В обыденном человеческом опыте сон является потерей сознания и некой формой частичной смерти, слегка освещённой миражами сновидений. Чем глубже сон, тем более поглощается сознание, тем более человек удовлетворён, будто идеальные условия достигнуты.

Но когда совершается великий переворот, когда внутренняя жизнь, получив устойчивость, становиться наиболее важной и когда внешний мир перестаёт быть единственным центром интересов — тогда человек начинает чувствовать, что жизнь во время сна является продолжением бодрственного состояния скорее, чем паузой в нём, интеграцией бодрственного состояния скорее, чем внезапным, периодическим бессмысленным перебоем.

Бесполезно смотреть на объяснение мистерии сна, пока человек не способен изменить установку своего сознания. Научные теории, которые пытаются объяснить эту загадку, терпят крах, потому что они хотят объяснить это посредством привлечения внешних феноменов. Никакого объяснения не было найдено в физическом теле, когда человек засыпает: тело спит, и реальное изменение происходит, очевидно, не на телесном и физическом плане. Нечто незримое происходит с телом и уносит сознание с собой. Обычные жизненные феномены продолжаются, но соединение психической жизни с мозгом прерывается.

По отношению к тому, что было сказано выше о «тонком теле» (см ст. «Тонкое тело»), мы должны упомянуть о некоем расколе, случающемся в нём. Группа сил, направленная на данную жизнь и форму, остаётся в физическом теле во время сна, что и отличает его от трупа. Группа сил, отвечающих за мысли, чувства и различные импульсы к действию, отделяется от него и ведёт свою собственную жизнь. Поэтому решение загадки не может прийти ни из материалистических исследований, ни из чисто теоретических понятий, но скорее из победы собственного сознания, которое расширяется, трансформирует и открывает свои глаза к новым внутренним горизонтам.

Как было упомянуто выше, первая ступень состоит в изменении отношению по отношению к ночи и сну. Необходимо бороться против тенденции к пониманию ночи как царства тьмы. Ночь, наоборот, является космическим пробуждением, проникновением, пульсацией и эхом духовных сил, подавляемых днём светом физического солнца. Ночью восходит духовное солнце, и наши тонкие тела ищут его, пытаюсь направить себя к нему. Необходимо культивировать чувство ожидания жизни, которая неизмеримо свободнее и шире, чем обыденная жизнь в течение бодрствования.

Здесь нужно предотвратить возможные возражения. Кто-то может сказать, что позиция, которая пытается повернуть сон к сверхсознанию, должна согласовываться с необходимостью отдыха физического тела и накопления энергии. Но это ложный довод. Наоборот, следуя этой фазе эксперимента, органическое восстановление происходит быстрее и более полно, т.к. человек входит в контакт с восстанавливающими силами и начинает взаимодействовать с ними. На этом пути необходимость «коллапса» на восемь или девять часов, после которого встаёшь помятым и тяжёлым, полностью отпадает. После нескольких часов человек просыпается в спонтанном и оживлённом состоянии, чувствуя себя освежённым, полным энергии, наполненным ощущением храбрости и активной позиции по отношению к дневным задачам.

После культивирования этого некоторый период времени мы должны продвинуться на ступеньку дальше. В процессе засыпания, когда происходит переход из одного состояния в другое, наблюдается момент пустоты и прерывания, который нужно перескочить. Необходимо построить мост к другой стороне нашей душе в её полном и различном бытии как к иному внешнему миру, лежащему позади мира физического опыта. Необходимо заново научиться засыпать. В предыдущем эссе мы уже упомянули нечто в этом роде.

Человек должен лежать на кровати с немного приподнятой головой. Сегодняшняя манера спать с головой на том же уровне, что и тело, если не ниже, является привычкой, основанной на заблуждении, что «чем больше крови поступает в голову, тем лучше для нервной системы» В действительности большой приток крови оказывает постоянный прессинг на нервную субстанцию. Более того, из инициатической перспективы мы знаем, что кровь есть нечто большее, чем транспортное средство для обмена веществ: это флюид, который несёт в себе многое из внешнего мира в форме уродливых образов, и их взаимодействие с мозгом во время состояния сна приводит к его беспорядочной и иррациональной активности. Она может даже нести то, что является характеристическим и патологическим в органах, через которые проходит, негативно влияя на сны.

Напротив, если течение крови не будет столь сильным, правильно натренированный мозг способен сохранить спокойствие и восприятие, необходимое утром, чтобы вспомнить опыт, пережитый в тонком теле.

Также необходимо опустошить желудок, т.к. давление на диафрагму и солнечное сплетение может беспокоить органы, связанные с центрами тонкого тела, тем самым с самого начала сбивая их предрасположенность к ритму.

Я уже говорил о том, что тело сил остаётся в физическом теле во время сна; если бы эти силы покинули тело тоже, сон бы сменился каталептическим состоянием. Не следует сразу же пытаться отделить эту группу сил, скорее, надо дать ей некоторую мобильность, которая сделает их более независимыми и более ориентированными на тонкое, чем на физическое тело. Далее должна последовать установка, ритмизация и замедление дыхания и циркуляции крови, что создаёт более благоприятное состояние для экспериментов со сновидениями. Группа жизненных и формообразующих сил будет затем функционировать как внутренний медиатор между физическим телом и тем, что испытывает душа на нематериальных путях.

После выполнения некоторых условий эта группа сил обретёт автономию настоящего жизненного тела, которое, как уже сказано, должно испытывать определённую степень мобильности внутри физического тела. Лучшим моментом для того чтобы осуществить эту мобильность является момент засыпания. Нужно представить, как будто можешь вращаться вокруг гипотетической оси, проходящей через тело (слева направо), и в то же время удерживать образ или символ, который относится к нашей духовной природе и смысла чистоты и восхождения. Если это возможно — нужно стараться сохранить максимальную осознанность, когда отделение начнётся, нужно отметить его в руках и конечностях.

Для этого существует более простой опыт. Держи предмет в одной руке и веди его за кровать: в некоторой точке ты поймёшь, что объект упал, и осознаешь, что потерял чувство расположения самой руки. Если ты будешь засыпать с этой идеей достаточно долгое время, утром ты проснёшься с нею же. Это нужно для того, чтобы некое ощущение сопрягалось с этой идеей, становясь более отчётливым, остающимся как чувство нашей ночной космической жизни.

Необходимо повременить с интерпретацией и с объяснением (ясность должна прийти сама, без посредства физического мозга), т.к. любое предвосхищение событий вносит искажение. Разум должен быть абсолютно свободным, т.к. возможно, что откровения не будут совпадать с нашими дневными мнениями и желаниями относительно себя и иных вещей. Критицизм должен прийти позднее. А пока нужно следовать инстинктивным реакциям и склонностям понимать согласно априорным способностям нашего разума и чувств.

Естественно, на этом всё не заканчивается. В реальности вся наша дневная активность должна быть правильно ориентирована. Я дал несколько советов относительно этого в предыдущих статьях. Те, кто достиг необходимой зрелости, остальное добудут сами. Спонтанно откроются иные установки и возможные применения в текущей жизни. Смысл внутреннего света всегда остаётся в нас как спокойное и постоянное чувство, сопровождающее нашу обычную активность.

Также нужно помнить, что для любого духовного достижение наше чувство «телесного», или «животного», эго — которое весьма отличается от истинной сущности души — является фатальным: имеется в виду состояние души, свойственное тому, кто хочет ограбить всё в угоду собственной жадности и ограниченности. Sik nos non nobis (мы существуем не для себя) — лучшее кредо. Те, кто поворачивается назад, чтобы посмотреть на достигнутое и наслаждаться им, превращаются в камень, как жена Лота в Библии; они находят свою гибель, словно Нарцисс, умерщвлённый за любование собственным отражением.