Joannes Nefastos MMVI

Безумный Поэт грезит истинно¹

Из книги Clavicula Nox, issue three — Azathoth

«Он передвигает горы, и не узнают их: Он превращает их в гневе Своём; сдвигает землю с места её, и столбы её дрожат… Вот, Он пройдет предо мною, и не увижу Его; пронесется и не замечу Его». Книга Иова (9:5-6, 11)

«Проходят они, безмолвные и первозданные, вне миров, незримые для нас… и ждут непрестанно мига возвращения своего… ибо земля познала их, и земля познает их… Они изгибают лес; они подымают волны; они разрушают град; но ни лес, ни море, ни град не узрят десницы, коей поражаемы». Некрономикон

В своих «Парадоксах Высокой Науки» Элифас Леви написал: «нет никакого вымысла, который не служил бы вуалью или маской до верной реальности». Это правдиво настолько, что большинство вымыслов, связанных с оккультными ипостасями жизни в утренней заре Эры Водолея, кажется, идёт по дороге обмана. Кроме того, для некоторых это становится причиной недоверия к оккультному гнозису, который, когда ссылается на такие сказки, видится не чем иным, как такой же сказкой, — но он может быть увиден в совершенно ином свете, если мы пожелаем. Для этого нам потребуется прочность плодотворной силы «нового мирового порядка», который вдавит свою сигилу во всю астральную атмосферу; но не только пророки выполняют свою духовную миссию осознанно: даже неизвестный канал — это новые идеи. Эти каналы должны создаваться талантливыми людьми — поэтами, писателями, художниками, композиторами, — которые являются проводниками по своему праву и блестящим способностям. Нередко они — если говорить о личностях — часть собственной аудитории, не полностью осознающая важность своего искусства. Двое прекрасно известных из подобных (преимущественно неосознанных) пророков в жанре фэнтези — Дж. Р. Р. Толкин и Г. Ф. Лавкрафт. Если мы хотим обозначить периоды в творчестве Лавкрафта, то должны сказать, что прошлое представляется в его произведениях исключительно аспектами Пути Правой Руки, а грядущее черпает своё вдохновение из ресурсов, которые мы должны обозначить как мистицизм Пути Левой Руки.

Лавкрафт не был всегда идеальным писателем. Его произведения по праву публиковались в низкосортных журнальчиках, и многие из них даже были откровенно слабы и скучны. Но не все. Когда он использовал те Силы, с помощью которых написал истории Мифа Ктулху (или, если взглянуть с другой стороны, был используем ими?), всё наше мировоззрение сотрясается, и из податливых конструкций получаются потрясающие зыбкие видения. Мифы Ктулху — это не только заимствование известных оккультных знаний (например, великой «Книги Цзян», из которой Лавкрафт почерпнул немало вдохновения), но и его собственная магия, его собственные верные суждения, и изучающий оккультизм уже проникается неподдельным страхом, ибо эти «вымышленные истории» основаны на подлинных фактах.

В давние времена человеческие способности к воображению были неодинаковы. Наша культура (я имею в виду глобальную культуру человечества в целом) даёт нам контекст, благодаря которому мы видим мир в довольно антропоцентрическом фокусе. Но поскольку оккультный прогресс развивается парадоксально, нынешняя весьма антропоцентрическая эпоха, известная как Эра Водолея, должна начаться с уничтожения тех известных человеческих принципов, которые более не содержат правды. Ренессанс и Эпоха Просвещения были только шагами в сторону этой смертоносной стадии коллективного человеческого прогресса и осознания себя людьми, истинным человеческим Эго. Поэтому одна из сторон личной работы Лавкрафта заключалась в том, чтобы подчеркнуть факт, что космос не вращается вокруг человечества, хотя и это в какой-то степени бывает. Однако для достижения этого позднего этапа знания нам стоит сперва отбросить наши ложные антропоморфические познания. Мы, интересующиеся оккультизмом Пути Левой Руки, обычно соглашаемся, что грёзы о грозном человекоподобном боге космоса — безумие. Лавкрафт распиарил эту идею, но подчеркнул, что это не значит, что в мире совершенно не было [антропоморфных; прим. пер.] богов и духов; они просто весьма отличались от детских сказок, сочиняемых наивными людьми.

Предельное божество в Мифах Ктулху зовётся Азатотом. Это могущественное имя, истинное имя логоса для всего сущего. Взглянём на это имя. Во-первых, стоит отметить, что оно состоит из двух хорошо известных герметических терминов:

1) Азот — основная сила природы (идейно не идентичная кундалини) у алхимиков.

2) Тот-Писец — бог мудрости в Древнем Египте.

Вместе с тем, мы можем видеть в этом имени сходство с именами Агафон — «благой бог», греческий Логос, который Блавацкая связывала с Сатаной; и Азазель — падший ангел и козёл отпущения, еврейское божество². Далее, следует вспомнить, что А — первая буква алфавита (даже оставив в стороне древнейший символизм Алеф), а Z — последняя. Это «начало и конец» (IAO) — эпитет Бога во многих религиях, включая христианство.

Во-вторых, буква «а» может быть прочитана просто как соединительная гласная или отрицательная частица, как в санскрите: AZ/aThoth — «Альфа и Омега (от/без) Мудрости». Этот вид парадоксального представления весьма характерен для всякого, а не только основанного на астрале оккультизма (ср. суры/асуры и Логос как эвфемизм Сатаны).

Лавкрафт видит предельное божество протоплазменной массой, безумной и постоянно движущейся. У подобного представления есть немало реальных оснований, некоторые из которых преходящи и культурно обусловлены, некоторые же — нет. К примеру, многие идеи Лавкрафта равносильны иронии (возможно, совершенно бессознательной), направленной против материалистического научного мышления, которое в своей захватывающе антифилософской манере действительно видит космос безумным и неупорядоченным. Как ошибочна мысль, что законы природы могут быть созданы и управляемы чем-то не имеющем разума, так, тем не менее, истинно, что причина существования этих законов навеки покрыта завесой тайны. Что заставило космос появиться? На самом деле, никакой причины и не было, ибо Несотворённый Вакуум совершенен и абсолютен в себе самом. И его появление не может иметь никаких логических причин. Творение просто существует, без всяких причин, но его собственная радость и ужас бытия, разум над всеми разумами действительно непостижим и «иррационален» для нас, ибо превыше наших способностей к постижению. Мы можем изучить пути его появления и первые законы творения, но никогда — причину существования. И довеском к подобному символизму будет аллегория нового высочайшего Бога, поныне бесформенного и неведомого людям. Этот Азатот / Азот, жизненная сила магического творения / Тот древней мудрости / Агафон, «светлый Сатана» / Азазель, мятежный ангел / A и Z — имя бога во всех системах: всё это вместе даёт нам весомейшую аллегорию религиозной формы наступающего эона, который будет продолжаться даже дольше, чем ближайшие две тысячи лет.

Иррациональность магического взрыва, высочайшая жизненная сила созидания и разрушения, всё это — кундалини-шакти, новая форма бога в отличие от антропоморфной, предводительствующий Архонт, стоящий над одиннадцатой сигилой, известной как крещенские воды мудрости³, и проводящий реализацию и обесточивание этих двух потоков Десяти (для человечества она — следующий виток в цикле возвращения). Когда тяжёлая голова пророка снова принялась сторожить это, всё ещё протоплазменное, море силы, чтобы направить его потоки к полному обретению разума, мы достигли полного понимания дилеммы нашего времени. Когда «Древние» (древние силы и космократоры, известные архаичному человеку, а ныне забытые человечеством) пробудятся, это не просто ввергнет нас в ужас. На следующем витке видения истины мы поймём, что воспринимаемое нами как хаотическое пламенное действо, оказывается, обладало слишком отличным от нас мышлением и было слишком возвышенным для нас, чтобы мы могли осознать его сразу. На этом этапе хаосизм превратится из слепого насилия в пламя мудрости, которое делает человека равным этим великим силам и превращает его в их сообщника.

Кажется, сам Лавкрафт был в какой-то степени настоящим пророком. В текстах Мифов мы можем найти множество его псевдонимов — Декстер Вард и др., — но самый важный из них — Безумный Поэт Альхазред. Говорится, что этот безумный араб — автор Некрономикона, несуществующего текста, известного и читаемого по сей день. Говорится, что он отважился уйти в пустыню, в «Град Столпов», где «открыл первые врата» и был ослеплён и испытан демоническими силами, которые прошли через них. Это сам Лавкрафт, как, впрочем, и любой другой кандидат в Тайное Учение, делающий первые шаги к призванию Сил для инициации: «Град Столпов» — это сакральные врата человечества, первая одноимённая чакра, через которую «демоническое пламя», то есть ранее упомянутая кундалини, или Азот, прошло в его тело и начало превращать в мага — истинного человека или освещённое Эго. Некрономикон представляет собой полную концепцию астрального света и, в более субъективном смысле, чью-то личную «хронику Акаши», золотоносные флюиды которой переносят «в Запределье». Название «Некрономикон» (necro — мёртвый, nomos — имя и icon — символ или опус, который часто используется в названиях старинных текстов) указывает на его смысл: книга логосов, или «имён» мёртвых законов жизни (микро- и макрокосма), забытых и сожжённых сегодняшним псевдорационалистическим мышлением. Это Противник и Инициатор и личности, и человечества в целом, это его Сатана — Наставник и Мучитель. Поэтому легендарный Некрономикон действительно существует — не на земле, но в опасных и полных ловушек астральных мирах, чью суть он фокусирует, он действительно может сделать своего исследователя безумцем и пророком одновременно и, наконец, даёт нам ключи для достижения Адептства.

Неофит мистерий, только ступивший на священный Путь, мельком просматривает Книгу Смерти (зеркальное отражение его Книги Жизни, или каузальной записи) на пути через духовные инициации. Это путешествие начинается в пустыне на открытии врат: «Град Столпов» символизирует упорядоченные силы Лингама — творческой силы Азота в его первом каменном воплощении. Он ведёт к страданию, безумию, полыханию души, когда силы Азота начинают сиять в человеке. Если он нежен и неосторожен, но в то же время искренен и любящ до крайности, если он не изучил, как использовать ключи своего высшего я, он становится одержимым и уничтожает себя, сводит с ума, наполняясь ложным знанием и настоящим последовательным помешательством.

Герои Лавкрафта практически всегда испытывают этот ужасный рок, они осознают реальную Силу, но эта Сила настолько велика для них, что забирает их разум, уничтожает их. В «Случае Чарльза Декстера Варда», который предельно ясно, в отличие от многих текстов Пути Левой Руки, отражает этот лейтмотив, тайная атавистическая субстанция сознания принимает форму вардовского предка Джозефа Карвена — злополучного Фауста своего рода. Впрочем, это старый сюжет о павшем маге, который становится одновременно мстителем и благотворным наставником современного человека, или разрушая, или просветляя его, или то и другое одновременно.

Эта опасность весьма реальна для всех претендентов, и хотя кажется, что в ней может быть собственное величие, она становится воистину несчастным роком, воплощаясь в реальность. Следует заметить, что сам Лавкрафт умер от рака кишечника. Рак — это неестественная и неконтролируемая опухоль, кишечник — это место астральных влияний и их каналов к физическому проявлению. Таким образом, его трагическая смерть подводит нас к подлинному соответствию манифестационного кода. Его воображение было неспособно увидеть ни того, каким будет ответ на аллегорические рассказы, которые оно породило, ни того, что оно избрало его своим посланником (что, по сути, одно и то же), — того, что мы бы поняли лучше, если бы могли осознать смысл каузального эго и его частично-архетипической сущности.

In Almonsin-Metatron

Finis