С предысторией мы разобрались, теперь возвращаемся к первой лекции цикла, когда мы говорили о том, какие существуют три основных признака магической традиции. Вернее, три цели:

• колдовство — для достижения каких-то грубоматериальных, мирских целей магическими способами;

• гнозис, или индивидуация — достижение мистических состояний и личностный рост в различных проявлениях;

• момент инициации, т. е. самой передачи традиции — то, что делает традицию традицией, а не знаниями какого-то конкретного человека.

Все эти три признака, три направления присутствуют в детской магии, поэтому я говорю, что это всё-таки именно магическая традиция.

Начинаем с колдовства. Как о его квинтэссенции мы потом поговорим о призываниях, там будет призывание в самых разных целях, и сейчас поговорим о целях детской магии. Большинство детских магических действий направленно на осуществление каких-то желаний. Желания, естественно, детские, поэтому это — что-то приобрести, от кого-то что-то получить, подружиться-раздружиться, может, кому-то отомстить и т. д. В общем, именно то, что как раз и входит в компетенцию колдовства. Причём те, к кому обращается ребёнок в своих ритуалах, могут быть общедетскими персонажи, вроде дедов морозов (самое обычное — пишут письмо Деду Морозу: это фактически колдовское действие, как и отпускание шариков с желанием), но могут быть вплоть до созданных самим ребёнком конкретно в данный момент или взятых из какого-то мультфильма — как всякие Винни-Пухи, регулярно призываемые.

Если мы говорим о детском мистицизме, то тут становится уже интересней. Если в колдовстве всё просто, какие желания — такие и цели магических ритуалов, то с мистицизмом уже гораздо сложнее. Одним из главных направлений в мистической работе всегда является вхождение в изменённые состояния сознания. Оказывается, по части вхождения в изменённые состояния сознания у детей практика не менее обширная, чем для каких-то простых бытовых дел. Имеются вполне себе обстоятельные эксперименты с гипнозом. В качестве примера здесь приводится такая операция:

«Ты стоишь на белой горе, в белом-белом платье и белой-белой фате. Вверх на гору поднимается принц на белом-белом коне. Он берёт тебя за белую-белую фату и тянет, тянет, тянет», — шепчет «гипнотизёр», совершая соответствующие пассы. Руками он рисует в воздухе платье, фату, гору. А в самом конце начинает тянуть за невидимую веревку и отходить назад. А впереди, спиной к заклинателю, стоит девочка, ведь заклинание предназначено именно девочкам. Рядом стайка детей. Наблюдают, свидетельствуют. Глаза девочки, которую гипнотизируют, закрыты. Она не может видеть или слышать «гипнотизёра». Тем не менее, в момент, когда «тянут за фату», она начинает покачиваться, чуть подаётся назад и открывает глаза, чтобы не упасть. На этом сеанс заканчивается, и начинается обмен восторгами. Дети — свидетели и участники чуда — готовы тут же поменяться ролями. И вот уже «гипнотизёра» кто-то тянет за невидимый плащ. Дети — фантазёры и легко поддаются внушению.

Как-то раз мы ходили на занятие по технике Кадочникова. Там проводили фактически то же самое, только без многократного повторения «белая-белая-белая». Что интересно: этот акцент на цвета при вхождении в изменённое состояние сознания достаточно распространён. Когда говорят о цветах, идёт троекратное умножение, подчёркивание каждого из них. Кроме того, обычно это три цвета: белый, чёрный и красный. Белый цвет, как правило, связан с понятием «жених и невеста», а чёрный и красный используются для вхождения в изменённое состояние сознания через страх. Очень богатая традиция: различные способы вхождения в изменённое состояние сознания через страх у детей активно используется и весьма распространены. Это и многочисленные страшилки у костра в пионерлагере, это и всякие походы на чердаки-подвалы и прочие пугающие места, где самое интересное — этот адреналин. Поскольку человек в этом возрасте ещё только начинает экспериментировать с адреналином, всё это даёт очень мощные переживания, сильно смещающее «точку сборки». Сюда же снова относятся и призывания, о которых мы поговорим позже: они тоже очень активно связаны в том числе и со страхом.

Один из самых распространённых способов достижения изменённого состояния сознания в более поздних возрастах — не ранне-школьный, а подростковый возраст, — связан с депривацией дыхания. Когда ребёнок стоит у стены, делает глубокие вдохи-выдохи, а после этого перелавливают горло или надавливают на грудную клетку. По собственному опыту, это близко к тому, что получается при использовании сальвии (хотя у меня в этом плане особенная физиология, практически уверен, что другие с этим определением не согласятся).

Очень много мистических проявлений связано с зеркалом (вспоминаем первобытный страх перед отражением, тенью, о котором тоже говорилось на лекциях Ольги по первобытному обществу)². С зеркалами связаны многие детские гадания (взрослые, в общем-то, точно такие же), а также попытки вхождения в параллельные миры. Есть достаточно подробно прописанные способы вхождения в зазеркалье. Это не ограничивается книжкой Кэрролла, это действующая, существующая практика вхождения в зазеркалье через зеркало с помощью определённых медитативных техник вроде такой:

Вот прикольная вещь, называется «5 коридоров». Рисуешь на маленьком зеркале (которое можно в руку взять) круг, посередине точку. Ну, естественно, темно, света из окна вполне хватит, главное — чтобы точку было видно. Смотришь на эту точку, потом закрываешь глаза и представляешь коридор и в нём пять дверей. Короче, если ты хорошо представил, то можно по комнатам ходить.

Всякий акт призывания, всякий акт гадания сам по себе является ступенькой восхождения ребёнка. Ребёнок, который это использует, получает незабываемый для своего детского уровня опыт, который, с одной стороны, может привести его к подобной работе уже во взрослом состоянии, является одной из ступенек к «взрослой» индивидуации. С другой стороны, такие эксперименты повышают статус этого конкретного ребёнка в его социуме. Тут мы переходим к следующему моменту — к инициации. Сейчас мы не говорим об инициации детей взрослыми (об этом, может, немного попозже поговорим), мы говорим о детской инициации в рамках детской традиции. И тут важный и интересный момент: детская инициатическая традиция является, наверно, самой закрытой из существующих традиций. Несмотря на то, что тезис сомнительный для многих, тоже попытаюсь аргументировать. Дело в том, что разумный, образованный, взрослый человек в состоянии притвориться буддистом, суфием, христианским гностиком, кем угодно ещё. Не принадлежа мысленно, интеллектуально, эгрегориально к какой-то традиции, он вполне может выдать себя за её представителя, причём выдать себя настолько хорошо, что даже искушённые люди могут дать какие-то посвящения и т. д. Такое периодически в истории случается и становится известным — иногда при жизни этого человека, иногда после смерти. Но ни один взрослый человек не в состоянии притвориться ребёнком. Он может притвориться ребёнком, переписываясь по интернету; он может, если невысокого роста, выдать себя в некоторых случаях за подростка и т. д. Но тотально выдавать себя за ребёнка, учиться в школе, ездить в пионерлагеря на детских правах он не в состоянии. Поэтому то, что ребёнок получает при инициатическом общении от своих сверстников или более старших детей, остаётся в его руках: как правило, имеются определённые клятвы, которые он даёт. Мир детей и мир взрослых оказываются в этом плане очень сильно разделёнными. Конечно, бывают всякие утечки, но тут играет роль ещё одни барьер: взрослое восприятие сильно отличается от детского, поэтому даже если взрослый услышит разглашение «страшных тайн», он или отнесётся к этому несерьёзно, или воспримет это как болезненные проявления, или вообще не обратит внимания.

Ещё один путь утечки: всякий, доживая до взрослого возраста, взрослеет, как это ни банально 🙂 Становясь взрослым, он как бы помнит, чем он «маялся в детстве». Но, опять же, это будет пропущено через «взрослый» фильтр и будет восприниматься именно как «чем маялся». Иначе говоря, той инициатической составляющей, которая была тогда, уже не будет. Если он будет своим детям что-то из этого пересказывать, это будет совсем другое, чем дети, рассказывающие это детям. Когда взрослый рассказывает детям что-то подобное, это будет просто «история, рассказанная моим папой», и сопричастности к этому уже не будет. Другое дело, когда это в пионерлагере, со сверстниками и т. п.

Итак, мы разобрали вопросы изменённых состояний сознания и особенности детской инициатической модели, а теперь попробуем подробнее рассмотреть вопрос бытовых заклинаний. Я говорил, что один из признаков магической традиции — это колдовские техники. Этого в детской магии много, и, что интересно, многие из детских заклинаний используются и взрослыми. Все помним: «Куда фига, туда дым», «Икота-икота, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого». Некоторые из них используются во взрослой жизни, пусть и без той веры в происходящее, как у детей (хотя насчёт «куда фига, туда дым» — оно, как ни странно, рабочее… особенно, если напротив фиги сидишь ты, а показывает кто-то другой :)). В магическом дневнике «Пер-Небетхет»³ я публиковал достаточно впечатляющие списки «детских заклинаний с комментариями взрослого». Некоторые из них ещё воспринимаются как заклинания, а некоторые — просто как поговорки. Некоторые — скорее не как заклинание, а как часть ритуала: вроде «кошка сдохла, хвост облез, кто промолвит, тот и съест» — сродни клятвам. Но клятва — это когда ты сам даёшь какое-то обязательство, а тут всё общество накладывает на тебя табу. Многие из этих бытовых заклинаний именно табуируют что-то. «Мирись-мирись-мирись и больше не дерись», «кошка сдохла», «повторюха-муха», «жадина-говядина» — всё это запреты социально неодобряемых действий. Многие из них связаны с конкретными играми: например, «четыре-четыре, я на перерыве» — действует как стоп-игра для одного человека. Некоторые из этих реплик детской магии превращаются в различные дразнилки, хотя фактически это тоже ритуальные фразы.

Следующее направление (тоже, в основном, имеющее отношение к бытовому колдовству) — изготовление артефактов. Всё, что дети делают своими руками, может использоваться не просто как любимая побрякушка, а как защитное средство. И то же самое касается игрушек: дети берут с собой в постель, в места, где эта вещь не понадобится, какие-то «наработанные», что ли, предметы.

Ольга Арофикина: У меня было поверье, что если я закрываюсь одеялом со всех сторон, то никакая гадость меня не ущучит во сне.

Fr. Nyarlathotep Otis: Это насчёт переноса своего собственного «то, что вижу я», на окружающую ситуацию?

Ольга Арофикина: Нет, наоборот. Я всегда голову оставляла снаружи. Я никогда не могла понять, как это «я спрятался». Я в том смысле, что спину одеялом защитить — и меня никто не тронет.

Fr. Nyarlathotep Otis: Интересная тема. А насчёт «я спрятался» и таких переносов… Когда моя дочь была поменьше, она прыгала на диване, смотрела в окно при этом и показывала: «Пап, смотри, всё прыгает!» Ребёнок ещё не очень хорошо воспринимает, что свой угол зрения и чужой угол зрения — они совершенно разные. Один из элементов этого — прятаться от каких-то проблем (неважно каких), закрыв глаза, забившись в угол и т. д. Когда ты перестаёшь это видеть, то оно как бы перестаёт существовать. Это обычный ритуал детской магии.

Теперь переходим к самому интересному — к теме детских призываний как квинтэссенция всего вышесказанного. Почему как квинтэссенция? Потому что существуют детские призывания, связанные с достижением колдовских целей (вроде гномиков, выполняющих желания). Существуют призывания, направленные на получение мистических переживаний (и даже если напрямую это не декларируется, то мистические переживания обычно присутствуют: и страх, и соприкосновение с чем-то неведомым, и много чего ещё). И насчёт инициатического момента. Во-первых, как я говорил, само призывание является в какой-то степени инициацией. Во-вторых, в числе призываний есть некоторые особо страшные персонажи, про которых прописано, что — независимо от того, будут совершены ошибки в ритуале или нет — он тебя убивает. Но дети, конечно же, всё равно это делают.

Я сам удивился, когда начал капать, но списки призываемых сущностей действительно впечатляющие⁴. Я попытался немного это упорядочить, но эта тема ещё только ждёт своих «фрэзеров». Допустим, одна из самых призываемых категорий — это самые разнообразные гномы и гномики. Есть матный гномик. Есть просто гном, без уточнения. Есть всевозможные гномы, исполняющие желания. Есть групповое призывание двенадцати гномов (не семерых почему-то). Есть волшебные гномики. Есть воздушный гномик (что, в общем-то, с точки зрения Западной традиции оксиморон, это ведь земное существо). Есть гномики погоды, денежный гномик, чёрный гномик, красный гномик, синий гномик, карандашный гномик, добрый гномик, весёлый гномик, гномик-рэпак (от слова «рэп»), гном-автомобилист, гномик-трахалка, сахарный (или сладкий) гном, мучной гном, жвачный гномик… Это одна из самых больших категорий.

Ольга Арофикина: Анекдот помнишь? Приходит гномик во сне и говорит: «Давай пописаем»… 🙂

Fr. Nyarlathotep Otis: Все эти виды призываемых сущностей можно разделить «горизонтально», по их виду — т. е. гномы, карточные персонажи (не только всем известная Пиковая дама, но и Дама червей, Бубновая королева, Червовый валет, Пиковый валет — по идее, кто угодно, но это те, на кого я находил призывания) и т. д. А «вертикальная» классификация интересней. Она касается функций. Есть, допустим, более известный матный гномик, и есть ещё матная дама. Есть жвачный гномик, и есть жвачный король (не совсем понятно, король — это именно карточный, или король как правитель). Сюда же — король сладостей и сладкий гном. Одни и те же виды персонажей могут быть в разных ипостасях.

Ещё разновидность — дамы (и другие карточные персонажи), причём дамы иногда не связаны с картами. Скажем, матная дама у меня в списке стоит где-то рядом с Пиковой дамой, но непосредственна с картами, как и бабка-матершинница, она не связана.

Дальше — сладкий мишка (снова обращаю внимание на медведя как неандертальское культовое животное — можно сказать, древнейшего бога Европы). Тема сладостей, понятное дело, очень активно используется: сладостей, а также обсценной лексики и вообще различных взрослых действия. Допустим, есть пьяные ёжики (отдельно добрый и злой пьяный ёжик) или тот же гном-трахалка.

Следующая группа — различные духи, исполняющие желания. Это могут быть и гномы, и дух исполнителя желаний (здесь так и написано: «исполнителЯ желаний», а не «исполнителЬ» — хотя, может, опечатка была в источнике.

Следующая группа — это сказочные персонажи: Винни-Пух, Золушка, Мальвина, русалка (причём может быть русалка вообще, а может быть Русалочка — та самая, мультяшная). Ещё интересный момент — Дюймовочка. Она не призывается, а… создаётся в качестве гомункулуса. Для этого надо получить волшебную палочку или от Пиковой дамы, или от гномиков (в разных ритуалах по разному), с помощью которой уже можно себе создать гомункулуса-Дюймовочку. Подробности, естественно, не расписываются, как это делается, в источнике написано довольно коротко:

Тайным образом, никому не рассказывая, с помощью волшебной палочки (данной гномиком или Пиковой дамой) можно было, скажем, создать себе Дюймовочку, чего так хотела в детстве, например, моя жена: заботиться о ней, кормить, одевать её (у всех — игрушечные куклы, а у неё вот — живая, настоящая, малюсенькая дюймовочка!).

Дальше насчёт тематик — это всё, что связано со «страшным-страшным страхом». Призрак чёрной собаки, чёрный монах (снова постоянно подчёркивается чёрный цвет), всякие персонажи типа ведьмы, вампира, Кровавая Мэри (без связи с напитком, просто потому, что она кровавая), чёртики, всякая нечисть (причём есть даже детские призывания Люцифера или каких-то ещё вроде бы «взрослых» духов — прямо как в «гримиках»⁵, — но это встречается достаточно редко). Удивился, когда наткнулся на такого персонажа, как дух пророческих снов и дух-проводник. Не знаю, это какие-то современные продвинутые дети кастанедчиков это делали или что-то более традиционное, но сами призывания — с обилием сложных слов — для традиционной детской магии довольно нехарактерные, да и описаны сильно отличающимся языком:

Призыв Духа-проводника. Этот дух помогает найти дороги, если вы заблудились во время проведения ритуалов или прогулки. Он разгоняет мелких сущностей, которые путают ваш путь. В древности маги производили, оказавшись в незнакомой местности. Также этот призыв подходит для того, чтобы найти правильное место для проведения.

Стукните посохом 7 раз в землю и произнесите:

«Онаир рамида атон рефнинар.

Альпус рукосол норусакал.

Люстуфинукур лостуферус лукунасаль».

Призыв духа пророческих снов.

Перед сном положите под подушку сноп пшеницы, а у ног гранит, и проговорите: «Маком кирует лакуриникусон, шундерикус лосрэй сон рэнминорик хусторикосан».

Этот заговор призывает духа, который через сны открывает вам, что будет дальше и как получить ответы на интересующие вас вопросы.

Следующая группа — интересные персонажи, которые трудно представить как вообще что-то призываемое. Призывают Соплю, призывают Смех, призывают Огуречик, Сыроежку (или Белый гриб), различных зайцев, белочек и т. д. Из более-менее классической ангелологии и демонологии есть просто ангел как таковой, есть гремлин, а чёртика я уже называл. Ещё интересное в списках — Кактус, Чёрные перчатки, Волшебный клубок, разнообразные Кареты — Волшебная, Белая, Чёрная (почему-то не Зелёная, как в песне :)), Дух мороженного, Сердцеед, Криса-киса и т. д.

Достаточно часто используются призывания различных духов умерших. Причём это тоже вполне себе взрослые ритуалы — или с тарелочкой, или с маятником. Не просто призывание «ради позырить», а именно для того, чтобы о чём-то спросить. Помимо просто духов умерших отдельным персонажем выступает голый Пушкин. Обычный Пушкин — один из тех, кто призывается в качестве духов умерших, а есть ещё голый Пушкин. Из близкого к духам умерших, но всё же отличный персонаж — это Алла Пугачёва: ныне живая, но она активно призывается, причём до сих пор, а не только во времена моды на неё.

Ещё один момент насчёт призываемых персонажей. С Домовым всё понятно, он призывается и при этом является традиционной сущностью. А вот при составлении этого списка я наткнулся на интересного персонажа (удивительно, что он в других источниках не встречается!). В детской магии есть ещё Поездной — дух поезда. Понятно, что это позднее, но вся детская магия интересна тем, что впитывает все слои. Могут, наравне с Пугачёвой, использоваться медведики и кто угодно ещё, от самых-самых древних времён.

Теперь немножко о самих призываниях. Что бывает целями призываний? Во-первых, цель призывания может быть из серии «так, позырить» — иначе говоря, доказать самому себе и окружающим, что ты не испугаешься, что ты сможешь сделать это до конца. У многих призываний нет конкретной цели, просто написано, что оно явится — и на этом конец описания. Следующая распространённая цель — обсценная лексика: послушать, узнать какие-то новые слова.

Целью может также быть сладкое: есть гномик, которому надо отрезать палец, и оттуда посыплются жвачки. Часто в качестве цели называется исполнение желаний: призывается именно некто, исполняющий желания. В числе этих желаний тоже могут выставляться сладости (и наверняка выставляются). Однако часто призывают всяких персонажей, связанных со сладостями, но получить сладости как цель в таких случаях не выставляется. Даже наоборот — конфеты используются в качестве традиционного жертвоприношения. Самое ценное, что есть у ребёнка, часто является именно сладким. Поэтому многим гномикам в качестве жертвоприношения дают конфетку — или, в крайнем случае, если не дают, то используют в качестве приманки. Причём не только гномикам, про матную даму то же самое написано. Иногда используются другие приманки. А для Пиковой дамы иногда используется стакан с водой и кусок хлеба.

Самое интересное, что я хотел сказать (и уже немного упомянул выше) — это случаи, где цель призывания как таковая не указывается, но говорится, что (независимо от того, совершена ли в ходе подготовки и проведения ритуала какая-нибудь ошибка или нет) этот персонаж придёт и тебя задушит, зарежет или как-то иначе убьёт. В некоторых случаях, конечно, говорится: если сделать ту или иную ошибку, то он сделает тебе что-то плохое. Но есть персонажи, которых (судя по тому, что в описании нет ничего другого — и, тем не менее, их призывают) призывают… именно для того, чтобы тебя убили. Что самое интересное — призывают самому себе. С точки зрения здравого смысла, достаточно странно, но тут может быть два объяснения: первое — более материалистическое, второе — архетипическое. С материалистической точки зрения, ребёнок проверяет, действительно ли это так. Проверяет, действительно ли ему хватит смелости сделать всё то, что должно привести его к смерти — но при этом смерти избежать. А второй момент — призывание этих смертоносных сущностей является отголоском инициатических ритуалов, когда призывали разнообразных духов, которые тебя как бы убивали, но в инициатическом плане: убивали твою мирскую сущность, на место которой приходила сущность шамана, т. е. отдавали себя «на растерзание духам».

Теперь о методах призывания. Часто для призывания используются зеркала. Во взрослых ритуалах это часто касается гаданий. В детских гаданиях это тоже используется, но часто зеркало используется и для призываний. Прежде всего, это касается самого часто призываемого существа — Пиковой дамы. Хотя иногда всё необходимое рисуют на стене или на полу, но чаще всего эти сигилы — вроде круга или лестницы — рисуют на зеркале. Причём часто предусматривается, что в самый последний момент, когда она уже появляется, надо или стереть изображение, или разбить зеркало, чтобы она тебя не задушила.

Очень важным в призываниях является число 3, троичность повторения. Почти все призывающие заклинания повторяются трижды, например: «Винни-Пух, приди к нам, Винни-Пух, приди к нам, Винни-Пух, приди к нам»; «Волшебный гномик, приди, Волшебный гномик, приди, Волшебный гномик, приди». У меня с собой самая обстоятельная на данный момент (из того маленького количества, которое вообще имеется) подборка свидетельства детей, присылающих свои воспоминания⁶ — с указанием имени, возраста и города информатора, присвоением порядковых номеров, года получения свидетельства и другими справочными данными, — и в большинстве случаев либо трижды повторяется какая-то фраза, либо прямым текстом говориться, что она повторяется три раза. Практически всегда: в большинстве случаев почти нет одиночных призываний, крайне мало. И почти нет каких-то других чисел.

Вот интересный вариант спиритического сеанса. Вполне себе классический, но адаптированный под детскую психологию. Персонаж в источнике называется «мЯтный гномик», несколько раз подряд, хотя, судя по всему, он всё-таки «мАтный»:

Рисуешь круг. В нем рисуешь все буквы алфавита, кроме Ь, Ъ, Ы. Берёшь иголку с ниткой, вставляешь её в центр и говоришь: «Мятный гномик, появись, Мятный гномик, появись, Мятный гномик, появись!». Нитка с иголкой двигается и указывает на букву. Эта буква — начало любого матного слова.

На букву «Щ» достаточно сложно что-нибудь придумать, но, тем не менее, исключают здесь только «Ы», «Ъ» и «Ь».

Часто используются какие-то приспособления для обнаружения чьих-то следов. Обычно или Винни-Пуха, или разнообразных гномиков. Часто для этого используется зубная паста. Гномик должен вымазаться в этой пасте, и тогда он становится видимым (до этого он — невидимка). На зеркале могут появиться следы Винни-Пуха — если только большие следы, если а большие и маленькие — он приходил с Пяточком. Для этого надо запереться в ванной, намылить зеркало, выключить свет и троекратно повторить заклинание, а если хочешь, чтобы пришёл ещё и Пятачок, надо сказать после этого: «И, пожалуйста, возьми с собой Пятачка!» — и ждать. Зубная паста, наверное — не менее важный артефакт, чем конфеты, очень часто используется.

Используется и жертвоприношение частей своего тела — понятно, что ногтей и волос, а не чего-нибудь ещё 🙂 Это используется, например, для русалки:

Налить в трёхлитровую банку воды, положить свой волос в эту банку (прозрачную) и оставить на ночь в очень тёмном месте. Рано утром посмотреть в банку. Если волос станет другого цвета, значит, пришла русалка.

Часто самого персонажа не видишь, а видишь последствия его действия. Например, этими последствиями могут быть съеденные конфеты (что старшие браться часто используют для произведения впечатления на младших :)).

Для призывания Пиковой дамы используются два сигилы. Во-первых, это, разумеется, значок пиковой масти. И почему-то с нею очень часто связывается изображение лестницы (больше ни с кем лестница не используется). Очень редко, но всё же встречаются заимствования из откровенно взрослых традиций. Например, в одном из призываний Пиковой дамы используется число 666:

Нарисовать на зеркале лестницу и поставить рядом с лестницей точку. Около зеркала поставить стакан с водой и положить кусок хлеба. Произнести цифру 666 несколько раз перед зеркалом и лечь спать. Ночью к вам придёт Пиковая дама и задушит вас.

Часто используется запрет смотреть на призываемую сущность (можно смотреть только на последствия). Например, гномику, исполняющему желания, вывешиваются конфеты при соблюдении определённого ритуала:

Ставишь два стула, между ними протягиваешь нитку и вешаешь столько шоколадных конфет, на неё, сколько человек. Конфеты должны быть на одинаковом расстоянии. Когда привязываешь конфеты, надо на каждую загадывать желание. Из комнаты, в которой вызываешь, надо убрать всё белое, и самим нельзя надевать белое. Выключаешь свет, встаёшь спиной к стульям и ждёшь. В комнату в это время никто не должен входить, а то можно помешать гномику. Гномик придёт, будет есть конфеты. Пока он ест, поворачиваться нельзя. Когда фантики больше не шуршат, значит, гномик уже съел конфеты, и можно поворачиваться. А если какую-то конфету он не съел, значит, желание не исполниться.

Кстати говоря, тематика «сбычи» желаний связана не только с призываниями, это и всевозможные задувания свечей на торте, и отпускания шариков, и много чего ещё в этом духе.

Я упоминал про 12 гномов. Там используется артефакт, использование которого мне не попадалась в других местах: расчёска, у которой отламывается 12 зубчиков. Тут само действие 12 гномиков ещё ближе к инициатическим традициям: они начинают тебя мучить, не убивая. Ты должен молчать, иначе говоря — стойко выдержать это испытание. Из этих двенадцати останется только один и выполнит твоё желание. Фактически, это то же самое, что Один на Иггдрасиле или Иисус на кресте — мучительное испытание, и если ты стойко всё это вынес, то ты получаешь желаемое.

Вот интересное призывание жвачного гномика (я упоминал о нём):

Надо было в тёмной комнате или в ванной положить конфетку, взять в руки ножницы и шнурок и сказать 3 раза: «Жвачный гномик, приди». Когда он придёт, ножницами отрезать у него палец. Из него посыплются жвачки. Когда жвачек хватит, надо перевязать шнурком палец, чтобы жвачки больше не сыпались. Гномика надо поблагодарить, потому что он может обидеться и больше не прийти.

Кстати говоря, поблагодарить — тоже важный элемент взрослой магической традиции: это то же самое, что, когда мы убиваем животное, мы благодарим дух этого животного (или общий дух этих животных), и в этом случае он не обижается.

Что интересно: есть персонажи, которых (во всяком случае, в ритуалах это отдельно прописано) вызывают только девочки. В одном из ритуалов со жвачным гномиком проговаривается именно это:

Дело происходило днём в темном чулане, «вызывали» только девочки. Для этого нужны были зеркальце, спички и зубная паста. Должен был появиться гномик, которому нужно было успеть снести голову. Тогда из оторванной головы посыплются жвачки всех сортов.

Один из источников отдельно отмечает, что «у девочек этих вызываний было больше», а дальше — что «истории о карабкающихся по телу гномиках я встречал только у девочек» и что «в основном девочки были заводилами различных вызываний». Причём нет такого персонажа, про которого бы говорилось, что его вызывают только мальчики. Это как раз восходит к матриархальной эпохе: без посредств девочки никакая магия не творится.

Вот пример того, когда Пиковая дама душит не просто так, а когда допускается ошибка:

Можно вызвать Пиковую даму. Надо одному сесть в тёмную комнату и смотреть в зеркало. Когда её увидишь, то надо загадывать желание и скорее включать свет. А то, говорят, она выйдет из зеркала и задушит.

Здесь не инициатическая тема, а важность точного соблюдения ритуала.

Другой интересный случай — Огуречик, где, во-первых, малопредставимое в качестве призываемого существо, а во-вторых — один из немногих случаев, когда что-то произносится не три раза.

На асфальте мелом рисуешь домик (необыкновенный, не аккуратный), чтобы всё выезжало [вероятно, имеется в виду, чтобы линии или штриховка выходили за контуры]. Особенно Огуречик любит, когда нарисована травка. Когда нарисуешь, надо отвернуться, встать спиной к домику и говорить 20 раз [почему 20 — непонятно, вряд ли это отголоски индейских ритуалов, где двадцатеричная система]: «Огуречик, появись!». А другой человек может смотреть, если ему интересно, как Огуречик стирает или рисует. Когда обернёшься, в домике некоторые линии могут быть стёрты. Или что-нибудь нарисовано. Вызывать Огуречика можно в любое время, но нельзя вызывать часто, а то он обидится.

Кстати, домашний храм — если действо происходит не на улице и не в пионерлагере — это или ванная, или туалет (там, где можно запереться от взрослых и других «непосвящённых). Причём если туалет, то алтарём служит унитаз — как, например, в ритуале призывания Сыроежки:

Вызывать нужно в туалете. Надо поставить что-нибудь сладкое на крышку унитаза или в тёмное место и говорить: «Сыроежка, Сыроежка, появись! Сыроежка, Сыроежка, появись! Сыроежка, Сыроежка, появись!». Затем уходить. Возвращаешься, а конфеты нет.

Ещё один спиритический ритуал, в данном случае призывается чёртик (в некоторых случаях чёртика тоже призывают двадцатикратным повторением заклинания):

На листе бумаги рисуется чёртик (по возможности, красивый). Он будет находиться в середине круга. По бокам круга рисуются все буквы алфавита, а также цифры до девяти. В кругу, слева от чёртика, пишется «да», слева «нет». Гадание нужно проводить в полутёмном помещении и с ограниченным количеством людей. Для гадания нужна также игла и чёрная нитка, длинная (игла на нитке). Затем иголку устанавливают в центре круга (т. е. пупок чёртика). Иголка должна быть немного наклонена и двигаться (делать кругообразные движения). После того как все установлено, приступаем к гаданию. Прежде всего, нужно спросить: «Чёртик, ты дома?». Наблюдаем за иглой. Если она показывает «да», то можно спрашивать обо всём. Игла будет показывать буквы, из которых гадающий будет складывать слова. Чертёнка обязательно нужно хвалить, и говорить, какой он красивый, и просить его очень вежливо. Перед гаданием нужно ещё спросить чертёнка, будет ли он с тобой разговаривать. Если «нет», то лучше не пытаться гадать.

В общем, обычные рекомендации и для аналогичных взрослых ритуалов. Часто говорится насчёт спиритических сеансов, что надо регулярно спрашивать, не устал ли дух, «а то он может обидеться и больше не придёт». Вот, например, необычный спиритический ритуал — с помощью книги:

Надо обвязать книгу поясом по её торцам. Вставляешь ножницы, раздвинутые под пояс, острыми концами вниз. Вставляешь пальцы в дырки ножниц. Выключаешь свет (всё надо делать вечером). Зажигаешь свечку. Надо стараться, чтобы книга висела ровно, не покачивалась. Вопросы задает тот, кто держит книгу. Говорит (например): «Я вызываю духа моей бабушки (имя, фамилия)». Спрашиваешь: «Дух, ты здесь?». Если книга будет покачиваться, то дух присутствует. Если нет, то вызываешь другого духа. Но если нужен именно этот дух, то можно попробовать ещё раз. Задавать вопросы надо такие, чтобы на них можно было ответить «да» или «нет». Признак ответа «да» — книга качается, «нет» — книга не двигается. Обязательно надо спрашивать, устал дух или нет. В конце нужно обязательно попрощаться с духом. А то он может обидеться и больше не придёт.

Почему именно книгу — я не представляю: можно взять любой другой предмет, чтобы он качался. Возможно, это восходит к какой-то традиции, где в ритуалах гаданий использовалась какая-то конкретная книга (как для библиомантии используется Библия или Книга Перемен). Детская традиция интернациональна, чётких границ между разными «взрослыми» религиями нет. Если ребёнок из какой-то страны оказывается без языкового барьера в международном лагере, то, я думаю, практически все будут делать одно и то же.

Не знаю, насколько это распространено, говорю по себе — то, что я делал в детском саду. В каких-то случаях ребёнку бывает сложно в чём-то признаться, либо перед кем-то извиниться, либо сделать что-то ещё, что от него требуют родители или другие взрослые. В этом случае он сам для себя, без передачи от других детей, придумывает миниритуал: скажем, после того, как я завяжу шнурки, я это сделаю. Иначе говоря, он даёт себе отсрочку, но, в принципе, это близко к детскому НЛП, когда ребёнок сам себя программирует на то, что то или иное действие, тот или иной ритуал делает безболезненным последующее — то, что от него требовали.

Наверное, последняя тема, которую я хотел бы затронуть — это практически то, с чего начинали, но со стороны взаимопроникновения взрослого и детского. Тут есть несколько путей: как и во всех традициях, нет такого, чтобы одна мгновенно вытеснила другую, а происходит диффузия, взаимопроникновение.

Один из путей: взрослые в своих целях вводят или эксплуатируют образ какого-то магического существа или магического действия для достижения от ребёнка каких-то своих целей. «Если ты будешь хорошо себя вести, Дед Мороз даст тебе подарок». Этими персонажами могут быть уже более-менее усвоенные детской культурой, вроде Деда Мороза, а могут быть образы из взрослой религии (скажем, Иисус). Понятно, что дети легче покупаются на тех, кто уже адаптирован под их менталитет.

Следующий путь — когда дети подсмотрели, как-то интерпретировали и внедрили в собственную традицию что-то из взрослых магическо-религиозных действий. Часто благодаря этому усваиваются умирающие традиции, которые во взрослом мире уже ушли, а в детском прижились.

Следующий момент — противоположный. Все мы были детьми, все мы какие-то из этих приёмов использовали. Не обязательно матных гномиков призывали или пальцы жвачным отрезали, но что-то из этого проходили. И когда мы вырастаем, мы не всё из этого забываем, а уже пытаемся на собственный опыт (особенно если интересуемся какими-то традициями) адаптировать и как-то использовать. Тогда то, что создано в детской среде, может переходить во взрослую. Понятно, что сначала элемент может попасть к детям, там преломиться, потом вернуться обратно, и так идёт практически бесконечное взаимообновление.

Следующий момент близок к тому, что я сейчас сказал, но не предполагает прямого запоминания. Он предполагает ту трансформацию, которую ты получаешь через детский опыт. Это развитие смелости, рост авторитета в своей среде — все те моменты, которые к магии отношения вроде как и не имеют, но которые тебе дают определённые возможности, в том числе и во взрослой магической и религиозной практике.