У животных, по крайней мере — высших, кроме генетического существует и другой, во многоманалогичный, но более оперативный способ передачи некоторой части «наследственной» информации — поведенческий (через обучение, подражание и т.п.). По этому пути и пошло, в основном, развитие человека и общества. Рассмотрим этот процесс.

Одинаковые, общие для всех особей популяции поведенческие признаки называются в этологии (науке о поведении животных [6]) стереотипными (аналог наследственности). Большинство из них (если не все) также являются адаптивными по отношению к окружающей среде. Иными словами, они также способствуют сохранению гомеостазиса своей популяции. К таким стереотипам относятся, например, навыки добычи пищи, воспитания потомства, многие виды игры, способы защиты от врагов и их избегания, предупреждения об их приближении, демонстрации силы, строительства нор и гнёзд и пр. Однако большинство именно такихпризнаков передаются путём обучения (или благодаря подражанию) следующим поколениям, в первую очередь, — от родителей детям, гораздо более оперативно, чем биологические свойства через генетический аппарат наследования. Но, поскольку эти процессы осуществляется не на генетической основе, любой детёныш, рано оторванный от своей матери (или своей популяции), таких поведенческих стереотипов не приобретает и потому, повзрослев, при возвращении без специальной подготовки в естественные условия погибает.

Кроме того, учёными иногда наблюдается и, казалось бы, весьма неординарное для представителей самых разных видов поведение отдельных особей. Даже птицы иногда способны «додуматься»: повысить уровень воды в банке, набросав туда камушков; использовать ветку для извлечения из-под коры дерева личинки; сбросить с высоты черепаху, чтобы разбить её панцирь и т.д. Раньше, при отсутствии постоянных наблюдений определить, является ли такое поведение оригинальным или стереотипным (привычным) для данного вида, было трудно. Однако в последнее время такие наблюдения стали обычным явлением, благодаря чему исследователи не таким уж редко фиксируют впервые возникающие «новаторские» поведенческие признаки в среде самых разных животных (аналог мутаций).

Особенно интересные результаты дали наблюдения за японскими макаками. Так, например, однажды было отмечено, как молодая самка случайно уронила (или «осознанно» бросила, что могло означать её особые «способности») в воду горсть зёрен, перемешенных с крупными песчинками. Последние утонули, — и макака легко собрала плавающие на поверхности зерна. Та же самка «подсолила» клубни картофеля, помыв их не в обычной пресной луже, как это часто делают остальные, а в море. И мало того, что подобные «новации» она с тех пор стала использовать в соответствующих ситуациях, — ей стали подражать и другие обезьяны популяции, но только… молодые особи. Старые же макаки в схожих ситуациях продолжали пользоваться только старыми, хотя и менее удобными, но привычными (стереотипными) поведенческими приёмами: выбирали зёрна из мусора, ограничивались отряхиванием клубней от земли и т.д.

Но известны случаи, когда и вполне взрослое животное могло преодолеть сложившиеся стереотипы поведения. Например, дикий трёхлапый волк, отгрызший себе попавшую в капкан лапу, спасаясь от охотников, постоянно перепрыгивал верёвку с красными, пахнущими человеком флажками.

Как бы там ни было, но подобные примеры показывают, как различные вновь возникшие полезные поведенческие признаки («новации») постоянно повторяются на протяжении жизни отдельными животными и также заимствуются молодёжью, закрепляются и «консервируются» в их сознании и, в конце концов, также превращаются в стереотипные признаки поведения для всей популяции, а то и вида (аналог изменчивости).

В русле последнего развивается и т.н. «орудийная деятельность» животных. Так, например, хорошо известно, что многие животные используют в качестве «искусственного продолжения собственных органов» различные естественные (природные) предметы — ветки, камни и т.д.: обезьяны, каланы и даже птицы (см. выше), например, употребляют камни, чтобы расколоть орехи, раковины, яйца и пр.; обезьяны и птицы часто пользуются прутиками, колючками, иголками хвойных растений, нередко при этом предварительно обработав их с помощью собственных органов (когтей, зубов и т.д.), чтобы достать муравьёв или личинок; бобры строят плотины из «обработанных» ими деревьев; слоны, держа в хоботе ветки, обмахиваются ими, спасаясь от мух; этологам давно известно, что обезьяны могут угрожать друг другу палками, камнями и даже пустыми канистрами из-под воды (оставленными людьми). Здесь, как видим, значительную роль играют у животных акты творчества. Дальше следуют попытки решения разных задач методом проб и ошибок. Так вырабатываются различные полезные навыки, которые могут заимствоваться молодёжью, закрепляться и «консервироваться» в её сознании, передаваться следующим поколениям и т.д. Как видим, «эмпирически приобретённый опыт» есть даже у животных, в виде самого элементарного непосредственного знания.

Наконец, к процессу поведения относится, в значительной мере, и обмен информацией. Сигнализация звуками имеет явное преимущество по сравнению с распространённой среди животных сигнализацией позами и запахами: «звуки могут быть более дифференцированы, чем запахи, мгновенно воспринимаются, звуковая сигнализация не ограничена дневным временем, как двигательная, наконец, звуки могут выражать гораздо более разнообразные эмоциональные состояния животного, и с этой точки зрения они информативно несравненно богаче других форм сигнализации». Таким образом, звуковая сигнализация, стала той питательной почвой, на которой позднее возникла человеческая речь, играющая в поведении громадную роль.