Ритуал — это символ. Во многих культурах письменность не является необходимостью. В ритуал включались естественные и созданные человеком артефакты. Благодаря символу существует возможность «показать» образ Первоприроды. Символ — то, что в своём чувственном качестве указывает на определённый элемент, который не поддаётся рациональному познанию, то, что создаёт новую, идеальную реальность. В ритуальных практиках обнажённость — признак, в целом оцениваемый в народной культуре негативно и сближающийся со значением «чужой» и «демонический». Полное или частичное обнажение практиковалось в земледельческой магии, в народной медицине, в колдовской практике, в календарных и окказиональных обрядах, в играх и использовалось для отгона нечистой силы, бури, града, изгнания болезней, паразитов, а также для плодородия [1]. В ряде случаев обнажённость понимали символически — обнажённым считался человек в одной нижней рубашке, без пояса, женщина без платка, с распущенными волосами. К наготе приравнивались также оголение нижней части тела, демонстрация детородных органов.
Обнажение способствовало установлению контактов со «светом познания», с природным миром, с демонами, а также использовалось для приобретения сверхъестественных свойств. Обнажённость — прежде всего женского тела — выступала символом принятия божественной мудрости и креационизма.
Обнажённая женщина символизирует Tellus Mater (Мать-Землю), Высшую Природу. Обнажённость присутствует во многих колдовских ритуалах. Ведьм часто изображают без одежды во время проведения определённых действий, т.е. при ритуалах и церемониях [2]. Обнажённость, прежде всего в женском контексте, указывает на открытость и искренность намерений. Обнажённость выступает проводником, помогает слиться с природой и окружающим миром, показать свою беспомощность перед высшими силами и почувствовать связь с высшим планом собственного «Я». В древности существовали определённые ритуалы — обереги от порчи и сглаза, — которые следует выполнять обнажёнными, для жениха и невесты, для супругов, для сохранения счастья в семье; здесь обнажённость действует как элемент усиления силы воздействия через открытие себя истинного перед высшими силами.
Обнажение возвращает человека в естественное состояние, выводя его за рамки шаблонности мировосприятия и познания собственной сущности. Нагота оценивалась как оберег от враждебных сил в профилактических и лечебных обрядах, связанных с детьми.
Функция обнажённости и женского начала плотно переплетены в своём оккультном значении. Женщина и её формы являются аллегорией мироздания. Наг (от слова «змея»), женское, то, что наполняет смыслом и придаёт формы и значения. Это символ рождения и перерождения. Кундалини-путь становления и познания, вечное женское начало, что порождает[2].
Женщина предстаёт жрицей, которая направляет свою энергию на раскрытие своего высшего Я и служение Абсолюту, где энергия производится через обнажённость и самопринятие. Ведя в храме (храм в амбивалентности, как храм познания и храм «бытового уровня») особый образ жизни, культивируя свою женственность, воспитывая в себе духовные качества, участвуя в тантрических ритуалах, женщина трансформировала свою сексуальную энергию в тонкие и высокие её формы [6]. И становилась воплощением великой космической Шакти. Она раскрывала в себе магические, оккультные способности, становилась для окружающих проводником высшего знания и энергии благодати.
Путь жрицы считался самым высоким из всех, но он был уделом немногих. Так и в наше время, женщина отвергает подсознательно собственную сущность, о которой ещё говорит герметизм в космическом смысле принципа пола. Непринятие своего принципа пола порождает болезни, усталость, нервозность, конфликтность и ведёт к упадку женской сущности как таковой. Вот почему так важно в магической практике проводить ритуал обнажённой, открытое тело делает душу «открытой» для познания, помогает снять наслоения, порождаемые обществом, и принять собственную природу, открыться, подобно розе, что с каждым лепестком приобретает «улучшения» и ведёт к «исцелению» собственного сакрального «Я». Этот путь и есть путь жрицы.
В оккультной традиции Таро можно чётко проследить тенденцию изображение женщины-жрицы.
Жрица олицетворяет наши неосознаваемые силы — интуицию, предчувствие, часто непонятную, но вполне твёрдую уверенность в чём-то. Это — ключ к той таинственной истине, которая ускользает от логически мыслящего ума. Она знает, что та истина, которую мы можем выразить словами, никогда не бывает вечной. Её светлая сторона — это выражение терпения, понимания, снисхождения, доброты и умение прощать, использование сил подсознания на благо людям — ради помощи, исцеления, ясновидения. Теневая же её сторона соответствует архетипу «тёмной сестры», использующей свои душевные силы, чтобы соблазнять других, заманивать их в ловушки или ещё как-то вредить им. В Таро, однако, чаще всего выделяется её светлая, добрая сторона [6]. Она считается одним из трёх «ангелов-хранителей», так как, согласно христианской мифологии, Святая Дева может сделать человека неуязвимым.
Женская акцентация и элемент обнажённости также имеют под собой значение периода, когда нам следует посвятить максимум внимания своему подсознанию, тем образам, мечтам и фантазиям, которые возникают в самой глубине души, чтобы поднять тот покров, под которым Жрица скрывает своё знание — ту самую «Древнюю Истину», которую людям всякий раз приходится открывать заново, с каждым определённым ритуалом женщина открывает себя «заново». Наш дуалистично устроенный разум отказывает нам в этом путешествии, не позволяя больше различить, где добро, а где зло. «Мудрость Лона» же скрывает тайну, свойственную полярности, которая заставляет нас с восторгом и ужасом одновременно вглядываться в лик белой и чёрной Изиды (женственности), потому что мы никогда не знаем, зло или добро перед нами, ждёт ли нас исцеление или гибель [6].
Жрица означает, что либо наш род занятий так или иначе относится к сфере её влияния, то есть к достаточно широкому спектру целительской или эзотерической деятельности, любо мы относимся к своей работе в духе принципов Жрицы: подходим к любым своим задачам с открытой душой, с терпением, всегда готовы услышать и воспринять новое, принимаем решение, подчиняясь не только логике, но, прежде всего, интуиции. Если такое отношение к работе достигнуто и поддерживается нами сознательно, у нас возникают прекрасные ощущения «сведения», руководства сверху. Правда, оно не должно, как говорят, выходить из берегов, чтобы мы не выглядели в глазах окружающих капризными. Женский принцип — это смирение, но не слабость. Смирение не перед конкретным человеком и не перед проблемами, а перед актом созерцания, познания и достижения высшей сущности через самого себя [6].
Она олицетворяет взаимопонимание, глубокую привязанность, близость и родство душ, чувствительность, заботливость по отношению друг к другу, и не в последнюю очередь — уверенность в том, что нас с партнёром соединяет невидимая, но прочная нить. Женский принцип — это всегда поиск, нахождение в ожидании инсайта, в состоянии открытости и готовности к новой встрече, прислушиваясь к своему внутреннему голосу, не принуждая себя ни к чему и не давая другим принуждать нас. Ключом является выражение себя перед Высшей Природой, приподнесения себя в первоначальном состоянии, состоянии обнажённости перед Высшим Планом Бытия [3].
Ритуализация обнажённости в древности часто переплеталась с бытовыми элементами.
В Египте, например, женщины обнажали свои гениталии перед изображением Осириса-Аписа, бога-быка, чтобы излечиться от бесплодия, родить, наконец, долгожданного первенца [4]. Обнажение — это способ войти в контакт с землёй и продуцируемой ею силой, передать земле и другим объектам человеческую способность к воспроизводству, а также частично вызвать жалость природы человеческой наготой, которая понималась как бедность. При посеве злаков или посадке овощей нагота должна была стимулировать рост и вегетацию растений, что является аллегорией продолжения рода [3].
Невинность, свобода, уязвимость, правда и, в идеалистическом греческом искусстве, — сама божественность. В традициях эллинизма красота и соразмерность здорового тела возводилась в идеал. Позже это породило латинскую пословицу: «Nudaque veritas», т.е. «Голая истина», «Чистая Правда». Обнажённость приобретает вид призрака, фантома и придаёт ей мистическое значение, потому что античные греки и римляне представляли души умерших лишёнными каких-либо одежд.
В средневековом искусстве обнажённые ведьмы символизировали искушение, посланное Сатаной, но современные ведьмы предпочитают использовать термин «одетые небом», чтобы показать свою открытость влиянию сверхъестественных сил.
Герой или божество, изображённые обнажёнными, означают свободу от земных пороков. В искусстве обнажённая женщина означает либо правду, невинность и добродетель, либо похоть, аморальность и бесстыдство [5].
Обнажение тела во время обрядов означает возвращение в райское состояние, в котором нет «разрушительной силы» времени. Нагота обязательна при некоторых обрядах посвящения: освободившись от своей одежды и ложных идей, посвящённый умирает как темнота, чтобы возродиться в человека нового.
Это также означает обнажиться перед Господом. Быть голым и не ведать стыда, находясь в изначальной невинности — означает также душу, скинувшую с себя «одежды стыда», плоть и самого себя, «одетую своей собственной силой». Девственность в таком контексте возникает в связи с отсутствием понятия стыда. Обнажённость перед божеством — просьбы об открытии тайных знаний, принятие себя и окружающей действительности.
Изображения божеств с древности были наполовину обнажёнными. Верхняя часть статуи символизировала открытость, видимый мир, воздух, природу. Нижняя же часть изображалась закрытой — это был уже мир таинства, как бы подземный, царство мёртвых, корни, гениталии являются тем, из чего вырастает жизни, начинается зарождение плода. Обнажённость также отвечает за беспредельное предание себя на волю Абсолюта, человек рождается голым, открытым для познания мира и развития в нём непосредственно как элемента божественной природы, переходит в телесный план. В обычном символическом смысле обнажённость представляет собой место человека в «естественном состоянии», без социальных и иерархических отличительных знаков одежды [5]. Часто имеет место прежде всего при совершении обрядов инициации и посвящения (например, в позднеантичном культе Митры, когда посвящённый представлялся как новорождённый). В большинстве традиций обнажённость была символом открытости, простоты и чистоты новорождённых. Отсюда и обряды раздевания, которые знаменовали собой посвящение в жрецы в некоторых древних религиях.
Открытость перед культом можно искать в стремлении предать себя высшим воздействиям и силам. Адам и Ева были обнажены до того, как вкусили от плода Древа Познания добра и зла, что связывает наготу с состоянием первородной невинности. По этой же причине отшельники иногда ходили голыми.
Отношение к наготе в разных культурах проявляется в разной степени. Там, где доминировала установка на асексуальность (например, у народов, исповедовавших ислам, христианство), сформировалось отношение к наготе, телесном низу как к чему-то греховному, недостойному и даже постыдному. В таких культурах особенно тщательно прорабатывается тема закрытости своего тела от взглядов посторонних. У мусульман не принято мыться в бане обнажёнными — для этого существует специальная одежда.
Если в повседневном общении жест обнажения однозначно воспринимается как оскорбление, то его ритуальный аспект имеет более широкий круг значений. Ритуальное обнажение использовалось в различных ситуациях, причём это могла быть как полная, так и частичная нагота. Ограничимся двумя основными случаями: обнажение как способ стимулирования плодородия и как оберег [1].
В первом случае обыгрываются сексуальные ассоциации, возникающие при обнажении. Показательно, что у многих земледельческих народов вместе с обнажением практиковалось ритуальное совокупление (или его имитациями) во время пахоты или первого посева. Смех в ритуале ассоциируется с рождением, производительной силой. Смешное отрицает смерть и утверждает новую жизнь. Отсюда и та роль, которая предоставлялась смеху в обрядах стимулирования плодородия.
В то же время смех раскрепощает участников, предоставляет выход накопленным эмоциям. Срабатывает тот же механизм, что и во время похорон: ритуал не просто допускал, но и приказывал действия, отрицающие нормы повседневной жизни.
Обнажение было обычным способом вызывания смеха. С точки зрения психологии и нейрофизиологии непроизвольный смех (в частности, при виде обнажённых гениталий) является обычной реакцией на те стимулы, которые не вписываются в привычные представления и схемы. В данном случае смех выражал не столько радость и веселье, сколько освобождение от эмоционального напряжения [3].
Нагота была не просто способом провоцирования смеха. Всему смешному, неприличному приписывалось символическое значение оберега от враждебных, демонических сил.
Такая функциональная двойственность характерна и для жестов с сексуальной символикой.
Женская нагота в оккультной практике помогает выйти на более высокий уровень принятия собственного «Я». Она способствует избавлению от комплексов, самоулучшению и поиску гармонии физического плана с духовным, что является важным элементом бытия как такового. Где есть гармония, там должна родиться истина.
Литература
1) Логинов К. К. Девичья обрядность русских Заонежья // Обряды и верования.
2) Русский демонологический словарь / Автор-составитель Т. А. Новичкова. — СПб., 1995.
3) Культурологические исследования из истории древнего мира и средних веков: Проблемы женственности / Под ред. М. Ф. Альбедиль и А. В. Цыба. — СПб., 1999.
4) Рак И. Мифы Древнего Египта.
5) Евгений Головин. Любовь в поэзии символизма.
6) Заин, К.К. Священные Таро: искусство чтения карт на основе духовной науки. Перевод с англ. — С.-Пб.: ООО ЭТО «Экслибрис», 2003. — 228 с.