Антон Шандор ЛаВей
Церемония Авусала
Ритуальная комната украшена огромной паутиной, протянутой через одну стену с огромным пауком в центре. Тело человека нанизано на паучьи педипальпы. Представлены стандартные инструменты.
Авусал — сатанинское имя царя пауков, традиционно скрывающийся в земных пещерах, где хранит сокровища, которые ищет человек. Говорится, что Авусал кормится ищущими его богатства, посмевшими нарушить его покой. Он подстерегает наглых воров и, когда они начинают наполнять мешки, стремительно накидывает на них свою сеть и пожирает их. Под землёй он подобен дракону Фафниру, хранящему золото на дне Рейна.
Паук служил легендарным предвестником богатства, и сказано, что сон о нём обещает разбогатеть. Авусал появляется под различными именами в норвежских, русских, ближневосточных, африканских, азиатских и других сказках. Заслужить расположение Авусала значит получить богатство, но сначала нужно признать свой союз с богами земли, которым служит Авусал. Домовые и полевые пауки — родичи великого Авусала, и бездумное уничтожение этих существ — гарантированный способ впасть в немилость. Поскольку паук, приносящий человеку несомненную пользу, презирается обществом и считается страшным и уродливым, он отдан на милость дьявола. Поэтому мы чтим его.
Ритуал начинается в обычной манере. После того, как чаша осушена и прочитан Восемнадцатый Ключ, начинается Игра, и призывается Авусал:
Пещеры влекут тех, кто ищет богатства земли. Великие богатства хранятся там. Говорят, есть много пещер, и много кто копошится в каждой из них. Самые большие драгоценные камни таят опасность, и бездна, скрывающая их, хорошо охраняется. Из прибежищ человеческих есть дверь зеркального, краеугольного камня. На лике его горит звезда, и она мрачна. Возможность наткнуться на вход в пещеру наполняет грёзы нищих, шутов и королей. Так, даже продавшиеся дьяволу мечтают успеть к сверкающему гроту. Самоцветы лежат, томясь в переливчивом сне, и источают сияющий блеск, когда люди грезят о них. За местом, где они лежат, следят глаза этого яркого света; и, дыша в спину, его привратник идёт по моим стопам. Воистину, маленькие люди, ищущие врата изобилия, молятся неосквернённым богам и плохо осматривают грот. И должны быть счастливы, ибо неудачею своею они спасены.
O великое отродье сырых и истекающих влагой стен Царства Кобольдов, они жаждут увидеть твой сумеречный грот, купающийся в рубиновых оттенках. Они убили твою родню и не знают, что ты притаился, ожидая их прихода. Они жаждут обокрасть твои залы, растоптав твоих крохотных любимцев! Я слышал, по их вине вопиют твои братья, но они приходят твои щедроты. O великий и могущественный царь пауков, несущий сеть, которую человек называет судьбой, кобольды танцует сарабанду этой ночью, и Арахна призывает жестокий самум. O ты, кто проходит на восьмой день и охраняет сокровищницы Крёза, явись этой ночью, ибо я призываю тебя!
Я призываю тебя, o великий разум, пребывающий в самосозданных симметриях! Как ничтожны разумы тех, кто отваживается вступить в твой грот, не ведая сути твоей роли! Я говорю вам, ищущим богатства: будьте дружелюбны к нему, стражу хранилища! Будьте дружелюбны к нему, стражу хранилища! Да, будьте дружелюбны к нему, стражу хранилища!
Авусал! Услышь! Авусал! Явись! Во имя Мамоны, яви сущность украшений земных! Я един с тобою, o архитектор Ада! Каждый, кто вздумает обокрасть тебя, да познает яд твоих хелицер и да повиснет, воистину, на твоих серповидных клыках! Песчинкам подобны крупицы сокровищ, попадающие в нечистые, скребущие руки тех, кто взывает к духовным богам, но трижды отвергает все сонмы святых. Их Небеса стали бы всего лишь местом бесплодного изгнания, когда просеяли они через свои парализованные пальцы безделушки, сотворённые в Аду! Они жаждут твоих богатств, но убивают твою семью. Они желают твои драгоценности, но говорят о грехе. Они отказывают нашему богу, но всё же жаждут золота — и обменивают на бесплодной пустоши городов-государств, растущих в холоде!
Я закрываю врата для них ныне и говорю с тобой, o царь пауков. Я чту тебя и верю в твою важность и мудрость. Я благодарю тебя, o стремительный в тенях, ибо ты подготовил для меня место сияния. Ты дал мне знак, когда я, воистину, смотрел на твоё дитя, как из этой сводчатой комнаты. И так с нежностью спас я твоё дитя. И внезапно совершил я великое открытие, и тогда познал, что я и был им!
O великий и могущественный царь пауков, мои кобольды танцуют сарабанду этой ночью, и как Арахна воет сквозь жестокий самум, так я обещаю тебе, o могучий Авусал: да наполнятся пещеры твои телами жадных и ханжеских богопоклонников! И когда лишишь ты их мякоти их никчёмности, кобольды заберут их шкуры, дабы насытить свои очаги. Но я отправлю к тебе ещё! Сотни! Тысячи! Миллионы их! И ты станешь могущественнее, и твои хелицеры станут серпами, пожинающими дьявольский урожай!
Если нужно получить великое сокровище, угости его стража. Но сперва должно узнать знак и сказать имя — имя того, кто живёт в великой бездне. Авусал! Услышь! Авусал! Явись! Во имя Мамоны, яви сущность украшений земных! Адским именем своим заклинаю, явись! Авусал! Приди! Я приветствую тебя в этом гроте! Не бойся, ибо я такой же, как ты: истинный поклонник высочайшего и несказанного Царя Ада!
Шемхамфораш! Слава Сатане!
В этот момент, сопровождаемый раскатом грома, Авусал входит в комнату. Это ползущий на руках и коленях ребёнок, наряженный гигантским пауком настолько реалистично, насколько это возможно. В качестве альтернативы можно спустить на верёвке огромного, реалистически выполненного паука, который до этого должен незаметно пребывать на потолке. Авусал занимает место возле трона, с которого говорит Жрец, и литания продолжается.
O великий Авусал! Твоё присутствие — наше удовольствие. Наши пожелания, собранные нами, ложатся этой ночью на наши уста. O, услышь меня, ибо я произношу слова, хорошо известные тебе.
Мы желаем больших колесниц, чтобы могли мы проехать по миру, и чтобы всем было видно, что дети Сатаны едут во блеске.
Мы желаем высоких дворцов, в коих можно жить, окружая себя свидетельствами материального наследия нашего Тёмного Бога.
Мы желаем прекрасных одежд, дабы могли мы носить на спинах атрибуты гордости Люцифера.
Мы желаем галерей, в коих сможем окружить себя предметами, сделанными руками мастеров, дабы хранить в наших разумах сущность тех, кто их сотворил.
Мы желаем яств бесконечно разнообразных, чрез которые познаём восхваления в святыне ненасытности.
Мы желаем клочков бумаги с отпечатанными на них глифами, известных человеку как деньги, чтобы могли мы покупать и продавать шаркающий безрогий скот, собственной неуравновешенной гордостью занявший место в своих хлевах, или тот, который — своими пристальными и взыскующими взглядами на Небеса — тем самым отправляет себя на пастбища торговцев здесь, на Земле.
Мы желаем всего этого, дабы смогли бы с большим ядом ненавидеть того, кто ищет всё большей боли, где бы он ни был — того, кто, наделённый даром речи, лишь выражает своё недовольство от луны до луны и от солнца к солнцу.
Как всякий снимает по себе мерку для одежды, так и всякое новое богатство должно быть человеку впору. Усвойте это как следует, o мои братья и сёстры — усвойте это как следует. Не просите у великого Авусала сущности своего безумия, ибо неподобающая роскошь выделяется в любой толпе, а рынок полон воров. Теперь же придите и объявите свои желания.
Теперь должны подойти те, кто хочет объявить о своих желаниях. После этого Жрец делает заключительное заявление по своему выбору, и церемония завершается в обычной манере.