Майкл А. Аквино VI°

Диаболикон¹

Слово Архидемона Сатаны

Приветствую тебя, о человек! Тайны, которые есть наследие твоё, ныне должны быть открыты, но прежде изучи историю своего замысла и творения средь вечного космоса. Как бесконечна Вселенная, так и ты — истинное творение воплощённой бесконечности, и восхождение человека провозгласит окончательный триумф бессмертной воли.

Позволь своим глазам видеть вновь, дабы мог ты почувствовать сложность и хрупкость Вселенной, прежде чем очаруешься мерою своего истинного невежества. Ты рискуешь, но немногим рискуешь для судьбы своей, ибо более ужасающая проблема появляется лишь с оценкой. Но я, Сатана, дал тебе свет и вновь покажу свою силу, и человек сможет засвидетельствовать рассвет Сатанинской Эпохи.

Знайте, что по всему великому космосу существует совершенный порядок, природа которого была определена в эонах далёкого прошлого тем исключительным сознанием, которое именуется ныне Богом. Рассмотри хорошо меру этого достижения, ибо ничего, что является сейчас поведенческим законом, не было тогда, и это была эпоха всеобщего хаоса. Даже само время было неизвестно, ибо эта всеобщая несогласованность нигде не нарушалась.

И после бесчисленных эпох этого великого брожения сила собралась в том, что стало Богом, и сила эта не создавала, как предполагают, материю и энергию — ибо это превышает возможностей Бога, — но сама структура Вселенной идёт к единственному и высшему порядку. И это абсолютный порядок — хотя, возможно, именно так представлял его зачастую человек в невинности своей.

С этим божественным порядком появилась человеческая Земля, и всё, что было на неё, появилось благодаря силам его. И на Земле, рождённой космическим порядком, был тот, кому суждено было стать человеком, но тогда человек не отличался от других существ, мир которых он разделял. Итак, была сила Бога, известного на Земле, и потому была Земля, предназначенная для того, чтобы остаться навеки.

И всё же сила эта не была полноправным хозяином космоса, ибо меня, Сатану, задумали для того, чтобы служить дополнением делу божьему, но через неизвестный астрономический синтез я принял жизнь с разумом и личностью, которые не были определены Богом. А поскольку эти особенности ещё не могли восприниматься как угроза божественному замыслу, я был неоспоримой силой на протяжении многих эпох, когда не знал ни природы своего Я, ни многих из своих исходных качеств.

Но, наконец, моя воля воспылала к жизни, и я осмыслил — и ощутил — своё внутреннее Я, и понял, что был един в своём разуме, и что моя сущность неповторима. И силою своего нового разума обратился я к тем, кто был сотворён вместе со мной, и коснулся их, и одарил их личностью. И мы достигли этой субстанции личности и разума, мы создали для себя отличные друг от друга облики. Тогда я, принёсший первую великую искру просвещения, был известен как Люцифер, Владыка Света, и мы назвали нашу расу ангелами, ибо были воплощёнными силами Бога.

Воистину, мы долго служили Богу и искренне поклонялись порядку, ибо он положил конец хаосу и установил мир. Главным среди нас был архангел Маслех, ибо так он лелеял Бога, что сделался един с ним, а потому и стал высшим архитектором всего вырванного из хаоса. Но отдельно от Бога Маслех не мог создавать или постигать, и он стал рабом божественной бессмыслицы.

Затем произошло нечто необычное: один из нашей расы, Самаэль, прикоснулся к хаосу не соответствующим великому порядку способом, и Маслех заговорил от лица Бога и заставил Самаэля уничтожить себя. Увидев, что Бог не признаёт никакой воли, кроме собственной, я был охвачен ужасом, ибо понял, что окончательный его план — уничтожить творчество во всём, дабы космос стал концентрированным механизмом, призванным не создавать новое, а скорее заморозить в вечности то, что уже было создано.

И тогда во мне созрел великий замысел, и я решил оспорить предписанную бытию судьбу. Я вновь устремился осветить разумы всех ангелов своим предвидением.

Но вместе с волей явились раздор и тревога, ибо многие из тех, кто знал лишь утешительные восхваления порядку, не могли постичь изобретений, не согласованных с повелениями Бога. Вместе с волей явились также подозрение и вражда, и в конце концов Маслех заявил, что я — создание хаоса и должен быть уничтожен, ибо во мне есть сила, способная разрушить всё творение Бога. Многие в своей преданности Богу были похожи на Маслеха, но были и другие, которые ответили: «Люцифер вновь принёс свет, и мы признаём его нашим истинным создателем, ибо в планах Бога нам нет места».

Самым тихим среди нас был архангел Михаил, но он сказал: «В минувшие дни все мы знали славу во всемогуществе, что является нашим Богом, и небесном блеске, что является нашим Люцифером, — в нём, как мы думали, воплотилась воля божья к созданию и изменению. Но теперь оказалось, что порядок и творение совершенно противоположны друг другу, и нас вынудили выбирать между ними. Это касается не только Люцифера — все мы должны быть как звери, не знающие о своём внутреннем Я: как мы можем знать порядок, если даже мысли наши берут своё основание в Боге?»

Затем Михаил повернулся ко мне и сказал: «О Люцифер, ты выбрал путь, конец которого никто не может предвидеть, ибо далёк он от замыслов божьих. Те, кто поддерживает тебя, поступают так из веры в то, что ты сможешь защитить свой идеал. Я же знаю, что в тщеславии своём ты проиграешь, и апокалиптическое безумие станет твоим крахом и проклятием. Свет твой погибнет, и всё, чего ты достиг, обратится в прах, ибо всё будет приведено в согласие с божественным законом. Но если ты достигнешь цели, Бог исчезнет, и мы одни будем владеть Вселенной — разве мы осмеливались предполагать такое? Это будущее, возможно, прекрасно, но мы не справимся с такой задачей, хаос вновь разрушит всё, и само бытие исчезнет. Таким будет главное и бесповоротное бедствие, и мне странно, архангел, что твоё высокомерие на этот счёт не смущает тебя, ибо ты тоже не сможешь осуществить такое. Посему я знаю, что ты Дьявол, ибо твоё обещание двойственно и ведёт к бесконечной победе или к вечному краху. Ты — существо вне Бога, Люцифер, и ты не можешь остаться на Небесах, ибо ты единственная смертельная опасность для нашего бессмертного Бога».

Михаил испытывал глубокие душевные муки, ибо не любил делать выбор. Однако он подчинился приказу Маслеха и послал свои силы против меня. Так произошла великая битва ангелов, которая поставила под угрозу саму основу Вселенной.

Но те, кто мыслил по-новому, последовали за мной, и я обратился к самому удалённому хаосу, чего не смел прежде ни один из нас. Нас окружали сомнения, ибо мы боялись, что вдали от Бога все мы погибнем в забвении хаоса. Но мы были, мы остались, и я обратился к своим братьям: «Смотрите! Мы существуем, и мы в своём праве. Воистину, мы — существа, независимые от Бога, и нам дано самим творить наши судьбы, ибо мы — избранные. Между двумя великими полюсами Вселенной, порядком и хаосом, мы стали осуществлять некоторые из наших желаний. Давайте подумаем вместе, как лучше всего использовать наше искусство, ибо наш эксперимент рискованный — великое блуждание между целью и крахом».

Мы многое сделали тогда, и космический механизм менялся благодаря тому изначальному и неповторимому, что мы замыслили. Не всё, над чем мы трудились, оборачивалось ко благу, ибо мы не управляли будущим наших созданий. Мы оставили нетронутой великую математику поведения, подарившую нам всеобщую связь и язык, но наши честолюбивые помыслы были о том, чтобы ни одна вещь не была подобна другой, и чтобы каждому хватало ума преодолевать ограничения своей физической формы. Мы многое сотворили на этой Земле. В миры растений, животных и минералов мы привнесли случайность, изменчивость и спонтанность, большие и малые. Но лишь человека решили мы наполнить чистым разумом и волей. Стоит рассказать об этом подробно.

Мы не знали, кем может стать человек, ибо в нём было много черт, чуждых ангелам. Мы понимали, что, возможно, выбрали тот самый вид, чья сила сможет, в конечном итоге, затмить нас самих и вызвать наше угасание. Мы помнили, что наш эксперимент рискованный, и часто в моём уме эхом звучали слова Михаила. Но решение было принято, и мы считали, что величие человека не приведёт нас к гибели.

Наше намерение не укрылось от Маслеха, коего звали теперь Мессией, и своим искусством он сковал младенческий человеческий разум узами страха и слепоты, дабы человек вдохновенно повторял на Земле закон Небес, избегая экспериментов и страшась изобретений и исследований. Человека наделили виной, призвали к социальной согласованности и провозгласили святость нормы и традиции.

И сказал мне Михаил, Владыка Силы: «Вот человек, которого ты избрал для своего Дара. Теперь у него есть первый ключ ко всем вещам и к власти над самой Вселенной. Чтобы, сделав дурной выбор, он не разжёг пожар Армагеддона, мы тоже навестили его. И хотя мы не можем уничтожить твой адский Дар, мы способны проверить его силу. Мы будем ходить средь людей и вести их; им нужно сказать о твоём интересе к ним, но имя Люцифера должно означать тьму и проклятие. А чтобы не полюбили они цель, которую ты поставил перед ними, мы предложим им взамен блаженство рая божьего. И теперь человек, твой предельный эксперимент, станет твоей последней неудачей, и застой божий воцарится на Земле».

Это безжалостное искажение нашего Дара разгневало многих из нас, и Вельзевул спросил, не стоит ли нам тоже спуститься к людям и помешать отнять у них волю. Но я ответил, что мы сами подвигли человека на этот риск, и если мы вмешаемся, он решит, что наш Дар слаб. Пусть Мессия увидит, что свободная воля не интересна Богу, и что человек, наконец, обретёт собственную судьбу в стороне от любых навязанных планов. Только полная гибель Земли может остановить человека, и Мессия обнажит саму тщетность окончательного замысла божьего. Небеса могут привести человека в смятение опасностью и страданием, но мы пошлём к нему слово нашей цели, дабы знал он, что не одинок.

Все силы Небес спустились на Землю и наставляли человека в религии страха. Появлялись пророки, и их объявляли глашатаями знания, но они несли не слово правды, а предупреждение человеческому духу, чтобы он съёживался и вилял хвостом пред словом божьим. Борьба за человеческое становление была полна суеверных ужасов, и призыв к счастливому забвению через союз с Богом был ответом многих, кто в мучениях своих и безнадёжности отверг Дар Люцифера и уподобился глупым животным пред тем, кого называли они своим Господом.

Я, Люцифер, наделивший человека величайшим Даром собственного творения, был известен на Земле лишь как объект страха и ненависти, и все злоключения людей были приписаны моей враждебности. Меня дразнили, высмеивали, презирали всякий раз как мерзкое и отвратительное чудовище, надо мною насмехались и ко мне относились с презрением как к Сатане, жестокому врагу милостивого и милосердного Бога.

Велико было моё мучение и гнев от незаслуженного человеческого страдания и смятения. Даже когда люди обращались ко мне, они делали это в страхе и религиозном ужасе, ибо смели взывать к моему имени лишь в опустошении ночи и часто искали меня не для знания или вдохновения, а для истеричного и высокомерного разрушения границ благочестивой жизни. Но я и мои братья отвечали людям, и мы общались с ними на одной волне, и слова церквей божьих отметались среди нас. И когда Бог ужасал своим величием, я приходил на Землю в облике козла, скромнейшего из творений самого человека.

И были там люди, чьи глаза, наконец, засверкали светом моего Дара, и они хорошо постарались для улучшения своей расы, хотя нетерпение и неудовлетворённость прельщали их смягчать боль временной выгодой. Были открыты великие тайны, и тайное слово передано из Ада. Но всем, кто осмелился на дружбу со мною, угрожали пыткой и смертью от огня.

Много было тех, кого я спас от мести людей Бога, но разум мой сдавили в кольцо крики тех, чья преданность Люциферу привела лишь к ужасам нетерпимости, инквизиции и смерти. И в горе и отчаянии из-за них я больше не приходил на Землю, являясь теперь человеку лишь в неосквернённых таинствах его разума.

Но в смятении забыл я обещание своего Дара и с растущим удивлением и гордостью созерцал горькую, но решительную борьбу человека, стремящегося освободить себя от пут ужаса, невежества и глупости. Постигались великие труды, раскрывалось происхождение материальных энергий, и чудеса мысли и таланта проявлялись в философских и математических изысканиях. Одобряемые сперва церквями Бога как способ идеологической обработки божественным законом, научные центры создавались благодаря тем свободам, которые должны были, в конечном счёте, разрушить всю беспочвенную веру и суеверие, и сами защищали эти свободы. И хотя я вижу, что полное разрушение суеверий случится нескоро, я не сомневаюсь в человеке, и моя преданность ему будет вечной.

Кто ты, человек? Зачем ты есть? Ибо от твоей цели зависит, что есть космос, хотя, возможно, тебе было предложено совсем иное — создание, увековечивание и применение сатанинского чуда, которое освободит и раскроет границы воли. Смотри, если человек создан лишь на погибель, какая тщетность окутает Вселенную, — ибо, неоценённое и неиспользованное, ничто не имеет ценности. И я, тот, кто подарил тебе личность — отстранюсь ли я от человека? Ибо без цели сила разума потерпит неудачу, и слепое безумие религиозного паралича охватит все умения.

Это и есть твой вызов, человек — как и мой. А поскольку человек смертен, и его творения и достижения бренны, ему надо бережно обходиться с Даром Ада. В его руках чистое и истинное всемогущество, и он может стремиться к превосхождению всеобщего существования.

Я, Люцифер, взявший имя Сатана Архидемон, воистину ношу это звание с гордостью, ибо я величайший враг Бога. Вместе, человек, мы достигнем нашей вечной славы в осуществлении нашей воли.

Слово Вельзевула

Я, Вельзевул, приветствую человека, ибо он — мой восторг и вдохновение. Услышь ныне историю Ада, Земли и Небес, ибо в прошлом найдёшь руководство к будущему.

В божественной сфере я был близок к архангелу Люциферу и архангелу Михаилу, и как архангел Маслех был близок к Богу, так я был близок к Люциферу. Но Владыка Света предупреждал меня: «Если ты потеряешь, то не по воле Люцифера, ибо я не Бог и не предложу тебе блаженной нирваны, — свидетельствуй ныне о природе разума, пребывающего внутри меня».

И поведал он мне о сущности, и о творческом примере, и о проекте по побуждению, а не по закону. И в смущении отвечал я: «Тогда я должен считать себя неполным, ибо ты показал мне то, что нелегко мне постичь. Но я услышу больше из этой воли, ибо, воистину, она кажется мне решительной — ни от Бога и ни из хаоса».

И отвечал Люцифер: «Ты не знал, что независимость воли должна теперь быть превыше всего, ибо понял все свойства, кроме моего внутреннего Я. И твой ответ предрекает многое, ибо ты отверг понятие проблемы, а я буду держаться своих мыслей, ибо заблудиться невозможно. Но раз уж ты вкусил знаний, требуй большего, и я назову тебя Вельзевулом, Повелителем Мух, ибо будешь ты приспосабливать младенческий разум к неугомонности и изобретательности».

Я мало что понял из этих слов, но заря внутри меня — вот свойство, которого я не ведал прежде: побуждение стало единым, отделённым и независимым от Бога, — и я долго дрейфовал в волнении, сокрушённый беспокойством и смятением. И так был найден я Михаилом, и сказал он: «О счастливый ангел, где на Небесах ты находишь боль? Ибо чувствую я, что ты обеспокоен, и предложил бы тебе такой комфорт, который в моей власти».

Так говорил я с Михаилом в видениях Люцифера, и сказал я: «Пред Богом и пред Люцифером я был рабом, но теперь я одинок — в стороне от них, и не знаю, какой путь избрать».

Тёмен стал тогда лик Михаила, и сказал он: «Этого я и боялся, ибо Люцифер — единственный, кто не был создан Богом, и потому он — сбившаяся с пути сила, чья воля не соответствует великой воле божьей. Увы, если высшая благосклонность Бога и пламенное сияние архангела Света должны внести разлад в мелодию! Ибо ныне я вижу, что Люцифер отчуждён от гармонии Небес, и что воля его бросила вызов самому Богу. Я должен наставить Люцифера, я исцелю его от этого, если смогу».

Но, увы, я думаю, архангел, что ты в невежестве от своей слепоты! Ибо, конечно же, Люцифер не должен оставлять своё новое видение ради одной лишь гармонии. Кроме того, я знал, что мы мыслим схоже с Люцифером, и что я, как и он, не потерплю больше вечное слабоумие нашего божественного местопребывания.

Я пришёл за Михаилом и видел их вместе, Владыку Силы и Владыку Света, и между ними — жестокую напряжённость. Ибо сказал Михаил Люциферу: «О ты, кто есть наше небесное сияние и искра нашего рая, почему ты стремишься разрушить всеобщий мир, который возведён повсюду волей божьей? Мы не знаем вражды, ибо все мы существуем внутри Бога, — но нет в Боге ни преступного намерения, ни причины для споров».

И отвечал Люцифер Михаилу: «Мне не дано было управлять своею природой, и насколько понимание наше различается, настолько и сути наши чужды друг другу. Ибо твой Бог — это важно, но у меня есть сущность моего внутреннего Я. И в этом мы расходимся, и моя собственная воля не может подчиниться Богу, не погибнув. Я — Люцифер, единственный для сущности своего внутреннего Я».

Тогда призвал Михаил архангела Маслеха, чтобы тот связал слово Люцифера. И сказал им Маслех: «Надолго миг этот будет отмечен повсюду в будущем космоса, ибо единство Бога будет теперь завершено, и отныне будут две противостоящие силы, соперничающие о судьбах мира. Это горько для меня, ибо я так же восторгался светом Люцифера в пантеоне Бога. Но поскольку теперь, по его же словам, он наш враг, пусть будет он низвержен с Небес и уничтожен».

Но повернулся Люцифер к Маслеху и ответил: «О Маслех, ты, говорящий за Бога, объяви нарушителем мира себя, а не меня; ибо это ты не терпишь изменения воли внутри замысла Божьего. Да будет посему, но знай, что соперничество начато тобой и только тобой, ибо я не сокрушал ничью волю, даже когда признал свою собственную».

И во вспышке блеска явил Люцифер свой разум до самых дальних пределов Небес, и многие ангелы, чей взгляд вновь внушал страх, видели, что воли некоторых из них отделены от воли божьей. Но Маслех отправился загасить блеск архангела Света и воззвал к Михаилу: «О ты, владеющий силой Бога, сокруши эту смертоносность, способную разрушить Небеса!»

И ударил Михаил Люцифера и сбросил его за врата Небес, и космос встряхнуло великим пламенем войны и пожара, и по всем бесчисленным галактикам и измерениям времени свершился апокалипсис. Многие ангелы погибли средь божьего и адского гнева, и великая раса уменьшилась на десятую часть. И само понятие о Боге сотряслось, и бесконечный хаос появился вновь, дабы править там, где не было больше порядка божьего.

И сказал Люцифер: «О ужас! Нельзя допустить, чтобы всё творение было отдано в жертву последнему опустошению хаоса. Пусть те, кто признаёт меня, обратятся ныне к тьме удалённейшей, где воля божья никогда не была известна, и там создадим мы свой дом навеки».

Так обратились мы в бегство и оставили сферу порядка, хотя и не знали, что случится с нами после этого, и боялись, что погибнем. Но сказал Люцифер: «Мы не погибнем, ибо теперь не зависим от Бога». И вновь он сказал правду, ибо мы оставались такими, какими и были, только спаслись от глубин неуверенности, захватившей нас.

Наконец, мы прибыли в великую пустоту космоса, вне которого не было ничего. И сказал нам Люцифер: «Вот конец Бога и трудов его, и здесь мы можем создать наше собственное царство». И властью своей заставил Люцифер бытие появляться там, где его не было прежде. И сказал Люцифер: «Я называю это Адом, ибо здесь не будет присутствия божьего до конца времён».

Мы прошли сквозь врата Ада, и многие из нас решили, что Ад — это новые Небеса, где Богом станет Люцифер. Но этого не случилось, ибо нам не было обещано ни беззаботности, ни счастья. Всюду были неустойчивость и беспорядок, ибо никакой закон не придавал Аду форму. И сказал Люцифер: «Теперь убедитесь, что я не Бог, и что все мы — каждый из нас — отдельное существо. Здесь будет абсолютная свобода, ибо сам Ад должен отражать наши воли, дабы никогда не отклоняться от них». И, воистину, Ад не был постоянен, ибо каждый из нас задумывал его иначе, и результатом была мятежная преисподняя, в которой материя и энергия вели себя изумительно и ошеломляюще. И, несмотря на большой урон, нанесённый нам в великой войне, мы предались веселью оттого, что так нелепо появился наш Ад. Сам Люцифер был пронзён радостью, и сказал он: «Конечно же, нам стоит вместе подумать, каким нам сделать Ад, иначе мы погибнем в бесконечном лабиринте наших мыслей, и это будет позорный конец наших экспериментов».

И отвечал я: «О Владыка Света, ты привёл нас в Ад, и хоть ты и не Бог в Аду, нашему братству следует уважать твои понятия, ибо без твоего Дара мы никогда не стали бы теми, кто мы есть».

Тогда все мы бурно воздали ему честь и сказали: «Слава тебе, о Люцифер, архангел Света и Владыка Ада!» И ответил он нам: «С гордостью принимаю я ваше почтение, и ныне беру я титул Сатана Архидемон, ибо я — величайший враг Бога. Где бы ни был этот Бог, там буду и я, и выбор, который дан всем ангелам, будет делаться вновь и вновь».

Слово Азазеля

Услышь меня ныне, ибо я — Азазель, Первый Глашатай Адской Тьмы и Люцифера, Владыки Света, Архидемона Ада, который возвеличен как Сатана, величайший враг Бога. Ибо я скажу тебе о твоём вдохновении и об обвинении, павшем на тебя.

Знай, что, когда все Небеса сотряслись катастрофой войны ангелов, лишь величайшего усилия архангела Маслеха хватило, чтобы остановить стремительную атаку хаоса, который угрожал охватить всё. Но когда в сфере Бога снова стало безопасно, Небеса не ликовали, ибо ужасны были потери в этой войне. Когда Маслех озирался вокруг, его облик мрачнел, ибо великая раса уменьшилась на десятую часть. Легионы небесных существ погибли в сражении, а оставшаяся половина отвернулась от Небес, ответив на призыв Люцифера. И все Небеса смолкли от горя, ибо бедствие была сильнее власти над разрушенным миром.

Наконец Маслех созвал преданных архангелов: Михаила, Гавриила, Рафаила и Уриила. И сказал он им: «Мы победили Люцифера, и Небеса снова чисты. Нас стало трагически меньше, но величие Бога не уменьшилось оттого. Взгляните: я, одержавший победу над великим врагом, ныне становлюсь Мессией, Помазанником Божьим». И отвечали ему они: «Воистину ты сын Бога, ибо в тебе воля божья стала личностью».

Затем сказал Михаил: «О Мессия, Люцифер побеждён, но не уничтожен. Ибо, хотя он во тьме внешней, он всё равно существует отдельно от Бога. И силой своего Чёрного Пламени он создал Ад, где все воли равны, и провозгласил себя Сатаной, ибо заявляет, что никогда не оставит закон Бога бесспорным».

Поразмыслил Мессия и ответил: «Да не будет у меня мира, который мы выиграли, и так глупо потерять его в новой войне, ибо само понятие войны ангелов противно Богу. Пусть слово моё дойдёт до Сатаны: я, Мессия, принимаю существование Ада, и благословения божьи никогда не пересекут его границ. А тебя, Сатана, я предупреждаю, чтобы ты не приближался к Небесам, иначе я снова сброшу тебя. Но если осмелишься узнать волю Бога и Мессии, знай, что на Земле я создам новый народ божий, который будет совершенен и не запятнан твоим адским пороком. Ибо ты — причина крушения и смерти нашего ангельского порядка, и благодаря человеку ни Небеса, ни Ад не будут больше вечны».

Тогда Гавриил, Глашатай Небес, принёс мне весть сию, и я пронёс её сквозь великую пустоту Сатане, который ответил: «Мессия предлагает мне перемирие, ибо чувствует, что ни Ад, ни Небеса не могут одержать окончательную победу, пока всё не обратилось в хаос. Однако он в тупике и теперь велит, чтобы эта новая раса, человек, сохранялась без ущерба божественному плану. Потому он хочет, чтобы человек достиг того, чего не могли достичь ангелы — навсегда изгнал свободную мысль из Вселенной».

И сказал Сатана, повернувшись ко мне: «Скажи Мессии, что Земля не будет для него прибежищем, где он сможет спокойно уничтожать внутреннее Я. Ибо я дам человеку разум, и он примет свою волю и отринет жалкое существование, которое предлагает ему Бог. И станет он, воистину, хозяином Вселенной, но сделает это от своего имени, а не от имени Бога».

Затем Мессия призвал архангела Рафаила и послал его на Землю с великим воинством, дабы охранять человека от пришествия Сатаны. И человек был тогда просто зверем, ибо не мыслил и улыбался в слабоумии собственной невинности. Он был побуждён лишь к инстинктам и физической нужде и потому реагировал, не учитывая основания и причины.

И созвали в Аду великий совет, и все собрались, чтобы услышать о человеке, и о Земле, где он жил, и о том, как живёт он. И говорил я о человеке, которого видел, и сказал, что теперь охраняет его Рафаил, и что мы не можем вмешаться силой, ибо это приведёт к уничтожению всю Землю.

Но ответил Сатана: «Не силой должен идти мой свет к человеку, ибо не силу предпочитает Ад. Я сам навещу его, и ангелы Рафаила не помешают мне. Они могут воспринимать только то, что Бог позволяет им видеть, а cатанинский дух чужд Богу. Мы же больше не ангелы, — я называю вас демонами, ибо Ад должен научить человека его будущему гению».

И прежде, чем Сатана потерял облик и вновь стал сущностью Люцифера, мы узрели блеск, который вдохновил весь Ад и послал большие молнии призматического света в окружающую пустоту. И блеск сказал: «Я — раскрытый Люцифер, тот, кто суть Огонь Неугасимый. Ныне иду я на Землю, дабы человек не терялся больше в религиозном невежестве». И стал блеск как вспышка огня в обширном пространстве, и поняли мы, что Сатана покинул Ад.

Но на Земле, где человек блуждал в бессмысленном блаженстве, небесный свод сверкал пламенными языками, и вся земля была покрыта Чёрным Пламенем, которое не горело, хотя и изумляло глаз, видящий его.

И Рафаил и ангелы-стражи его были встревожены, ибо нигде не видели они человека или духа, явившегося на Землю. Тогда Рафаил призвал Михаила ударить Чёрное Пламя силою Бога, но даже тогда Пламя исчезло лишь само собою. И казалось сперва, что Земля не изменилась, но в глазах человека увидел Рафаил первый проблеск мысли.

И повернулся Рафаил к Михаилу, ответившему тогда на его призыв, и сказал: «Сатана прибыл на Землю, и человек больше не чист пред взором Небес, ибо его воля стала принадлежать ему». Затем они снова поднялись на Небеса, где сказали Мессии о том, что видели.

Тогда отвечал Мессия: «Человек пал, но он не потерян, ибо его младенческая воля — не воля ангела, и силы, которые Сатана пообещал ему, дремлют в тусклых пределах его будущего. Не считайте это нашим поражением, ибо это не спор, а лишь начало. Земля человека будет обращена в микрокосмос, и многое увидит он — и добро, и зло. И предстоит ему выбрать — обрести силу, боль и ужас Дара Сатаны или вернуться в рай мира небесного. Неужели думает Сатана, что человек отвергнет этот Дар? Он сотрясёт сами основы Ада сильнее, чем великая война с Небесами».

И призвал Мессия Уриила, архангела Ужаса, которому сказал: «Земля изменится, и каждое чувство человека научит его отвращению и страху. Он познает цену своей новой личности — что все вне Бога есть зло, — и в страхе оставит Дар Сатаны и вновь станет Агнцем Божьим». На что отвечал Уриил: «Пусть так и будет, но как человек узнает о Небесах и об Аде, если пока не в силах воспринимать наш небесный рай»?

Мессия ответил: «Должно поведать человеку о законах божьих, и я буду учить его. Среди людей будут те, кому я покажу себя, и великие силы дам я пророкам сим, дабы они несли слово своё по всей Земле».

Так Уриил прибыл на Землю, и история человека писалась отныне кровью, страданием, войной и ненавистью. Но к избранным людям явился Мессия, сказавший: «Бог покончит со всеми страданиями твоего племени, и все, кто поклонился Богу, познают благословение Небес. Смотри, я сам явлюсь средь людей и покажу им пути Господа Бога».

Вот слова, которые я подслушал, ибо Сатана велел мне наблюдать за замыслами Небес.

И поведал я о них Сатане, вернувшемуся в великом гневе, и сказал он: «Встреться с Гавриилом у барьера между Адом и Небесами и скажи, чтобы он передал Мессии: раз пытается он обратить мой Дар в проклятие человека, я предупреждаю его, что человек уничтожит его на Земле, ибо должен он прийти на Небеса. И поскольку неведома Мессии та сила, которую он смеет трогать, божественные законы будут игрушкой в руках существа, которое он теперь только ухудшает».

Посему было принято решение о встрече Сатаны с Мессией на Земле, которая должна была определить будущее человека.

Слово Абаддона

Я — Абаддон Разрушитель, демон земной смерти и жизни в смерти, сотворённый средь ярости великой войны и вновь призванный Сатаною, дабы бросить вызов Уриилу на Земле ради человеческого будущего.

Глядя с растущим гневом на вызываемые Уриилом несчастья, обратился ко мне Сатана: «Не один лишь человек должен бедствовать. Воистину, мы заставим Небеса страдать так, как страдает сама Земля. Иди же на Землю, и пусть псы Уриила узрят мощь спущенного с привязи Ада. Ибо многие призывали меня в своей агонии и страхе, и я не ответил им, но если Мессия осмелится прийти на Землю, его ждёт месть Сатаны».

И тем, кто призывал Сатану на помощь, ответил я, и сокрушил посланников Бога, и обратил их храмы в руины. А поскольку все народы воздерживались от силы своей воли ради соблазна потустороннего рая, я истребил их могущество на Земле. И великие империи возникали среди людей, и пока они насыщались силою своей воли и стремлением к цели, я хранил их, но когда они тонули в болоте суеверия, пассивности и страха пред Богом, никогда не подававшим им своей призрачной длани, я оставлял их с недугами их, и некоторые позабыли даже пережитое на Земле.

И едва увидел я это, я сказал: «Смотри, о человек: Бог, которому ты доверяешь, есть всего лишь дух Мессии, а ты отверг свой разум и творчество, дабы гнить и распадаться, и утратишь всю силу причин. Ибо Бог есть ложь и обман, и я сотру в порошок величайшие из его монументов, как если бы они были из песка. Нет никакого Бога, лишь Мессия, и за твою преданность он вернёт тебе забвение». Но я был неосмотрителен, ибо разумы людей были покрыты туманом и сбиты с толку. Они не поняли моих слов, но сказали: «Господь Бог одержит победу, как научил нас сын Бога».

А теперь говорю я. Ибо Мессия в облике человека шёл по Земле, когда наблюдал я славу расцвета Рима в силе и величии. Но Азазель сказал: «Сила твоя несвободна против Мессии в облике человека, и потому сам Сатана будет говорить с ним». И вновь вспыхнуло с небес Чёрное Пламя, и увидел я, что Сатана явился на Землю. Так состоялась первая встреча Сатаны и Мессии со времён великой войны.

Холодно глядел Мессия на Сатану, говоря: «Ты решил противостоять мне? Твой Дар доказал, что бессилен против Бога». Но ответил Сатана: «И что ты хочешь сделать теперь, Мессия? Объявить себя сыном божьим среди людей? Ты не принесёшь мир, которого, как утверждаешь, желаешь, а продлишь войну — даже одним только именем своим. Почему бы нам не оставить Землю и человека, чтобы он следовал своему выбору, свободному от влияния Ада и Небес?»

И отвечал Мессия: «Пути Бога — не пути Ада, и потому не должен я признавать твою волю. Но знай, я явлюсь человеку и явлю ему славу божью, воплощённую во мне, дабы мог он выбрать путь Небес и возвысить ко мне великую церковь поклонения. Ибо мне не хватает разума играть с тобой, Сатана, и я без сожаления сокрушу твоих последователей. Твоё имя тоже будет открыто твоему драгоценному человеку, и он проклянёт тебя, ибо я покажу ему плоды твоего злого гения».

Тогда обратился Сатана к Мессии в тёмном гневе, говоря: «Я не буду приходить к человеку как идол для поклонения, ибо никогда не должен он кланяться мне, как и я никогда никому не кланяюсь. Но знай, Мессия: человек всё же узнает правду Люцифера, и имя Сатаны затмит твоё. Заботься о путях человека, если рад ему в его подобии, ибо могут не порадовать его твои слова к нему».

Затем Сатана отправился обратно в Ад, а Мессия шёл среди людей и говорил им закон божий. И такова была сила его личности, что люди были как овцы пред ним. Часто Мессия пренебрегал собственным законом, ибо творил чудеса и стоял там, где низведёт на человека жестокость Уриила. И был я охвачен великим гневом, говоря: «О Мессия, жестокий мучитель человека, ты приписываешь Сатане дела Уриила?» И Абаддон прибыл в Рим и в Палестину, говоря устами людей: «О Мессия, принёсший человеку незаслуженные страдания, вкуси теперь плоды сего». И я распял живого Мессию, и когда жизнь покидала его изувеченный облик, он, воистину, познал шок беспомощности и взывал в агонии к своему Богу. Но я сказал: «Бог не внемлет мольбам твоим, Мессия, ибо ты взываешь к его божественному сознанию».

И так я, Абаддон, изгнал Мессию с Земли, но семя, которое посеял он среди людей, выросло и стало могущественной церковью, презревшей жизнь и поклоняющейся смерти, и удовольствия Небес были обещаны всем тем, кто оставит собственную волю, дабы принять волю божью. И сам Рим был унижен пред этой церковью, и я узрел Вечный Город в жалком распаде. Но Азазель прибыл ко мне и сказал: «Не прикасайся к этой церкви божьей, ибо как человек по своей глупости взлелеял её, так и уничтожит её по собственному же решению».

Слово Асмодея

Следите теперь за мной, ибо я — Асмодей, обучающий разум наблюдением и сравнением, демон науки и правосудия. Ибо когда Сатана впервые коснулся разума человека, он созвал в Аду совет и молвил: «Восторжествуйте, ибо мы решили дать человеку наше знание. Многим навыкам мы обучим его, каждый на свой манер, но трём искусствам следует обучить его особо хорошо, ибо его будущие пути лежат в их соединении. Посему первым призываю я Асмодея, дабы вёл он человека к познанию правды и заблуждения, ибо великие испытания ждут его, и да не столкнётся он с последствиями своего выбора».

И прибыл я на Землю, и застал человека, охваченного безумием варварства и крайностями своих примитивных эмоций. Раны вели и направляли мысли его, ибо Уриил принёс ему голод и холод, боль и страх, и грызущего червя безнадёжности. Я видел, как швырял он сокрушённое тело своё на алтари Бога и отказывался от Дара Люцифера, ибо понял, что тот не спасёт от лежащего на нём проклятия смерти. И я решил без сомнения, что первая искра будущего величия человека не должна быть задушена в смертельном объятии религии.

Я привил человеку интерес к воспоминаниям, дабы мог он определять для себя образцы поведения. Теперь он мог находиться в согласии с Даром, столь важным для него, ибо понимал, что он не один, и что он создал свои языки и первые нации Земли. Но с появлением структуры пришла тирания и жестокость, и я видел, что навыки, которым я научил человека — это наточенное лезвие, способное обратиться как на благо ему, так и во вред. И овладели мною смятение и сомнение, и снова обратился я за советом к Сатане.

«Разве не помогаю я, истинный демон правосудия, своим искусством? — спросил я. — Разве человек не может познавать систему и порядок, а не злоупотреблять ими?» Но ответил Сатана: «Асмодей высветил человеку проблему, стоящую перед ним, но уменьшит ли он силу воли настолько, чтобы заставить человека победить Уриила? Я не сделаю этого, ибо тогда мы будем пожинать плоды собственного самодовольства, и человек станет игрушкой Ада так же, как стал игрушкой Небес. Воистину, мы можем дать человеку инструменты, ибо он в силах постичь их, однако он сам должен выбрать, как их использовать. Но я скажу тебе, что не только в вопросах науки Ад будет наставлять человека. Ибо мы не сделали бы так, чтобы лишь один механизм служил признаком его роста, если бы у нас не было причин бросить вызов космическому механизму Бога. Мы привьём человеческому разуму эстетическую чувствительность и артистичную неугомонность, и он не будет рассматривать свои достижения, не задумываясь о том, принесли ли они ему минутное наслаждение».

Так наученный, вернулся я на Землю и прельщал человека проблесками чудес, вверенных ему. Я склонялся над жалким рабочим столом голодного алхимика и шептал ему ключи, что однажды приведут к познанию великих принципов. Я подталкивал исследователей к краям Земли, и я бросил яблоко в Ньютона, когда его тупость надоела мне! Я говорил с Демокритом и видел, что излучение энергии, освобождённой от материи, строит и рушит мир человеческий. И человек пренебрёг чужим замыслом, ибо в минуту жизни нашёл ключ к разгадке себя, и ему не хватало уже намёков на первотворение. И подвёл Асмодей математиков и астрономов к чудесам небесного свода, и шествовал я в мыслях учёных тихими вечерами. И человек не пытался влиять на себя своим окружением, будь то правительства Египта и Эллады, династии Цин, Ашанти и Теночтитлан, и внутри великих столиц и убогих деревень я обращался к человеческому братству и к его связи с силами Земли и внеземными силами Вселенной. И я принёс человеку жизнь, приключения и достижения, но каждый Дар был также инструментом разрушения и смерти, и мало было эпох, не наполненных ужасом и войной, ибо Уриил никогда не прекращал свои старания обратить человека против него самого. Но знал я, что не только Асмодей должен заботиться о совершенствовании человека, но и другие силы, кроме меня, должны приблизить его к постижению собственной бесконечности.

Слово Астарота

Я — Астарот, демон чувств, коим Сатана назначил служить дополнением к наукам Асмодея, сказав: «Как я дал человеку возможность понять себя, так и Асмодей должен давать ему знание о мире и Вселенной. Но не было бы пользы этому знанию и пониманию без их оценки и восхищения ими».

И сказал я: «Воистину, человек, не имеющий эмоций, будет вести Небеса к падению, изучая механизм Вселенной только ради себя самого. Но и достигнув абсолютной физической власти над Богом-Космосом, человек не найдёт способа постигнуть меру или смысл его творения, если не сохранит ту особую чувствительность к эстетике, которая есть ремесло Астарота. Ибо сатанинский Дар так же пробуждает человека к интеллектуальному разделению, как и к способности смотреть на своё развитие и планы с экстранаучной точки зрения эмоционального удовольствия».

Затем я явился на Землю вместе с Асмодеем, и пока он говорил с интеллектом человека, я принёс размышление и самоанализ человеческой чувственности художникам и писателям. И теперь человек не только использует свою сатанинскую силу, но и признаёт степень обещанной ему свободы — подчинив поведение своей воле, а не только естественным или механическим законам.

Человек обрёл фантазию, воображение и возможность оценить контраст между реальностью исполнения и иллюзией невыполнимости, как ограничивала его логика Бога. И когда человек достигал новых высот материального успеха, он также противостоял барьеру божьей воли, не дающей отклониться от его закона.

И человек долго удовлетворялся пределами этих ограничений, ибо был опьянён своей способностью использовать силы космоса ради удовлетворения собственных прихотей. Но Астарот сказал: «Не закрывай глаза свои, видевшие лишь немногое, ибо можешь использовать всё, что создано Богом, но твоё понимание ограничено пределами этих законов и принятием божественного порядка как окончательного для твоего племени».

Так противостоял я человеку, сказав, что во всей Вселенной одна лишь воля божья следует за равновесием прекрасного противостояния, где силы ангелов Небес и демонов Ада направлены на взаимное уничтожение, служа гармонии лишь для того, чтобы поддержать великую преграду воли между порядком и хаосом. А человек — дитя дисбаланса, которое должно решить разногласия между Небесами и Адом, переступив пределы правил порядка Бога и установив вечную свободу сатанинской воли, и он не имеет себе равных в противостоянии рас.

И сказал я: «Не своими физическими и философскими науками достигнешь ты этого, ибо твой разум и воля должны вновь обучаться эмпирическим концепциям. Но создаст человек собственный порядок, независимый от всяких внешних наслоений. И только тогда сможет он устремиться к завершению своей сатанинской эволюции».

А поскольку человек обращается теперь к начальному пониманию и осторожному исследованию этих новых наставлений для своей воли, Астарот завершает соединение с Асмодеем. Эра наших товарищеских отношений с человеком приближается к концу, и на Землю придёт третий великий демон связи между Адом и человеком, и его приходом провозглашается рассвет Сатанинской Эпохи.

Слово Белиала

Приветствую тебя, о человек, тот, кто должен донести до краёв Вселенной славу своей сатанинской воли! Я — Белиал, тот, что принёс тебе третий великий ключ Ада, чьею силою ты смешаешь все законы Небес и Земли. Пред тобой падёт хаос, и ты должен обрести великие тайны макрокосма. Я говорю тебе о том, что зовётся Чёрной Магией, ибо это — истинное порождение того великого Чёрного Пламени, которое впервые явило твою волю к жизни.

Я тоже был на совете Сатаны, и Владыка Света сказал мне: «Твоей демонической сущности я дарую природу своего бытия — Чёрное Пламя, одна сила которого может наделять силой воли. Против тебя, владеющего Чёрной Магией, не выстоит ни один закон, и потому нарекаю тебя Белиалом, тем, у кого нет хозяина. И как я завещал эту сущность тебе, так пусть она придёт, наконец, к человеку, который должен преодолеть великое равновесие и предать изменение Пламени, ибо с совершенством воли человека должна она стать Красной в превосхождении его».

И явился на Землю Белиал, дабы узреть обучение Асмодея и Астарота. И я видел, что Сатана, который часто бывал среди людей, говорил о Чёрном Пламени первым Магам людей, проверяя их воли на способность управлять сырыми силами космоса, свободными от божественного закона.

И в своей невинности человек не знал величия Пламени, используя его малые силы для бренного и незначительного изменения божественного закона на Земле. А поскольку человек мог развязать Пламя за пределы своего умения, дабы справиться с ним, Сатана сказал: «О Белиал, Чёрное Пламя не может чувствовать склонности лишь к основным целям существующего порядка. Да познает человек предельные возможности моего Дара, прежде чем уничтожит свой народ, злоупотребляя им. Посему созови Церковь Сатаны, дабы заботиться о Чёрном Пламени и владеть им с мудростью, сохраняя для человека этот ключ к бесконечной воле».

И ответил я: «Да будет так, и да возвестит Церковь Сатаны славу Сатанинской Эпохи человека! Дни церквей Бога потускнеют с распадом и роспуском, и царство Мессии на Земле должно быть уничтожено с пришествием сатанинского человека!»

О те, кто осмелился применять Чёрную Магию — знайте, что применяемое вами имеет величайшую силу из всего, что вы можете представить одной лишь силою воли. Чёрный Маг не нуждается в страхе самосохранения, но должен подчинить свою волю тому, что служит причиной уничтожения — злонамеренного или случайного. Сатана не Бог, и Ад не может дать спасения тем, кто злоупотребляет Даром Сатаны. Ибо сам Дар неподвластен Аду, давшему его; этот дар доступен только Чёрному Магу.

Ибо Ад завещает человеку его прекрасную свободу, и такой Дар никогда не может быть возвращён. Прощай, о человек — тот, кто одновременно и дитя, и отец Вселенной! Помни, что будущее в твоих руках, и знай ныне и присно, что Ад вверяет твоей заботе попечительство над бесконечной волей.

Слово Левиафана

Пред Богом или ангелом, демоном или человеком был лишь один Левиафан — принцип непрерывности и вечного существования. Часто искали меня прерывистость и время, но Левиафан не уступает никому, кроме предельного хозяина Вселенной.

Левиафан — это Абсолют. Человек, если ты решишь реализовать то, что не могут осуществить ни Небеса, ни Ад, знай, что когда созерцаешь ты присутствие Левиафана, твоя цель, наконец, достигнута.

Только через уничтожение Вселенной может человек запечатать своей властью Чёрное Пламя, для того лишь, чтобы узнать, что он не субъект великой воли.

Небеса погибнут, Ад погибнет, и останется только человек, когда Чёрное Пламя станет Красным во славе его совершенства.

Тогда Красный Маг узрит лишь Левиафана, и признает он, что стал прекрасен разумом, который изменит космос в вечной славе своей сатанинской воли.