Fr. Heilel Ben Shahar, LMC-London (Irregular Freemasonry)

Тайна Чёрной Завесы

Она воззвала к говорившему с ней Господу:

«Ты — Бог Видения!» И сказала:

«Неужели я видела здесь видение?»

Поэтому этот колодец назвали «Беэр-Лахай-Рои»

[«Колодец живого, видевшего Меня»]

Берешит, Лех-Леха, глава 16

Любезные Братья и Сёстры!

Видéние — суть связующее звено между планами бытия. Без видéния невозможно общение с потусторонним миром. Официальная христианская религия осуждает и запрещает видéния потому, что хочет стоять посредником на пути взаимодействия человеческих душ с Высшими Силами. Но тем, у кого зрение открыто — общение запретить невозможно. Ведь то, что происходит на астральных планах — недоказуемо на физическом. И любые запреты легко обходятся стремлением несгибаемой воли. Мастера могут сами инициировать видéния, заказывать себе сны — пространства или сущностей, которых они желают видеть. Мастера могут инспирировать видéния на физическом плане. Для этого проводятся ритуалы, читаются тексты — всё для того, чтобы открыть Врата иных планов и начать взаимодействие с ними. Но самые яркие и шокирующие видéния происходят неожиданно и незапланированно.

Чтобы лучше понять механизм проецирования видéния на земную вещественность, я приведу случай из личной практики, который произошёл со мною в конце мая этого года.

Когда я зашёл в зал бейт-кнесет и затворил за собою двери — там не было ни души, и стояла полная тишина. На восточной стороне горело несколько белых свечей. Я встал лицом к арон кодеш и остановился у бимы прямо напротив завесы, расшитой позолоченными узорами, где были изображены скрижали, буквы, корона. Внезапно все изображения на завесе начали сливаться в контуры. Контуры начали уплотняться, и на завесе проступило изображение человека с мечом, сидящего на троне. Изображение медленно отделилось от завесы и расположилось прямо перед нею. Очертания окончательно уплотнились и превратились в изображение, напоминающее статую или изваяние. Потом статуя ожила. Это был человек в талите, в чёрных одеяниях и с мечом в руках. Сложно было понять его возраст. Но он не был стар, как и не был молод. Лицо его было гладким, идеально выточенным и красивым по человеческим меркам, но очень суровым. Он смотрел на меня пристально и так, как будто долго ждал этой встречи. Я, конечно, хорошо знал о нём и видел его много раз на других планах, но как бы издалека, со стороны, в режиме скорее воспоминаний, чем прямого взаимодействия. А эта внезапная полная материализация была в тот момент для меня совершенной неожиданностью. Я пришёл в это намоленное место, зная, что там открыты Врата, чтобы провести через него потоки энергии и заказать выход ряда эгрегориальных каббалистических сущностей в тела, но то, что он сам выйдет мне навстречу — было полной неожиданностью.

Я закрыл глаза. Свет вокруг меня померк, но в темноте я по-прежнему отчётливо видел арку, завесу и его, сидящего на троне. Он медленно поднялся, встал, спустился с возвышения и, обойдя биму, подошёл ко мне. Он вложил меч в ножны и положил мне руки на плечи.

У него был очень пристальный и холодный взгляд, пронизывающий до глубины души. Я почувствовал резкую боль в области сердца, как будто сердце вырывают из груди.

Он тихо сказал мне:

— Я ухожу в Эйн Соф, туда, где не буду касаться сотворённого мира. Несущий свет, хранитель Эйн Соф Ор, должен остаться в Кетер. Два предстоятеля будут рядом, и ты знаешь их имена.

Он убрал руки с моих плеч, обошёл меня слева и направился к выходу из зала. Я обернулся ему вслед. Он прошёл сквозь дверь, не открывая её, и растворился в воздухе.

Я обернулся и увидел пустой трон у завесы. Я обошёл биму, поднялся на возвышение и сел на трон. Слева и справа от меня мелькнули две крылатые тени — два архангела с мечами встали рядом.

Я открыл глаза. Зал был светел и пуст. Я стоял на прежнем месте. Я прошёл вперёд, поднялся на возвышение и прижался лбом и руками к неподвижной завесе из чёрного бархатистого материала, покрытой позолоченными узорами. Вблизи это были просто узоры — буквы, скрижали и корона…

После этого эгрегор полностью открылся. Тора ожила для меня. Перечитывая её, я видел отчётливо каждое событие, каждую строку, каждый образ древней книги так, как будто всегда был неподалёку и с самого начала наблюдал за развитием событий, оттуда — с высот, откуда Элохим наблюдали за физическим миром. Вместе с тем и Кетер, девятый зал, прежде видимый сквозь дымку тумана, стал для меня видимым отчётливо.

Когда я в следующий раз пришёл в бейт-кнесет, я искал уже его. То видение, которое меня так поразило до этого. Но его больше не было. Издалека я снова отчётливо видел человека с мечом, сидящего на троне. Он уже не был так материален, как прежнее видение, он как бы пульсировал в воздухе, то пропадая, то вырисовываясь как контуры, то опять обретая формы. Издалека он был вполне реален. Только это был уже не он. Это было моё отражение. Моя проекция с тех пор, как я занял оставленное им место. Вблизи я опять видел только узоры на завесе.

Я понял, что странный эффект создан по какому-то неведомому плану. Это не могло быть специальное изобретение. Я стал изучать узоры других завес, опубликованные в интернете, но нигде не нашёл ничего похожего. Я понял, что я нашёл именно то место, где он реально проходит врата на физический план и открывает тем, кого избрал сам, врата на свой план — в сфиру Кетер. Мне даже начало казаться, что никто этот эффект явно не замечает. Этот эффект фиксируется не зрением, а именно подсознанием посетителей зала. Просто проработанное подсознание позволяет немедленно выводить то, что отражается в нём в сознание. Это всё равно что зафиксировать и воспроизвести в форме рисунка 25-й кадр.

Человек на троне с мечом — это один из образов для работы¹.

Посетители православных церквей часто видят большое изображение распятого Христа на иконе или в виде статуи. Это образ для их работы. На подсознательном уровне они видят в нём своё отражение. Посетители бейт-кнесета видят образ вооружённого царя. Это нормально. У каждого своя религия.

Подобное имеет притяжение к подобному. Ведь сказано в Торе (Берешит 1, 27): «И сотворили Элохим человека по образу Своему, по образу Элохим сотворили его…». Поэтому Образ Бога имеет принципиальное значение для его последователей.

Можно сказать, что души выбирающие высшее начало в виде могущественного, воинственного правителя имеют иную природу, чем те, что выбирают своим идолом страждущего, измученного, распятого Христа.

Явленный мне лик, скорее всего, имеет обозначение צבאות יהוה, что часто переводится на русский как Господь Воинств Ангельских. Я сделал фотографии завесы издалека и вблизи, чтобы читателям было отчётливо видно, как возникает эффект, и как он исчезает.

В заключение следует отметить, что изображения богов запрещены Торой. Вот что мы можем прочитать об этом на сайте moshiach.ru:

Сказано в Торе: «Не делайте при Мне богов серебряных, и богов золотых не делайте себе» (глава «Шмот» 20:20). Устная Тора поясняет, что речь идёт о любых изображениях, олицетворяющих духовные силы. Поэтому еврейский закон запрещает изображать ангелов, колесницу мироздания, описанную в 1-й главе книги Йехезкель, а также солнце, луну и звёзды в том виде, в каком изображают их неевреи, для которых они являются предметом поклонения.

Запрещается создавать изображения человека — как скульптуры, так и барельефы. Этот запрет не распространяется на детские игрушки (куклы и т.п.) и, согласно принятому в последнее время обычаю, на фотографии (хотя некоторые авторитеты ещё до недавнего времени высказывали сомнение и допустимости создания фотопортретов). В силу этого запрета еврею не следует иметь перстень с выпуклым изображением человека, а также внимательно разглядывать скульптуры, изображающие людей. Известно, что некоторые выдающиеся праведники даже не знали, кто изображён на монетах, которыми они пользовались, потому что избегали смотреть на ту сторону монеты, где вычеканен портрет человека².

В данном случае Высшая Сила сама нашла выход из созданного ею запрета, чтобы являть себя там и тогда, когда этой Силе будет удобно. Изображения на завесе могло остаться просто контурами или узором, если бы однажды не ожило и не материализовалось.