Александр Оршулевич

Религиозные взгляды Адольфа Гитлера:

во что веровал Рейхсканцлер Германии?¹

В оценке религиозных воззрений фюрера существуют несколько типичных ошибок: одни исследователи голословно утверждают, что Гитлер был «язычником», «сатанистом» или «безбожником», наполняя эти термины положительным или отрицательным содержанием, другие, преимущественно симпатизирующие национал-социализму христиане, настаивают на христианстве Гитлера, не желая признать того факта, что взгляды фюрера на религию колебались между лютеранством, маркионизмом (отвержением Ветхого Завета), прагматизмом, агностицизмом и внеконфессиональным монотеизмом. Дабы обрисовать всю сложность вопроса, мы обратились к трём застольным разговорам Гитлера за июль, ноябрь и декабрь 1941 года (стенограммы Генри Пикера, http://militera.lib.ru/db/picker/11.html), во время которых фюрер охотно размышляет о судьбе христианства.

Из анализа этих речей можно сделать следующие наблюдения:

1) В речи 21 июля 1941 года Гитлер показывает своё положительное отношение к Мартину Лютеру, первому переводчику Библии с латинского на немецкий язык и «создателю «общепризнанного канона немецкого языка», воздавая ему должное за то, что тот «осмелился восстать против Папы и всей церковной системы». По мысли Гитлера, Данте и Лютер «объединили нации вопреки Папе». Под «церковной системой» Гитлер, разумеется, понимал Римо-католическую церковь, «князья» которой «погрязли в мирских делах». Гитлер называет Библию «Святым Писанием», словно признавая её божественный авторитет, однако тут же указывает на то, что Лютеру далеко не всё нравилось в Писании. В этой речи Гитлер предстаёт, безусловно, не в образе католика, каковым он был по факту крещения в младенчестве, а в качестве последователя Лютера, однако больше не в религиозном, а в культурном плане (Гитлер демонстрирует пренебрежение к Писанию).

2) В речи 11 ноября 1941 года Гитлер показывает себя в качестве прагматика в области религии: «В данный момент больше пользы государству приносит тот, кто изготавливает противотанковые орудия, чем тот, кто машет кропилом». Он указывает на то, что именно его товарищи и единомышленники в 1918-1920 годах спасли немецкое духовенство от большевизма: «если бы не националисты-добровольцы, то в 1918-1920 годах священники у нас стали бы жертвой большевизма». Общий принцип Гитлера виден из речи от 13 декабря 1941 года: религиозные деятели не должны вмешиваться в государственную политику. «Догматы веры меня совершенно не интересуют, но я не потерплю, чтобы поп вмешивался в земные дела».

В этой же речи Гитлер наиболее полно раскрывает свои взгляды относительно католицизма. Он полагает, что «нельзя ломать через колено. Нужно подождать, пока церковь сгниёт до конца, подобно заражённому гангреной органу». В речи от 11 ноября 1941 года Гитлер уточняет свою позицию — церковная система отомрёт без всякого насилия, через плоды просвещения: «Поскольку любые потрясения суть зло, лучше всего будет, если нам удастся, просвещая умы, постепенно и безболезненно преодолеть такой институт как церковь. Самыми последними на очереди были бы, видимо, женские монастыри. Прекрасно, когда люди предаются самоуглублению. Нужно только удалить ядовитое жало. В этом отношении за последние столетия было многое сделано. Им, церковникам, нужно просто втолковать, что царство их не от мира сего».

Из этого отрывка становится совершенно ясным, что Гитлер опасность видит именно в Римо-католической церкви, ибо протестантские конфессии не имели монастырей, а православные церкви были в Германии представлены слабо. При этом фюрер высоко оценивает духовную работу над собой — «самоуглубление». Под «ядовитым жалом», которое необходимо «вырвать», понимаются попытки Ватикана управлять другими государствами, которые берут своё начало ещё с I тысячелетия от Р.Х. («какие только трудности ни создавали римские папы германским императорам!»).

Понимая под «церковью» прежде всего могущественный Ватикан, постоянно использующий религию в политических целях, Гитлер идёт намного дальше Лютера. Он высказывает сомнения в адрес принципиальных положений христианской веры — например, переселение тел в загробный мир, преображение личности под влиянием Бога («чистейшей воды издевательство над любым божественным началом, негр с его фетишем в тысячу раз выше того, кто верит в чудесное преображение!»).

Отвергая христианские догматы, Гитлер предстаёт в качестве внеконфессионального монотеиста, симпатизирующего скорее исламу, который, в отличие от христианства, довольно беден догматикой («ислам, пожалуй, ещё мог бы побудить меня вперить восторженный взор в небо»).

В речи за 11 ноября 1941 года фюрер поясняет причину своего отвержения христианских догматов: «в наши дни человек, знакомый с открытиями в области естествознания, уже не сможет всерьёз воспринимать учение церкви: то, что противоречит законам природы, не может быть божественного происхождения, и Господь, если пожелает, поразит молнией также и церковь. Целиком основывающаяся на взглядах античных мыслителей, религиозная философия отстаёт от современного уровня развития науки».

Таким образом, Гитлер, с одной стороны, выражает веру в личностного Господа, который способен «поразить молнией церковь», а с другой стороны, он отвергает веру в церковь как в Тело Христово. По сути, Гитлер отождествляет Бога с «законами природы», то есть, высказывает взгляды, близкие к пантеизму. При этом Гитлеру «религиозная философия» интересна только тем, что она основана «на взглядах античных мыслителей», а потому ещё может преодолеть «отставание от науки».

3) Отношение Гитлера к Иисусу Христа довольно специфично: он настаивает на «арийском» (очевидно, нееврейском) происхождении Христа. Такая версия фюреру приходится по душе, в отличие от библейской родословной Христа. В то же время Гитлер нигде прямо не отрицает Божественное достоинство Назарянина. Формируя свою версию Евангелия, Гитлер вслед за Альфредом Розенбергом («Миф 20 века») обвиняет Апостола Павла в искажении заветов Иисуса. «Павел использовал его учение для того, чтобы мобилизовать преступные элементы и заложить фундамент предбольшевизма. С его победой античный мир утратил красоту и ясность. Что это за Бог, которому нравится, как люди перед его ликом умерщвляют свою плоть?»

Смысл претензий к Апостолу Павлу заключается в следующем: Гитлеру представляется, что Павел разработал антихристианскую концепцию, согласно которой Господь сам создал условия для грехопадения человека, совместно с дьяволом осуществил свой план, дабы затем испытывать наслаждение при виде того, «как люди перед его ликом умерщвляют свою плоть». Очевидно, что Гитлер, являясь сторонником эллинского культа здорового тела, весьма поверхностно разобрался в основах христианского вероучения, которое под «плотью» понимает падшую душевно-телесную природу человека, а не сам человеческий организм как таковой. Гитлеру недоступно понимание смысла грехопадения, искупления и т.д.

Критикуя Апостола Павла, Гитлер становится на позиции зрелого эллинизма, представители которого, не будучи глубоко знакомы с учением Христа и Апостолов, обвиняли христиан в человеконенавистничестве и презрении к человеческому телу. В дальнейшем Гитлер ещё с большей ясностью покажет себя сторонником дохристианской цивилизации. Даже независимая от Ватикана национальная церковь, например, Английская, по мысли Гитлера, распространяет ложь. Ложь сама по себе не плоха, но мир на ней долго держаться не может, — даёт понять фюрер. Возможно, фюрер намекает на то, что христианство необходимо очистить от ветхозаветной еврейской традиции.

Из речи за 13 декабря 1941 года: «Я ничего не имею против целиком государственной церкви, как у англичан. Но мир просто не может так долго держаться на лжи. Только в VII, VIII и IX веках князья, которые были заодно с попами, навязали нашим народам христианство. Раньше они жили без этой религии. У меня шесть дивизий СС, ни один из этих солдат не ходит в церковь, и тем не менее они со спокойной душой идут на смерть».

Очевидно, что Гитлер здесь критикует западную «римскую» модель христианства, которое было «навязано» германским племенам в VII—IX веках от Р.Х., ибо восточной формы христианства, допускающей перевод Библии и богослужебных текстов на национальные языки, средневековая Германия не знала. Гитлер даёт понять, что германским племенам было лучше вовсе не знать христианства, чем познать его в уже «испорченном» Апостолом Павлом и ещё не улучшенном Лютером виде. Рассуждая как прагматик, он не видит принципиальной разницы между воцерковлёнными и невоцерковлёнными солдатами.

Однако можно ли на основании подобных высказываний назвать Гитлера «язычником», как это делают и сторонники, и противники национал-социализма, преследуя противоположные цели: или оправдать Гитлера, или, напротив, его опорочить через обвинение в идолопоклонстве? Из речи следует, что Гитлер положительно относится лишь к культурной части языческой цивилизации, но не к религиозной.

Из речи за 11 ноября 1941 года: «Мы счастливы, что сохранились Парфенон, Пантеон и другие святыни, хотя с религиозной стороной этих сооружений мы уже не имеем ничего общего. Будь их у нас ещё больше, это было бы просто великолепно. Мы ведь всё равно не будем поклоняться в них Зевсу».

Язычество в чистом виде — это поклонение богам, связанное с определёнными религиозными церемониями. Однако мы видим, что Гитлер был свободен от подобных вещей. Оценивая положительно культурную сторону античного язычества, Гитлер одновременно высоко оценивает способность церкви (очевидно, Ватикана) хранить «свидетельства о средневековье». Фюреру ясно, что исчезновение памятников христианской культуры тоже приведёт к «обеднению мира».

Из речи за 11 ноября 1941 года: «У нас такая же ситуация: лишь церковь сохранила весомые свидетельства о средневековье. Теперь представьте себе, я становлюсь ярым иконоборцем и одним махом уничтожаю всё, что у нас было создано в V-XVII веках. На этом месте возникает дыра. И как из-за этого обеднеет мир!»

Отвергая догматы христианства, в то же время Гитлер нетвёрдо стоит и на позициях внеконфессионального монотеизма, допуская сомнения в существовании Всевышнего, то есть, выставляя себя в качестве агностика.

Из речи за 13 декабря 1941 года: «Если и есть Бог, он даёт не только жизнь, но и способность познания. И если я с помощью данного мне Богом разума регулирую свою жизнь, то могу ошибаться, но не солгу».

В то же время Гитлер осознаёт католичество и лютеранство как «нашу религию», как основную веру Германии. Себя он не отделяет от основной массы немцев, будучи готовым вместе со всеми нести этот общий «позор».

Из речи за 13 декабря 1941 года: «Наша религиозность — это вообще наш позор. У японцев-христиан религия преобразована применительно к их миру. Но им легче».

Очевидно, что Гитлер мечтает о глубокой реформации западного христианства, которая сделает его более приближенным к природе («религия японцев возвращает их назад к природе»), а также освободит от еврейского прошлого и выявит его «арийскую» суть («Христос был арийцем»).

В другом месте Гитлер прямо называет кайзеровскую Германию христианским государством, отказывая при этом президенту США Рузвельту в праве именоваться христианином. Из речи за 11 ноября 1941 года: «в ходе мировой войны мы убедились: единственным подлинно христианским государством была Германия; она-то и потерпела поражение. Это — отвратительное лицемерие, когда такой архимасон как Рузвельт говорит о христианстве: все церкви должны возвысить свой голос и потребовать запретить это, поскольку его поступки диаметрально противоположны христианской вере».

Очевидно, что под «христианской верой» Гитлер разумеет «подлинное» учение «арийца» и «борца с евреями» Иисуса Христа.

При этом Гитлер явно не настаивает, чтобы его приближённые отказывались от веры предков и изменяли традиционному западному христианству, которое сам фюрер оценивает крайне невысоко. Из речи от 13 декабря 1941 года выясняется, что даже среди членов министров Рейха — членов партии и генералов — немало тех, кто полагает, что «нам не победить без благословения церкви!»

Интересно, что Гитлер демонстрирует неуважение к таким проявлениям религиозности элиты («подчас теряешь всякое уважение к человечеству. Не к массе: её ничему другому никогда и не учили»), однако сам ничего не делает для того, чтобы очистить руководство Рейха от католиков. Он предоставляет возможность Римо-католической церкви уйти в небытие естественным путём. И всё же он не хочет, чтобы итальянцы или испанцы отвергли «христианство» (очевидно, римо-католицизм; Италия и Испания — католические страны, в отличие от преимущественно протестантской Германии): «тот, кто его исповедует, всегда носит в своём теле бациллы» (из речи за 13 декабря 1941 года).

Любопытна и оценка Гитлером царской России.

«Второго такого ханжеского государства, как Россия, не найти. Там всё построено на церковных обрядах. И тем не менее русские получили крепкую взбучку. К примеру, молитвы 140 миллионов русских во время войны с японцами (1904-1905) принесли, совершенно очевидно, меньше пользы, чем молитвы гораздо меньшей по численности японской нации. Точно так же во время мировой войны наши молитвы оказались весомее, чем их. Но даже внутри страны попы не смогли обеспечить прочную опору существующему строю. Появился большевизм. Разумеется, этому способствовали также реакционные круги: они устранили Распутина, то есть единственную силу, способную привить славянскому элементу здоровое миропонимание» (из речи за 11 ноября 1941 года).

Из данного фрагмента видно, что Гитлер указывал на силу японских и немецких молитв, которые оказались «действеннее», чем русские. Кроме того, Гитлер критикует деятельность русского духовенства, которое в годы Первой мировой войны не обеспечило прочную поддержку царскому правительству, а также высоко оценивает деятельность Григория Распутина, который, среди прочего, пытался в 1914 году убедить императора Николая II не начинать войну с Германией.

Так верил ли Гитлер в Бога? Очевидно, что верил, но мало, попутно отвергая большинство христианских догматов при сохранении уважения к самому основателю христианства. Из речи за 11 ноября 1941 года: «Я ничего не знаю о загробном мире и достаточно честен, чтобы открыто признаться в этом… Я не хочу ломать голову в поисках ответов на вопросы “почему?” и “отчего?”. Всё равно нам не дано проникнуть в глубину души».

Для Гитлера Провидение (Бог) «создало каждого человека с неотъемлемыми расовыми признаками». Фюрер стремится к тому, чтобы «каждый твёрдо знал бы о себе: он живёт и умирает во имя сохранения своей расы».

Таким образом, вера в Творца для Гитлера уходит на второй план. Жить и умирать следует не во имя Господа Иисуса Христа, а во имя «сохранения своей расы».

Итак, исходя из анализа «Застольных речей», религиозные взгляды Гитлера вполне можно определить как внеконфессиональное христианство, временами переходящее в маркионитство, гностицизм, лютеранство, агностицизм и пантеизм.

Гитлер, рассуждая о Ватикане с позиции главы государства, разделяет весьма специфичное отношение к христианской вере. При этом надо понимать, что застольные разговоры тем и отличаются от официальных речей, что на них можно болтать всё, что угодно, наутро совершенно забывая о сказанном.

Возможно, если бы подобным образом велись стенограммы застольных бесед У.Черчилля и «архимасона» Ф.Рузвельта, то мы бы убедились в том, что лидеры Великобритании и США, подобно Гитлеру, тоже нетвёрдо следуют догматам христианской веры. Но такого рода тексты не опубликованы, поэтому исследователям приходится ориентироваться на официальные речи этих политиков. Но в официальных публичных речах и печатных работах и Гитлер предстаёт в качестве верующего христианина.

Несомненно, что к «Застольным разговорам» необходимо относится с некоторой долей сомнения, учитывая, что сам Генри Пикер опубликовал эти стенограммы уже после войны, когда на разоблачении Гитлера можно было неплохо заработать. Однако общий тон стенограмм бесед Гитлера, касающихся религиозных вопросов, вполне соответствует той оценке, которую дал религиозности Гитлера его сподвижник бельгийский католик и монархист Леон Дегрелль: «Его (Гитлера) отношение к религии было своеобычным (своеобразным)… с его точки зрения, борьба против религий не имела смысла, научные открытия… и повышение уровня жизни — всё это, по его мнению, должно было постоянно снижать влияние религий»; «религиозная практика его не волновала» и т.д. (Леон Дегрелль, «Воспоминания и размышления», перевод с французского В.Ванюшкиной, Москва, 2011 г.)

В завершение, для того, чтобы дать христианскую оценку Гитлера, уместно окончить исследование его речей цитатой из послания Первоиерарха РПЦЗ Митрополита Анастасия (Грибановского). Известно, что в 1938 году Митрополит Анастасий крайне высоко оценил деятельность Гитлера на посту главы Рейха: «Мы знаем из достоверных источников, что верующий русский народ, стонущий под игом рабства и ожидающий своего освободителя, постоянно возносит к Богу молитвы о том, чтобы Он сохранил Вас, руководил Вами и даровал Вам свою всесильную помощь. Ваш подвиг за германский народ и величие германской Империи сделал Вас примером, достойным подражания, и образцом того, как надо любить свой народ и свою родину, как надо стоять за свои национальные сокровища и вечные ценности. Ибо и эти последние находят в нашей Церкви своё освящение и увековечение» (Благодарственный Адрес Митрополита Анастасия А. Гитлеру от 12 июня 1938 года).

Однако в 1945 году, подводя итоги неудачной для Германии войны, на исход которой, добавим от себя, во многом повлияли религиозные и культурные взгляды Гитлера (например, разжигание войны против ведущих христианских стран — США и Великобритании, ненужная конфронтация с Ватиканом и протестантами, ошибочная политика на восточных оккупированных территориях, которая помешала сделать русский народ союзником Германии и невольно толкнула колеблющихся людей обратно под кровопийцу Сталина), Митрополит Анастасий отметил: «…Тогда всем стало ясно, что Хитлер не только не несёт миру новой эры мира и социального и хозяйственного благополучия, как он обещал в своих речах, но готовит гибель себе и своему народу и всем, кто связывал с ним свою судьбу, что и случилось на самом деле. Утверждённое на безрелигиозном и часто аморальном основании, всё его дело рушилось с шумом, похоронив под его развалинами его самого и его ближайших сотрудников. Этот грозный урок нужен был для всего современного человечества, дабы все увидели, что кто хочет строить жизнь без Бога, тот строит своё здание на песке и заранее обрекает его на полное крушение» (http://ss-83.livejournal.com/28364.html).

Комментарий к картинке:

12-13 мая 1938 года Первоиерарх РПЦЗ Митрополит Анастасий (Грибановский) при участии Епископа Серафима (Ляде) освятил в Берлине новый русский кафедральный собор Воскресения Христова. Собор, заложенный 31 августа 1936 года, был построен на Гогенцоллерндамм, 166 в берлинском районе Вильмерсдорф. Он был спроектирован министерским советником Карлом Шелльбергом по образцу Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры. Строительство собора профинансировала казна Рейха, выделившая вдобавок к этому средства на ремонт 19 русских православных храмов в Германии.

*

Для объективности картины приведём выдержки из официальных выступлений Адольфа Гитлера, которые характеризуют его как защитника и покровителя христианских исповеданий:

«Мы не потерпим никого в наших рядах, кто нападает на идеи христианства… фактически, наше движение — христианское».

Речь в Пассау, 27 октября 1928 года.

«Мои чувства христианина указывают мне на моего Господа и Спасителя как на Борца… который, Боже праведный, был величайшим не как Мученик, а как Воин. В безграничной любви, и как христианин и как человек, я читал главу, которая рассказывает нам, как Господь наконец поднялся в своём могуществе и взялся за плеть, чтобы изгнать из Храма змеиное племя… (речь идёт о евреях — ред.) Сегодня, после двух тысяч лет, с самой глубокой эмоцией я признаю более глубоко, чем когда-либо прежде, факт, что именно для этого Он должен был терять Свою кровь на Кресте…»

12 апреля 1922 года.

«Это, во всяком случае, будет моя высшая задача проследить, чтобы в недавно пробуждённом NSDAP, сторонники обоих вероисповеданий могли жить мирно вместе рядом, чтобы они могли принять общую точку зрения в общей борьбе против власти, которая является смертным противником любого Истинного Христианства».

26 февраля 1925 года.

«Правительство Рейха расценивает христианство как непоколебимый фундамент нравственности и морального кодекса Нации, прилагает самую большую ценность к дружественным отношениям с Папским престолом и пытается развить их».

Речь к Рейхстагу от 23 марта 1933 года.

«Факт, что Ватикан заключает соглашение с новой Германией, означает подтверждение национал-социалистического государства Католической церковью. Это соглашение на целый мир показывает ясно и недвусмысленно, что утверждение, будто национал-социализм является враждебным по отношению к религии, является ложью».

22 июля 1933 года.

«Национал-социалистическое государство выражает свою преданность позитивному христианству…»

26 июня 1934 года.

«Чем мы являемся, мы стали не против, а по желанию Провидения. И пока мы верны и благородны, храбры в борьбе, пока мы верим в наше великое дело и не сдаёмся, мы продолжим наслаждаться и в будущем благословением Провидения».

11 августа 1935 года.

«Мы, национальные социалисты, также, имеем глубоко в наших сердцах нашу собственную веру. Мы не можем сделать иначе…»

2 июня 1937 года.

«Национальное социалистическое движение вызвало это чудо. Если Всемогущий Бог предоставил успех этой работе, то партия была Его инструментом».

1 января 1939 года.

«Если идентичное христианство означает любовь к ближнему, то есть ухаживание за больным, дать одежду для бедных, дать пищу голодному, дать воды тому, кто хочет пить, то мы — идентичные христиане. Поскольку в этих сферах братство национал-социалистов Германии выполнила потрясающую работу».

24 февраля 1939 года.