Теймураз Авдоев

Езидский мистицизм: Снятие завесы

Qewlê Mezin — гимн о Великом

«Тот, кто поступает в соответствии с тем, что знает,

того Бог научит тому, чего он не знает».

Баязид Бистами (Султан Езид)

Гимн о Великом занимает центральное место в религии езидов. Он фокусируется на ранних отношениях между вероучением Султана Езида и ортодоксальным исламом, указывает место и даёт представление о времени образования этноконфессиональной общины, нашедшей распространение среди части единого курдского народа.

Характерной особенностью данного гимна является эзотерическое повествование. Поскольку учение находилось в оппозиции к ортодоксальному исламу и подвергалось жестоким гонениям, заложенные в гимне основы учения законспирированы и изложены в метафорической форме, что делает практически невозможным их изучение непосвящёнными. Чтобы у читателя сложилось объективное представление о заложенной в гимне идее, нами предпринята попытка составить как экзотерический (подстрочный), так и эзотерический (смысловой) переводы.

I. Экзотерический перевод

С. 1.
1 Me êk divêt pê bizanî,	Мы искали человека сведущего,
2 Bipirsit li hale min heyranî,	Чтобы спросить его об изумившем нас случае,
3 Ka kû bû qeseta Mi’awî û Siltanî?	Как и где состоялась встреча Муавии и Султана?
С. 2
1 Me êk divêt biket hikyatê,	Человека, который поведал бы нам
2 Şêro Xwedanê itqatê,	О храбреце — заступнике веры,
3 Ka çawa Siltanî Ėzî dahir bû ruwê kinyatê?	О том, как Султан Ези явился взору вселенной?
С. 3.
1 Heke Siltanê bedena makê peyda bû,	Когда Султан Ези понесён был матерью,
2 Sur il — Mi’awî peyda bû,	Предзнаменование открылась Муавии,
3 Mi’awî ji heybeta bizdiya bû.	И его стали обуревать страхи.
С. 4.
1 Mi’awî vê yekê nedihate bere,	Муавия лишился покоя,
2 Bi Dimeşqê kir sefere,	Свершил поездку в Дамаск
3 Maka Siltan Ėzî ji Şamê dikete dere.	И повелел матери Султана Ези покинуть Шам.
С. 5.
1 Maka Siltanê Ėzî vê deng hilînî,	Мать Султана Ези взмолилась:
2 Heçiyê ji we xûnekê bibînî,	«Если кто-либо из вас прольёт кровь,
3 Inşella ewê ji dest xûna xwe gazinî.	Божьей волею он ответит свою кровь».
С. 6.
1 Maka Siltanê Ėzî we det xebere,	Мать Султана Ези возвестила:
2 Ya Mi’awî em dê ji bacêrê we çîne dere,	«О Муавия, мы покидаем ваш город,
3 Kes nemiriye bê meferê.	До сих пор никто не умер без прибежища!
С. 7.
1 Mi’awî kiribû kût û karî,	Муавия настоял и исполнил,
2 Maka Siltanê Ėzî derkir ji wî şarî.	Выслал мать Султана Ези из того города.
3 Şikir li wan ranehî bû, bû tarî.	Милостью Божьей им было светло, стало темно.
С. 8.
1 Şikir ji wan tariye,	Слава Богу за ниспосланную им темноту!
2 Dê zanîbû wê çiye,	И можно было догадаться,
3 Sebeb Maka Siltanî Ėziye.	Причина — мать Султана Ези.
С. 9.
1 Maka Siltanî Ėzî ji Şamê bi rê bû,	Мать Султана Ези вышла из Шама,
2 Sûra Siltanî Ėzî bi vê bû,	Тайна Султана была с нею,
3 Ew ço, berê wî li Besrê bû.	Она направилась в сторону Басры.
С. 10.
1 Ew ço, berê wê li Besraye,	По пути к Басре
2 Temam bû qewl û we’daye,	Свершилось пророчество, и в срок
3 Dahir bû Ėzîdî meye.	Появился [на свет] наш Езид.
С. 11.
1 Dahir bû Ėzîdê mine,	И явился мой Езид,
2 Ew neyî piçûke, yî mezine,	Не младенцем, а взрослым,
3 Çend ûsfet wê jê diçine.	Многими достоинствами был украшен.
С. 12.
1 Çend jê çobûn usfete,	Он был само совершенство,
2 Zerib netabûn keramete,	Не осталось место изъянам, благодаря его чудотворному дару,
3 ‘Amî êxistibû heybete.	Он повергал всех в изумление.
С. 13.
1 Bila Besraya xeber ço nike,	По Басре распространилась молва:
2 Rizqê wan xelat dike,	Он [своих приверженцев] вознаграждает благодатью,
3 Hermetê wan cot cot man dike.	Приумножает их благосостояние.
С. 14.
1 Siltan Ėzî ji Maka xwe dipirsiye:	Султан Ези спросил у своей матери:
2 Tu bi wî key Ilahiye,	«Заклинаю тебя именем Аллаха,
3 Navê babê min çîye?	Как зовут моего отца?»
С. 15.
1 Lawo, babê te Padşaye,	«О сынок, твой отец Повелитель,
2 Ser text û mîriya xwe rawestaye,	Восседает на троне в своём эмиратстве,
3 Dimeşq bi navê wîye avaye.	И Дамаск при нём процветает.
С. 16.
1 Lawo, babê te Padşa bû,	О сынок, твой отец был Повелителем,
2 Ser text û mîriya xwe westabû,	Он на троне своего эмиратства восседал,
3 Dimeşq bi navê wîye ava bû.	И Дамаск при нём процветал.
С. 17.
1 Ez jî xatûnek bûm, ji xatûnêt Dimeşqiya.	А я была госпожой, [одной] из почтеннейших дам Дамаска.
2 Ėkî ji wan bi xewna xwe diye,	Некто из его приближённых увидел во сне,
3 Pisekî min dahir biye,	[Что] у меня появится сын,
4 Xof û tirsa wan ji destê wîye.	Якобы источник всех их бед и страхов.
С. 18.
1 Ewan kire dilsarî,	Это ожесточило их сердца,
2 Ez derêxistim ji wî sari.	И [они] изгнали меня из того города.
3 Şikir li wan ronahî bû, bû tarî!	Милостью Бога свет у них сменился темнотой!»
С. 19.
1 Dayê, ez jî dê rojekê herime,	«Матушка, в один день я соберусь,
2 Cêşekî zav bi xoro beme,	Огромное войско поведу за собой,
3 Tu li min birêne, dê çî bi serê qazî û ekabirêt Şamê keme.	И сама увидишь, как я поступлю с [шариатским] судьёй и знатью Шама».
С. 20.
1 Lawo, babê te mezitire ji min û teye,	«Сынок, твой отец могущественнее меня и тебя,
2 Ew nebe, vê carê çu ligel nekeye.	Этому не бывать, даже не пытайся [в этот раз]».
С. 21.
1 Siltan Ėzî sura wî pêda,	Султан Ези тайну [Господа] постиг
2 Wé sor diket wekî pête,	И от неё становился красным, как пламя,
3 Ew kí yî koreye, Siltanê Ėzî nevête!	Только слепец мог не признать Султана Ези.
С. 22.
1 Siltan Ezî hajowa bacêré Babilé,	Султан Ези отправился в город Вавилон,
2 Tê heyne dikanêt zorî zav lê,	В нём несметное количество лавок,
3 Tékda bideye û dav lê.	Там идёт активная торговля.
С. 23.
1 Siltanê Ėzî hajowa bacêré Babilo nave,	Султан Ези прибыл в город под названием Вавилон,
2 Tê heyne dikanêt zorî zave,	Там расположено множество лавок,
3 Têkda bideye û dave.	В них совершают торги.
С. 24.
1 Siltan Ėzî derê bacêrê Şamê vedi-înî,	Султан Ези стучится во врата Шама,
2 Qasidekî dû Mi’awî vedişînî.	Отправляет гонца за Муавией:
3 Ya Mi’awî, tû were bi miskînî,	«О Муавия, приходи как убогий,
4 Şêrê siwarek dervey bacêrî te divînî.	Отважный всадник за городской стеной ожидает тебя.
С. 25.
1 Siltan Ėzî derê bacêrê Şamê vediweste,	Султан Ези стучится во врата Шама,
2 Qasidek şande dû Mi’awî dest bi deste:	И спешно посылает гонца к Муавии:
3 Ya Mi’awî, tû keremke, şêrê siwarekî derê bacêrî, te dixweste.	«О Муавия, будь милостив, отважный всадник у городских ворот дожидается тебя».
С. 26.
1 Gava Mi’awî qasid dît û tirsabû,	Как только Муавия увидел гонца, страх объял его,
2 Heyirî û dama bû,	[Он] надолго лишился покоя,
3 Çend ray û tegbîrêt kirîn, hemû liber hinda bû.	Ему давали много советов, строили планы, всё было тщетно.
С. 27.
1 Gava Mi’awî li qasid fikirî,	Когда Муавия размышлял о гонце,
2 Damabû, heyirî,	Был печален и растерян,
3 Got: sed xozma wî eve sed salayî mirî.	Произнёс: «Во сто крат было бы лучше, если бы он умер сто лет тому назад».
С. 28.
1 Mi’awî ji qasid diket pisyare:	Муавия стал расспрашивать посыльного:
2 Qasido, tû bi wî key nav Cebare,	«О гонец, заклинаю тебя именем Могущественного,
3 Eve çî lewne siware,	Кто этот юный всадник,
4 Tu bi qasidî ser meda dihinare?	Что отправил тебя с посланием к нам?»
С. 29.
1 Mi’awî ji qasid diket istexbêre:	Муавия стал допытывать посыльного:
2 Tu bi wî key nav Cebêre,	«Молю тебя именем Всесильного,
3 Ev çî lewne mêre,	Кто этот мужественный юноша,
4 Tu bi qasidî, bi ser meda dihinêre?	Отправивший тебя с посланием к нам?»
С. 30.
1 Qasid li me’niya vediweste:	Гонец стал пояснять:
2 Ya Mi’awî, eve siwarekî hoyî meste,	«Муавия, он всадник истинно опьянённый,
3 Libsê sore, rime keske.	Одежда цвета красного, а копьё — зелёного».
С. 31.
1 Qasid li me’niya vewestaye	Гонец дал пояснение:
2 Ya Mi’awî, eve siwarekî hoyî xoyaye.	«О Муавия, этот всадник — истинный заступник».
3 Li giyanê Mi’awî keftibû taye,	Душу Муавии обуяло смятение,
4 Ber hinda bû çiqas tegbîr û raye.	Пред ним рушились все советы и планы.
С. 32.
1 Mi’awî dibêjit ji male:	Муавия сказал придворным:
2 Ez (tu) naçim bale,	«Я сам не пойду к нему,
3 Ezê mîrserêt xwe şînime bale.	Я отправлю к нему своих старших эмиров».
С. 33.
1 Mi’awî şande bal dû mîrsere,	Муавия послал к нему двух своих старших эмиров,
2 Wextê dîtin ew nedere,	И те увидели его божественный образ.
3 Siltanî Ėzî du’a lê dikir, kirine bere.	Султан Ези воздал за них молитву и превратил их в камни.
С. 34.
1 Mi’awî dû mîrseret dişandine bale,	Муавия двух старших эмиров отправлял к нему,
2 Wekî dîtin ew dîndare,	Чтобы увидели тот образ,
3 Siltanî Ėzî du’a li wan jî kir, kirine hicare.	Султан Ези помолился за них, и те стали его паломниками.
С. 35.
1 Ėkî bo Mi’awî di-îna xebere:	Один донёс до Муавии весть:
2 Ya Mi’awî eve siwarêkî hoyî bi nedere,	«О Муавия, этот всадник действительно божественный,
3 Herdu mêrserêt te, wê dikirîne bere.	Обоих твоих старших эмиров превратил в камни».
С. 36.
1 Ėkî bo Mi’awî di-îna haware:	Другой сообщил Муавии тревожную весть:
2 Ya Mi’awî, eve siwarêkî hoyî diyare,	«О Муавия, этот всадник прославленный
3 Herdu mêrserêt te, wê dikirîne hicare.	Обоих твоих старших эмиров превратил в паломников».
С. 37.
1 Mi’awî digo: gelî qadiya!	Муавия произнёс: «Эй, судьи!
2 Ya min digote we, we bawer ne dikir,	Когда я вам говорил, вы не поверили,
3 De dahir bitin Siltanekî bukir,	Что явится один святой Султан,
4 Navê wî dinê û welata dê bite dikir.	Имя его прославится по миру и странам».
С. 38.
1 Heke Mi’awî ji mal bi der çû,	Как только Муавия покинул двор,
2 Qadî û ekabir ber çû,	Судьи и знать устремились [навстречу] к нему (Езиду),
3 Saf û heybet bi ser çû.	Ясность и благоговение осенили их.
С. 39.
1 Her bi safe, her bi heybete:	В страхе и благоговении [вопрошали]:
2 Siwaro, tu bi wî key nav mihbete,	«Всадник, ради того, чьё имя Любовь,
3 Ka bêje: te çî xilmête?	Скажи на милость: как тебе услужить?»
С. 40.
1 Siltanî Ėzî we dikeye:	Султан Ези объясняет:
2 Ya Mi’awî, eve şoleke çû neye,	«О Муавия, дело это прошлое,
3 Sehle, nîveka min û teye.	Касается только тебя и меня».
С. 41.
1 Mi’awî we det beyane:	Муавия воскликнул:
2 Siwaro, tu bi wî key Rehmane,	«Всадник, призываю именем Милостивого,
3 Tu dê li min biye mêvane.	Будь моим гостем».
С. 42.
1 Siltanî Ėzî deng dihilînî:	Султан Ези ответил сердито:
2 Ez peya nabim ser vî zînî,	«Я не сойду с этого седла,
3 Ma tu bişîniye Besra maka min bînî?	Пока из Басры с посыльными не доставишь мою мать!»
С. 43.
1 Mi’awî we cewab daye:	Муавия ему ответил так:
2 Siwaro min şande pê maka te înaye!	«Всадник, я отправлю посыльных за твоей матерью!
3 Te çî nave, xwezî min zanîbaye?	Как тебя звать, хотел бы я знать?»
С. 44.
1 Çî sibeyekî se’îde!	«Какое утро счастливое!
2 Navê mine şîrîn Siltan Ėzîde,	Моё благое (сладостное) имя — Султан Езид,
3 Ezim îtqata çendî mirîda.	Я вероубеждение для многих мюридов.
С. 45.
1 Dibêjin: Ėzîdê kurê Mi’awî,	Называют: Езид сын Муавии,
2 Xwedanê libsê keskê semawî.	Обладатель небесного зелёного одеяния.
3 Ez hatime ligel qadî û êkabirêt, Şamê bikem da’wî.	Я пришёл разбираться с судьёй и знатью Шама».
С. 46.
1 Mi’awî diket gotinê:	Муавия стал рассуждать:
2 Ev Padşayê hoyî mezine,	«Он истинно Повелитель величайший,
3 Ew bêt û xwe dikete pisê mine,	Прибыл и моим сыном объявил себя,
4 Eve tiştekî zêdey dewleta mine.	Что нежелательно в государстве моём».
С. 47.
1 Mi’awî dibêjit: wî kem li sema,	Муавия говорит: «Клянусь тем, кто на небесах,
2 Çend zêr û mal min heye,	У меня много злата и имущества,
3 Ez hemuwa li oxira Siltan Ėzîd deme?	И всё это я должен буду отдать в служение Султана Езида?»
С. 48.
1 Mi’awî dibêjit: ez bi kem nabit finê,	Муавия принял решение: «Я исполню это, это не уловка,
2 Çend zêr û mal min heye li vê dinê,	Все свои богатства в этом мире
3 Ez hemuwê dê li oxîra Siltan Ėzîd dem bi tinê.	Я готов поставить на служение Султану Езиду.
С. 49.
1 Ew wê dikim tegbîr û raye.	Я делаю это, обдуманно и взвесив».
2 Qasid şande Besraye,	Отправил посыльного в Басру
3 Maka Siltan Ėzîd înaye.	И доставил мать Султана Езида.
С. 50.
1 Ína, dibirine male.	Привели и пригласили её в дом.
2 Qadî û êkabir çone bale,	Судьи и знать навестили её,
3 Wê bora bêjin hal û hewale.	Чтобы приветствовать и осведомиться о здравии.
С. 51.
1 Nav qadiya û babê,	В присутствии судей и отца
2 Vên saxlem biken vê cewabê,	Вы поднимите этот вопрос:
3 Siltan Ėzî bi’ilmîne ‘ilmê kitabê?	«Опирается ли учёность Султана Ези на знания из Книг?»
С. 52.
1 Maka Ėzî we det beyane:	Мать Султана Ези дала объяснение:
2 Ėzîdê min bi xwe Siltane,	«Мой Езид сам по себе Султан,
3 Ew ney muhtacî ‘ilmê Qur’ane!	И он не нуждается в знании Корана!»
С. 53.
1 Ewan qadiya ‘ilmê xwe digotin,	Те судьи излагали свои знания,
2 Ėt qadiya me’nî cot-bi-cotin,	Но их изречения были расплывчатые, двусмысленные,
3 Siltan Ėzîd çar-çar me’nî vêkra digotin.	Султан Езид показал знания всех четырёх смыслов.
С. 54.
1 Qadiya got: sibhana melekê Celîl!	Судьи произнесли: «Хвала Архангелу Прославленному!
2 Çend borî sal û bedîl,	Много лет и эпох минуло,
3 Kesekî nedîtiye, tefal bit ev ‘ilmê li bîr!	И никто не видал владетеля столь глубоких познаний!»
С. 55.
1 Qadiya got: sibhana melekê Celal!	Судьи произнесли: «Хвала Архангелу Величественному!
2 Çend borîn bedîl û sal,	Много эпох и лет кануло,
3 Kesekî nedîtiye, tefal bit ev ‘ilme li bal!	И никто не видел подобного ему выдающегося учёного!»
С. 56.
1 Siltan Ėzî we dengiye:	Султан Ези обратился к ним:
2 Qedeh û badiya lêk didiye,	«Чаши и кубки наполните,
3 Gelî yare, vexon ye layiqî weye!	Эй, друзья, пейте то, что достойно вас!»
С. 57.
1 Dirûnên wê vedixone,	Рассаживаются для питья,
2 Qedeh û badiye lêk dene,	Чаши и кубки наполнены,
3 Gelî yara, vexon layiqî weye!	Эй, друзья, пейте, что достойно вас!
С. 58.
1 Ewan xasa dîwana Siltan Ėzî,	Эти избранные окружения Султана Ези,
2 Dibûne şûşe û burqêt zêrî.	Становились чистыми, как стекло, и блестящими, как золото.
3 Ù kasa şerab il-tihûr, nob li êk û du digêrî nob li êk û du digêrî.	И чаши чистого вина наполнялись одна за другой.
С. 59.
1 Qadiye dît ew borî,	Судьи, увидев такое застолье,
2 Bo Mi’awîve horî,	Направились к Муавии
3 Go: vê yekê nabit ye seyidî.	И заявили: «Это не путь к благочестию».
С. 60.
1 Qadî û mala û seiyda,	Судьи, муллы и знать
2 Ewan digo: xwezî ewan mêra nedîta,	Восклицали: «Лучше бы все остались в неведении
3 Roja lê dahir bî Siltan Ėzîda.	О дне, когда появился Султан Езид.
С. 61.
1 Vê yekê nabit ye we bî,	Так ему не достичь твоего сана,
2 Tu Padşayî ser kursiye xwe bî,	Ты Повелитель, оставайся на своём троне,
3 Pis bit yî mey vexorî.	Раз сын пристрастился к вину.
С. 62.
1 Vê yekê nabit ya seyidî,	Таким способом не становятся Владыками,
2 Tu Padşayî ser kursiye bilindî,	Ты Повелитель на царском троне,
3 Pis bit hoyî lewend bî.	А сын твой беспутный».
С. 63.
1 Ew wê dibene ber Mi’awî şikyate,	Они жаловались Муавии
2 Wê bora dibêjin hikyate:	И высказывались о последствиях:
3 Wê ji destê Siltan Ėzîd xirab bin welate.	Страна будет повержена от рук Султана Езида.
С. 64.
1 Mi’awî dibêjit: gelî qadiya, ewin hind hene,	Муавия сказал: «О, судьи, те, кто присутствуют здесь,
2 Ba Siltan Ėzî ve herine,	Пойдите к Султану Ези
3 Şireta hal pê bikene.	И наставьте его на путь истины».
С. 65.
1 Siltan Ėzîd got: gelî yara hûn rabin,	Султан Езид ответил: «Эй, друзья встаньте,
2 Hûn qenc tebabin,	Вы же стойкие,
3 Çû carêt dî bûna ho çê nabit.	И в другой раз не впадайте в подобное состояние».
С. 66.
1 Siltan Ėzî yarê xwe dibirî,	Султан Ези сопроводил своих друзей
2 Li mala sebaxî êwirî.	И в доме красильщика расположился.
3 Sebaxî e’zeteke çak e’zet kirî.	Красильщик оказал ему радушие и гостеприимство.
С. 67.
1 Sebaxo serê singî,	Красильщик на верхушку колышка,
2 Tu hilîne pengî,	Ты закрепи катушку нитей,
3 Ji Siltan Ėzîd bixwaze hezar û êk rengî.	Попроси у Султана Езида тысячу и один цвет.
С. 68.
1 Sebaxo lingo ser darê çendî linga,	«О красильщик, крона у дерева ветвистая,
2 Tu tê [dîza de’nê] hilîne penga,	Ты закрепи на ней катушки (сосуд с красителем),
3 Ji Siltan Ėzîd bixwaze hezar û êk renga.	Попроси у Султана Езида тысячу и один цвет.
С. 69.
1 Denge û hezar renge.	Глас один, и тысяча оттенков.
2 Heke sebaxî tê hilîne penge,	Как только красильщик окунул катушки,
3 Sebaxî zû li xwe kire denge.	Красильщик [сам] с изумлением воскликнул.
С. 70.
1 Siltan Ėzîd go: sebaxo!	Султан Езид сказал: «О красильщик!
2 Nebit te sura bang bidêrî,	Нельзя оглашать тайну,
3 Çî ji xora hilgirî, çî ji xora veşêrî,	То, что ты узнал, то и прячь в себе
4 Heta se’eta ruhê dê spêrî.	До часа, когда вверишь [свою] душу.
С. 71.
1 Sebaxî go: e’zîzê min çi bikare?	Красильщик сказал: «Возлюбленный мой, что я могу поделать?
2 Heke sure heqî hote diyare,	Если тайна Истины раскрылась,
3 Min ne dikarî, min surê xwe bangî nekire!	Я не смог удержаться, чтобы не возвестить о своей тайне!
С. 72.
1 Siltan Ėzî mabû li wêye.	Султан Ези оставался там (в доме красильщика).
2 Rojeke, û duwa, û sêye,	День, два и три,
3 Ėkî xeber gehande babêye.	Пока [об этом] не донесли его отцу.
С. 73.
1 Ėkî bo Mi’awî dibir xebere,	Кто-то сообщил об этом Муавии,
2 Mi’awî ser sebaxî kire lêzim û fere:	Муавия тут же потребовал от красильщика:
3 Siltan Ėzîd ji mala xwe bike dere.	«Выдвори Султана Езида из своего дома».
С. 74.
1 Sebaxî go: ya Mi’awî!	Красильщик взмолился: «О Муавия!
2 Ewe Padşê minî dinê û axiretê,	Он Повелитель мой в этом мире и в царствие небесном,
3 Ez dikêşime ber sicude û i’bedetê,	Я поклоняюсь и молюсь ему,
4 Ez dê çawa bêjime Siltan Ėzîd, betal ke suhbetê?	Как же я осмелюсь сказать Султану Езиду — завершим нашу беседу?
С. 75.
1 Mi’awî go: sebaxo nebêje negote mine.	Муавия пригрозил: «Красильщик, потом не говори, что тебя не предупредили.
2 Ez dê mersûmeke we keme,	Я издам такой указ,
3 Ciyê te ne li e’rd hebit û ne li sema.	Что тебе не найдётся места ни на земле, ни на небесах.
С. 76.
1 Sebax hate mal xulkî kirî,	Красильщик вернулся домой раздосадованный,
2 Siltan Ėzî li sebaxî fikirî,	Султан Ези при виде красильщика задумался,
3 Zanî çî li dilê sebaxî sêwirî.	Знал, что происходило на сердце красильщика.
С. 77.
1 Sebax hate mal xulik têkre,	Красильщик вошёл в дом в подавленном состоянии,
2 Gote Siltan Ėzîd: hil û ji mala min here,	Сказал Султану Езиду: «Встань и покинь мой дом,
3 Ez nikarim bime dijmin bi bobê te re.	Я не могу стать врагом твоему отцу».
С. 78.
1 Siltan Ėzîd digot: Sebax ya min û we hinde,	Султан Езид ответил: «Красильщик, это затронет нас всех,
2 Tu dibînî bacêrê Şamêyî çende,	Ты видишь, как велик град Шама,
3 Ez dê hêlim, bixûnit têde kunde.	Уйду я, и в нём будут проповедовать только совы.
С. 79.
1 Sebaxo ez nûrim, e’silê min ji nûre,	Красильщик, я есть сияние, и сущность моя из света,
2 Kasê digêrim şerab il-tehûre,	Храню чашу чистого вина,
3 We’de wê hatî, dê li bacêrê Şamê betal kem xet û kitêb û defter û mişûre.	Пробил час, и я очищу град Шама от священного письма, книг, тетрадей и прославлений».
С. 80.
1 Siltan Ėzîd ji male Sebaxî derkeft, henek û yarî:	Султан Езид вышел из дома красильщика в весёлом и бодром настроении:
2 Ez pêve nabim vî nehrî,	«Я не отвернусь от этого истока (вероучения),
3 Ma sergerdanî kem vî şari.	Пока в этом городе мало уверовавших.
С. 81.
1 Siltan Ėzîd ji mala Sebaxî derço,	Султан Езид покинул дом красильщика,
2 Şaz û mûxenî li ber ço,	Музыканты и певцы шествовали пред ним,
3 Nûra a’lemî ser ço.	Свет Вселенной озарял его.
С. 82.
1 Şaz û muxenî xweş muxenîne,	Музыканты и певцы талантливы.
2 Oxler sad û bîst û çar hezar weter û têlîne,	Пророки — сто двадцать четыре тысячи струн и нитей,
3 Hemû ber nav û dikarê Siltan Ėzîd distirêne.	Все восславляют имя и деяния Султана Езида.
С. 83.
1 Siltan Ėzî dest havête ûşîyê tirî,	Султан Ези сорвал гроздь винограда,
2 Ço ser derê kaniyê danabû li bin berî.	Пошёл к истоку родника и положил её под камень.
3 Bi qudretê bacêrê Şamê li mey xeyirî.	Своим могуществом превратил в вино воды града Шама.
С. 84.
1 Çî bû, çî ciriya?	Что же произошло, что же случилось?
2 Bacêr têk hijiya,	Весь город сотрясало,
3 (Nehra) Şamê li mey geriya.	Река Шам переполнилась вином.
С. 85.
1 Çi meyeke dest bi deste!	Какое же превосходное вино!
2 Heçî muxliqê pê kiribû qeste,	Всё живое тянулось к нему,
3 Hêş jê venexwarî, pê dibû meste.	И каждый испивший тут же пьянел.
С. 86.
1 Çî meyeke weye?	Зачем вам это вино?
2 Heçî muxliqê nuxtekê jê vedixoye,	Каждый человек, испивший хотя бы капельку
3 Ser û malê xwe lê deye.	Свою жизнь и имущество отдавал за него.
С. 87.
1 Çî meyeke wete!	Какое крепкое вино!
2 Heçî muxliqê nuxtekê jê vedixote,	Каждый человек, хоть капельку его испивший,
3 Ser û male xwe lê dete,	Готов пожертвовать за неё свою жизнь и имущество,
4 Ev dinya ber çavê wî dibite dawete.	А этот мир для него превращается в праздник.
С. 88.
1 Wey li qadiye!	Горе шариатскому судье!
2 Ew narênite ciyê xwe û dojeye,	Он не задумывается о своём положении и дальнейшей участи (об Аде).
3 Gava ço dîwana Siltan Ėzî,	Придя на собрание Султана Ези,
4 Rênî kase û badeye û meye,	Видел чаши, кубки и вино,
5 Lew bi Siltan Ėzî nadet şadeye.	Оттого он и не верует в Султана Ези.
С. 89.
1 Wey li qadî xafila haware,	Только беда от помощи невежественного судьи,
2 Xwe bi mal ve dibire,	Он привязан к материальным благам,
3 Gava ço dîwana Siltan Ėzî,	Когда пошёл на собрание Султана Ези,
4 Rênî kase û badeye û meye lê hundire.	Видел только чаши и кубки, наполненные вином.
С. 90.
1 Qazî û ekabire û beqala,	Судьи, знать и бакалейщики,
2 Gava çone dîwana Siltanê Ėzî,	Когда пошли на собрание Султана Ези,
3 Rênî kiçikêt wan yêt bukir, helal il-bale,	Зрят у него своих непорочных и добронравных дочерей,
4 Vedigeriyane mal, dirênîn li male.	Возвратившись домой, видят, что они дома.
С. 91.
1 Qazî E’sker dişînite mala xwe bi sere,	Судья Аскер, торопясь, направился домой
2 Ma çî hukmek hatiye ji wera.	И узнал, что за повеление поступило к нему.
3 We divêt: hûn Ėzidî bin bi keçik û kure.	Вам сказано: «Вместе с сыновьями и дочерями станьте Езидами».
С. 92.
1 Wey, li xatûna dote mîre!	Горе госпоже, дочери правителя!
2 Got: Gelî qazî û mela û seiyda,	Она сказала: «О, судьи, муллы и благородные,
3 Hûn ji îmane xwe nebin be’îde,	Вы не преступайте обет своей веры,
4 Me şade daye bi navê Siltan Ėzîde.	Мы же свидетельствовали вере с именем Султана Езида».
С. 93.
1 Qazî E’sker bi sukada çiye,	Судья Аскер пошёл на рынок,
2 Yarê xwe didîte, ji yare xwe dipirsiye:	Встретился со своим другом и спросил у него:
3 Halê we di destê Siltan Ėzîd da çîye?	«Каково вам от власти Султана Езида?»
С. 94.
1 Qazî E’sker dibêjîte yare xoye:	Судья Аскер предупреждает своего друга:
2 Revîn ye bê fayideye,	«Бегство бесполезно,
3 Siltan Ėzî heta mal û mezelêt me, li me kirine meye.	Султан Ези пришёл в наши семьи и дома и одурманил нас».
С. 95.
1 Wey li qaziyê buxtanî,	Горе судье-клеветнику,
2 Ço derê dîwanê, li xwe dirand pêsîra kirasî kitanî,	Пошёл к порогу царского трона, разорвав на себе рубаху,
3 Go: dad û bê dad ji destê wî Siltanî.	Произнёс: «Справедливость и произвол от рук этого Султана».
С. 96.
1 Mi’awî go: gelî qaziya hûn hind hene,	Муавия сказал: «О судьи, вас много,
2 Rabin rayekê bikene,	Соберитесь и придумайте способ,
3 Siltanê Ėzî bigirin û hinda kene.	Чтоб схватить и извести Султана Ези».
С. 97.
1 Ewê diken tegbîr û ray,	Они долго совещались и обсуждали,
2 Li zavî, li cemay,	И единогласно приняли решение
3 Terefa behrê day.	Утопить его в море.
С. 98.
1 Siltan Ėzîd yarêt xwe hilane,	Султан Езид отвёл своих последователей
2 Li qela Dingizê li nivêka behrê dana,	И разместил их в крепости «Светлой Веры», посреди моря,
3 Xivet vegirt, teref kêşane,	Разложил шатёр, растянул в стороны [канаты],
4 Şaz û muxanî li navda danana.	Музыкантов и певцов разместил в нём.
С. 99.
1 Şaz û muxenî xweş muxenîne,	Музыканты и певцы, отменные исполнители,
2 Oẍler sad û bîst û çar hezar weter lêne,	Пророки — сто двадцать четыре тысячи струн,
3 Hemû li ber nav û dikarêt Siltan Ėzîd disitirêne.	Все воспевают имя и деяния Султана Езида.
С. 100.
1 Mi’awî dibêjîte wan ji hale:	Муавия, оценив положение, промолвил:
2 Me êk divêt biçite bale,	«Может, стоит нам пойти к нему
3 Siltan Ėzî şîrêt biket bizare.	И нижайше упросить Султана Ези».
С. 101.
1 Qazî Şîro rabû ji dîwanê,	Судья Широ выступил на собрании:
2 Ya Mi’awî ez dê bi xwe girim vê damanê,	«О Муавия, я большой [знаток] в этом вопросе,
3 Dê çim Siltan Ėzî bo te înime ser deftera îmanê.	Пойду к Султану Ези и ради тебя верну его в лоно Веры.
С. 102.
1 Qazî Şîro ji dîwanê radibite,	Судья Широ покидает собрание,
2 Ber bi çadirê ve diherite,	Отправляется к шатру
3 Silav li Siltanê Ėzî dikete.	И приветствует Султана Ези.
С. 103.
1 Qazî Şîro ji dîwanê hilweste,	Судья Широ, оставив собрание,
2 Ber bi çadirê kiribû qeste,	Направился к шатру
3 Silav li Siltanê Ėzîd kir dest bi deste.	И приветствовал Султана Езида поклонами.
С. 104.
1 Selam û e’lêkim ya Siltanî!	«Мира и здравия тебе, о Султан!
2 Tu mîrekî pisê Padşanî,	Ты Правитель, сын Повелителя,
3 Eve çî meye, te serê xwe tê danî?	Что это за вино, в которое ты окунулся головой?
С. 105.
1 Siltanê Ėzî go: li min û te şehde bin ev civet û cema,	Султан Ези ответил: «Это собрание и община — нам свидетели,
2 Ez dê nuxtekê ser neynûka xwe ji vê şerabê bi te deme,	Я дам тебе капельку этого вина на своём ногте (чтобы ты попробовал),
3 Heger te gote min: vexo, ez dê vexome,	Если после этого ты скажешь мне: пей, тогда я буду пить,
4 Heger te gote min: venexo, ez venaxome.	Если ты скажешь мне: не пей, я перестану пить».
С. 106.
1 Siltanê Ėzî êk nuxte ser neynûka xwe dana Qazî Şîro vedixwere,	Султан Ези одну капельку на своём ногте дал судье Широ глотнуть,
2 Qazî Şîro wê diket gazî û heware:	Судья Широ тут же стал заклинать и призывать:
3 Gelî bira vexwen, ye helale,	«О братья, пейте, это дозволено,
4 Bi dil ye şirîne, bi zar ye tale.	На языке горько, но для сердца сладко».
С. 107.
1 Siltanê Ėzî kas li qazî Şîro xeyirand,	Султан Ези благословил чашу судьи Широ,
2 Bi renga xemiland,	Окрасил её в цвета
3 Binê behra seyirand.	И отправил [его] в путешествие на дно моря.
С. 108.
1 Wey li qazî kore!	Горе слепцу — судье шариата!
2 Behra ber jore,	Море вверху,
3 Hinciyê dirênî, libsê Siltanê Ėzî têkda nûre.	А когда смотришь [сквозь него], видишь, что облачения Султана Ези сотканы из света.
С. 109.
1 Qazî Şîro kaxez hemû dibirîn,	Судья Широ порвал в клочья все бумаги,
2 Hemû terik kirin, hemû kir bi ker kirin	Отстранился от всего, прекратил все дела
3 Hemû bi nava behrê werkirin.	И всё забросил в море.
С. 110.
1 Qazî Şîro nema bixûnit kaxedê,	Судья Широ перестал читать бумаги,
2 Buwe nedîmê suhbetê,	Стал приближенным собеседником,
3 Buwe reqasê dawetê.	Стал танцором на торжествах.
С. 111.
1 Buwe reqas û reqisî,	Стал танцором и танцевал,
2 Buwe xewas û xawisî,	Стал наилучшим и просветлённым,
3 Qazî Şîro bi we surê newisî.	Судья Широ от этой тайны стал просвещённым.
С. 112.
1 Herî bi xof û herî bi neder,	Со страхом и с ясным образом
2 Mal wî dibînin tembûr û muxenî û oẍler,	Домочадцы видят его с бубном, певцами,
3 Dil li Qazî Şîro buwe ker bi ker.	А сердце судьи Широ было разорвано в клочья.
С. 113
1 Suxmetî wê kasê,	От привязанности к этой чаше
2 Qazî Şîro wê diket hawar û gazî,	Судья Широ сам стал объектом жалоб,
3 Qazî Şîro li wêder mabû yî rûsî tazî.	С этого времени судья Широ остался нагим и голым.
С. 114
1 Qazî Şîro wê deng hiltînî:	Вот судья Широ призвал:
2 Ya Mi’awî tu were bi miskînî,	«О Муавия, приходи как убогий,
3 Min çu cara Siltan Ėzî nebînî.	Я в жизни не встречал подобного Султану Ези.
С. 115.
1 Mi’awî hat, ew şaş li stoyê xwe kir,	Муавия пришёл, эту ошибку повесил себе на шею,
2 Go: hey Ėziyê minî bukir,	Сказал: «Мой пречистый Ези,
3 Tu bihêle nehrê Şamê bi sukir,	Сохрани реку Шама в благословлении,
4 Min bacêrê Şamê milkanî te kir.	Я отдал град Шам тебе во владение.
С. 116.
1 Ji qewlê Xwedê û nebî,	Велением Бога и своей милостью,
2 Tu bihêle nehrê Şamê ciyê xwe bî,	Сохрани реку Шама в своём русле,
3 Bacêrê Şamê milkanî te bî.	И град Шама будет твоей вотчиной».
С. 117.
1 Li bane min kurê wî Siltanî,	Моим призывом его сын по имени Султан
2 Ço ser derê me’enî, û ûşiyê tirî ji bin berî deranî.	Достиг врат предвечности и извлёк гроздь винограда из-под камня.
3 Nehra Şamê vegeriya bi qeweta Rehmanî,	Река Шама возвратилось в своё русло силою Милостивого,
4 Ėzî bacêrê Şamê sitand milkanî.	Ези принял град Шама во владение.
Temametiye vî qewlî li Şîxadî û Xwedanî!	Венчают этот гимн Шехади и Владетель!

II. Эзотерический перевод

Кавл является формой выражения божественного откровения, даёт возможность познания сотворённого Богом мира, вплоть до полного единения личности с Ним. Однако, как уже заметил читатель, экзотерический перевод не раскрывает заложенной в гимне основы, и в этом нет ничего удивительного, ведь его составили мистики. Чтобы постичь тайны мироздания и собственное место в нём, они, посредством чувственного опыта, разработали экстатический путь познания, сформировали особый язык, в котором общепринятые слова наполнены совершенно иным значением, непонятным для непосвящённых. За внешней формой таятся окутанные символизмом и иносказанием глубинные смыслы.

С. 1.

Мы искали человека сведущего,

Чтобы спросить его об изумившем нас случае,

Как и где состоялась встреча Муавии и Султана?

С. 2

Человека, который поведал бы нам

О храбреце — заступнике веры,

О том, как Султан Ези явился взору вселенной?

С. 3.

Когда Султан Ези понесён был матерью,

Предзнаменование открылась Муавии,

Потерял душевный покой.

Здесь уместно вспомнить предысторию кавла, которая приведена в священном писании «Масхафе Раш»¹: «Муавия находился на услужении у Пророка. Однажды, по просьбе Мухаммеда, он брил ему голову и по неосторожности порезал. Чтобы капли крови не упали на землю, Муавия их слизал. Мухаммед спросил его: “Что ты делаешь, Муавия?” Тот, чувствуя вину, признался. Тогда Пророк изрёк: “Ты согрешил, Муавия! Ты увлечёшь за собою народ и будешь соперничать с моею общиною”. Муавия оторопел: “В таком случае я не вступлю в мир и не женюсь!”

Прошло время, Муавия стал халифом и правил в славном граде Дамаске. Бог наслал на него скорпионов, которые ужалили его, и яд распространился по всему лицу. Лекари долго совещались и нашли только один способ излечения — познать женщину, и, чтобы Муавия не принял мученическую смерть, побуждали его жениться. Поставленный в оное положение, Муавия дал согласие. Тогда привели ему женщину восьмидесяти лет, в предположении, что от такого брака не будет детей. Мувия познал свою жену, а на утро, по могуществу великого Бога, она предстала пред ним двадцатипятилетнею женщиною и зачала от него».

Когда весть о том, что Муавия привёл в дом жену, дошла до судей и знати Шама, они взбунтовались и потребовали исполнения данного Мухаммеду слова: или остаться халифом, но избавиться от жены, или оставить жену и покинь трон? Муавия сделал свой выбор.

Sur (арабск.) — дословно — тайна, глубинное сознание; сокровенная тайна в человеке, которая связана с миром божественных тайн и предвечных сущностей; «самость» человека. Нами дан перевод — предзнаменование.

С.3:3 И его стал одолевать страх. В курдском языке слову страх соответствует tirs, трс. Арабск. heybet имеет более ёмкое значение, отражает одно из двух (наряду с унс) мистических состояний hal, халь, используется в значении почтительный страх, благоговейный трепет пред величием Бога. Состояние heybet стимулирует одновременно чувства боязни, уважения, придаёт душе чувство беспокойства и даже испуга от того, что Бог совсем рядом, т. е.: Потерял душевный покой.

С. 4.

Муавия лишился покоя,

В Дамаске принимает решение,

И повелел матери Султана Ези покинуть Шам.

Подстрочный перевод строки С.4:2 никак не корригирует с идей кавла. В мистицизме sefer, путешествие — символ изменения или развития, связанного с физическими и моральными испытаниями, поиски своего места в жизни, переход от одной стадии жизни к другой. С учётом этого Свершил поездку в Дамаск обретает следующий смысл: Муавия в Дамаске принимает решение (расстаться с женой и будущим ребёнком).

С. 5.

Мать Султана Ези взмолилась:

«Если кто-либо из вас прольёт кровь,

Божьей волею он ответит свою кровь».

С. 6.

Мать Султана Ези возвестила:

«О Муавия, мы покидаем ваш город,

До сих пор никто не умер без прибежища!»

С. 7.

Муавия настоял и исполнил,

И выслал Мать Султана Ези из того города.

Милостью Божьей они пребывали в царствии Добра,

наступило царствие Зла.

С.7:3 Милостью Божьей им было светло, стало темно. Свет и тьма составляют единство противоположностей — царства Добра и Зла, тогда строка будет означать: Милостью Божьей они пребывали в царствии Добра, наступило царствие Зла.

С. 8.

Слава Богу за ниспосланную им темноту,

И можно было догадаться,

Причина — мать Султана Ези.

С. 9.

Мать Султана Ези вышла из Шама,

Тайна Султана была с нею,

Она направилась в сторону Басры.

С. 10.

По пути к Басре

Свершилось пророчество, и в срок

Появился [на свет] наш Езид.

С. 11.

И явился мой Езид,

Не младенцем, а взрослым,

Многими достоинствами был украшен.

С. 12.

Он был само совершенство,

Благодаря его чудотворному дару, не осталось [места] притеснению,

Он повергал всех в изумление.

С.12:2 Не осталось места изъянам, благодаря его чудотворому дару, следует понимать как: Благодаря его чудотворному дару, не осталось [места] притеснению.

Keramet, карамат (арабск.) — чудотворный дар; чудо, совершаемое святым (аулия, суфийским шейхом) с Божьего соизволения. Чудеса, которые являли пророки, обозначаются другим словом — му’джизат (ед. ч. му’джиза). Значит, в соответствии с кавлом, Султан Ези — святой, подтверждение находим ниже по тексту, строка С.37:3.

С. 13.

По Басре распространилась молва:

Он [своих приверженцев] вознаграждает благодатью,

Приумножает их благосостояние.

С. 14.

Султан Ези спросил у своей матери:

«Заклинаю тебя именем Аллаха,

Как зовут моего отца?»

Ilahiye (арабск.) — Бог, божество.

С. 15.

«О сынок, твой отец — Повелитель,

Восседает на троне в своём царстве,

И Дамаск при нём процветает».

Строка С.15:2 Восседает на троне в своём эмиратстве никак не отражает исторической действительности по времени. В период правления Муавии (661-680 гг.) Дамаск являлся столицей Арабского халифата, а статус эмиратства получил позднее, в правление династии Аббасидов, когда столица была перенесена в Багдад, поэтому выбран нейтральный перевод: Восседает на троне в своём царстве.

С. 16.

«О сынок, твой отец был Повелителем,

Он на троне своего царства восседал,

И Дамаск при нём процветал.

С. 17.

А я была госпожой, [одной] из почтеннейших дам Дамаска.

Некто из его приближённых увидел во сне,

[Что] у меня появится сын,

Якобы источник всех их бед и страхов.

С. 18.

Это ожесточило их сердца,

И [они] изгнали меня из того города.

Милостью Бога свет у них сменился темнотой!»

С. 19.

«Матушка, в один день я соберусь,

Огромное войско поведу за собой,

И сама увидишь, как я поступлю с [шариатским] судьёй и знатью Шама».

С. 20.

«Сынок, твой отец могущественнее меня и тебя,

Этому не бывать, даже не пытайся [в этот раз].

С. 21.

Султан Ези стал арифом,

Постиг внеопытные знания (ирфан) и обрёл право наставничества.

Только слепец мог не признать Султана Ези.

С.21:1 Султан Ези тайну [Господа] постиг, т. е.: Султан Ези стал арифом, обрёл познание, связанное с миром божественных тайн и предвечных сущностей, которые приобретаются не через священные писания, а непосредственно от духовного общения с Творцом.

С.21:2 И от неё становился красным, как пламя, в исламской символике красный цвет указывает на связь с ирфаном — внеопытным знанием, гнозисом, марифой. Суфий, достигший ирфана, имел право учить молодых. Данную строку можно сформулировать так: Постиг внеопытные знания (ирфан) и обрёл право наставничества.

Султан — исламский титул с несколькими историческими значениями. Титул несёт моральный груз и религиозную власть. Поскольку роль правителя была определена в Коране, Султан мог являться как светским правителем, так и религиозным наставником и религиозным главой. Согласно историческим хроникам, первым, кто принял царский титул Султан, был сельджукид Торгут-бек в 1055 г. Поскольку правление Муавии приходится на вторую половину VII века, Султан, применительно к Езиду — духовный наставник, тот, кто понимает особенности души ученика и неповторимость его земной миссии.

Koro, слепец, метафора — невежда.

С. 22.

Султан Ези отправился в город Вавилон,

В нём несметное количество лавок,

Там идёт активная торговля.

С. 23.

Султан Ези прибыл в город под названием Вавилон,

Там расположено множество лавок,

В них совершают торги.

В этих двух стихах под метафорой лавок и торгов подразумевается, что Вавилон был городом, где уживались представители многих конфессий, и каждый имел возможность избрать себе то или иное религиозное учение.

С. 24.

Султан Ези стучится во врата Шама,

Отправляет гонца за Муавией:

«О Муавия, приходи с подобающим благочестием и добродетелью.

Заступник истинной веры за городской стеной ожидает тебя».

Miskîn (суфийский термин) — убогий, нищий, не имеющий собственности, пребывающий в бедности, заботящийся только о «богатстве души», стал образцом благочестивой, добродетельной и отшельнической жизни.

С.24:3 О Муавия, приходи, как убогий, означает: О Муавия, приходи с подобающим благочестием и добродетелью.

Şêr, лев — метафора, образ великой и ужасающей силы. Льва характеризуют: власть, отвага, храбрость, мудрость, справедливость, покровительство, защита.

Siwar — всадник, метафора арифа (совершенного суфия, познавшего).

С.24:4 Отважный всадник за городской стеной ожидает тебя означает: Заступник истинной веры за городской стеной ожидает тебя.

С. 25.

Султан Ези стучится во врата Шама

И спешно посылает гонца к Муавии:

«О Муавия, будь милостив,

отважный всадник у городских ворот дожидается тебя».

С. 26.

Как только Муавия увидел гонца, страх объял его,

[Он] надолго лишился покоя,

Ему давали много советов, строили планы, всё было тщетно.

С. 27.

Когда Муавия размышлял о гонце,

Был печален и растерян,

Произнёс: «Лучше, если бы он и не родился».

С.27:3 Произнёс: «Во сто крат было бы лучше, если бы он умер сто лет тому назад» — в значении: Произнёс: «Лучше, если бы он и не родился».

С. 28.

Муавия стал расспрашивать посыльного:

«О гонец, заклинаю тебя именем Могущественного,

Кто этот юный всадник,

Что отправил тебя с посланием к нам?»

Cebar, Могущественный — 10-е имя Аллаха.

С. 29.

Муавия стал допытывать посыльного:

«Молю тебя именем Всесильного,

Кто этот мужественный юноша,

Отправивший тебя с посланием к нам?»

С. 30.

Гонец стал пояснять:

«Муавия, он познавший и истинно упоённый,

Руководствуясь сокровенными знаниями (ирфан),

борется за единство ислама».

Mest — суфийский термин, указывает на состояние опъяненности (упоённости), выражается в форме смятенности и ослеплённости, которые присущи путнику, наделённому духозрением, при созерцании красоты Возлюбленной (Бога).

С.30:2 Муавия, он всадник истинно опьянённый, в значении: Муавия, он познавший и истинно упоённый,

С.30:3 Одежда цвета красного, а копьё — зелёного, означает: Руководствуясь сокровенными знаниями (ирфан), борется за единство ислама.

С. 31.

Гонец дал пояснение:

«О Муавия, этот всадник истинный заступник».

Душу Муавии обуяло смятение,

Пред ним рушились все советы и планы.

С. 32.

Муавия сказал придворным:

«Я сам не пойду к нему,

Я отправлю к нему своих старших эмиров».

С. 33.

Муавия послал к нему двух своих старших эмиров,

И те узрели его сыфат.

Султан Ези воздал за них молитву и обратил в своих адептов.

Neder, надар — образ, внешний вид, наружность. В данном контексте neder — это проявленный аспект, атрибуты, признаки, т. е. сыфат, качества Бога, которые проявляются у святых. Согласно суфийским представлениям, есть сущность Бога, а есть его атрибуты — сыфаты. Сущность Бога недоступна нашему пониманию. Мы можем лишь подойти к пониманию божественных атрибутов. Поэтому С.33:2 И те увидели его божественный образ означает: И те узрели его сыфат.

Согласно содержанию кавла, Султан Ези вовсе не злой гений или колдун, его цель — вернуть все течения к истоку, в единое русло, восстановить целостность и первозданность ислама. Он сам не прибегал и других не призывал к насилию, действовал только методами убеждения, сопровождая их караматами.

В мистицизме камень символизирует постоянство, прочность, надёжность, честность, прямоту, стабильность. Здесь уместна аналогия с библейским сюжетом, когда Иисус нарёк своего апостола Симона именем Кифа (по-арамейски — камень, в греческом переводе — Пётр). Христос сказал: «Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, сущий на небесах».

Интересную версию значению термина «камень» приводит бывший католический священник Давид Кельдани в книге «Мухаммед в Библии». Прекрасно владея сиро-халдейским языком, он доказывает, что суфизм ведёт происхождение с древнейших времён и своё название получил от семитского слова «сафа», то есть «камень». На основании изложенного С.33:3 Султан Ези воздал за них молитву и превратил их в камни нельзя воспринимать в буквальном смысле, а как Султан Ези воздал за них молитву и обратил в своих адептов или посвятил в суфии. В пользу данной версии говорят последующие три стиха С.34-С.36.

С. 34.

Муавия двух старших эмиров отправлял к нему,

Чтобы увидели тот образ,

Султан Ези помолился за них, и те стали его паломниками.

С. 35.

Один донёс до Муавии весть:

«О Муавия, этот всадник действительно божественный,

Обоих твоих старших эмиров превратил в камни».

С. 36.

Другой сообщил Муавии тревожную весть:

«О Муавия, этот всадник прославленный

Обоих твоих старших эмиров превратил в паломников».

С. 37.

Муавия произнёс: «Эй, судьи!

Когда я вам говорил, вы не поверили,

Что явится один святой Султан,

Имя его прославится по миру и странам».

Строка С.37:3 Что явится один святой Султан входит в явное противоречие с езидской концепцией о Султане Езиде-Боге, поскольку святым может быть служитель — ангел, пророк, праведник, но никак не объект поклонения — Бог.

С. 38.

Как только Муавия покинул двор,

Судьи и знать устремились [навстречу] к нему (Ези),

Ясность и благоговение осенили их.

С. 39.

В страхе и благоговении [вопрошали]:

«Всадник, ради того, чьё имя Добротолюбие,

Скажи на милость: чем тебе услужить?»

Арабское слова mihbet — любовь в данном контексте означает чувство, которое возникает между Творцом и творением, Богом и человеком — взаимное проявление любви и доброты. В обиходе для выражения любви, возникающей между людьми, езиды используют курдское слово hiz, hêz, поэтому mihbet следует переводить как добротолюбие, соответственно, С.39:2 будет: Всадник, ради того, чьё имя Добротолюбие.

С. 40.

Султан Ези объясняет:

«О Муавия, дело это прошлое,

Касается только тебя и меня».

С. 41.

Муавия воскликнул:

«Всадник, призываю именем Милостивого,

Будь моим гостем».

Rehman, Милостивый — 2-е имя Аллаха.

С. 42.

Султан Ези ответил сердито:

«Я не сойду с этого седла,

Пока из Басры с посыльными не доставишь мою мать!»

С. 43.

Муавия ему ответил так:

«Всадник, я отправлю посыльных за твоей матерью!

Как тебя звать, хотел бы я знать?»

С.43:3 «Как тебя звать, хотел бы я знать?» Согласно средневековой арабской традиции, за время своей жизни человек мог обладать несколькими именами. Первое имя давалось в младенчестве (при рождении или обрезании), к нему добавлялось имя отца; потом он мог получить титул, соответствующий его социальному положению, или прозвища, отражающие его личные качества или описывающие его наружность, мог именоваться по названию той страны (местности), где родился или откуда приехал. Название религиозной секты, к которой он принадлежал, тоже могло входить в состав его имени, равно как и название профессии, должности, титул сановника и т. д. В данном контексте Муавию интересовало духовное имя, т. е. лакаб Ези.

С. 44.

«Какое счастливое пробуждение!

Мой блаженный сан (лакаб) — наставник Езид,

Я внутренняя вера для многих мюридов».

Подстрочный перевод стиха С.44 никак не отражает заложенной в кавле идеи. Так, строка С.44:1 Çî sibeyekî se’îde — для непосвящённого восхищение временем суток (рассветом) — Какое утро счастливое, а для мистиков слово sibe, утро означает время духовного пробуждения после ночи неведения, т. е. в значении: Какое счастливое пробуждение.

С.44:2 Navê mine şîrîn Siltan Ėzîde. В суфийской метафорике şîrîn, сладость относят к благам духовным, соответственно — Моё благое (сладостное) имя — Султан Езид будет означать: Мой блаженный сан (лакаб) — наставник Езид.

îtqat (арабск.) — вера, доверие, надежда, уверенность, убеждение. Вера бывает внешняя и внутренняя. Внешняя — это церкви, религии и учения, а внутренняя — это то, чем на самом деле руководствуется человек. Султан Ези не строил мечети и не возводил храмы, поэтому здесь следует акцентировать внимание на термин внутренняя вера.

Mirîd, мюрид (арабск.) — «желающий», ученик, послушник, последователь духовного руководителя, идущий по суфийскому пути богопознания, подчиняющийся наставнику. Мюридизм как религиозно-мистическое течение в исламе сложился в XI—XIV вв. Последователи мюридизма известны под именами дервишей, факиров, каландаров, разделяются на ряд братств, общин, орденив. Это даёт нам основание относить время написание кавла не ранне XI века. Повидимому, в этом и кроется причина указания Шама в качестве эмиратства. Строка С.44:3 Я вероубеждение для многих мюридов примет форму Я внутренняя вера для многих мюридов.

С. 45.

«Называют: Езид сын Муавии,

Постиг тайны божественного бытия.

Я пришёл разбираться с судьёй и знатью Шама».

С.45:2 Обладатель небесного зелёного одеяния — зелёный цвет в сознании мусульман ассоциируется с райскими красотами и дарами. В Коране о нём сказано: «А за то, что они проявили терпение, Он воздаст им райскими садами и шелками. На них будут зелёные одеяния из атласа и парчи» (76:12;21). В суфизме считалось, что одежда несёт в себе благодать владельца — его бараку, а зелёный яркий цвет символизирует постижение Высшей Истины. Приобретение зелёного цвета указывает, что суфий достиг вершин духовного совершенства — теперь он может общаться с Ангелами и постигать тайны божественных имён, т. е.: Постиг тайны божественного бытия.

С. 46.

Муавия стал рассуждать:

«Он истинно Повелитель величайший,

Прибыл и моим сыном объявил себя,

Что нежелательно в государстве моём».

С. 47.

Муавия говорит: «Клянусь тем, кто на небесах,

У меня много злата и имущества,

И всё это я должен буду отдать в служение Султана Ези?»

С. 48.

Муавия принял решение: «Я исполню это, это не уловка,

Все свои богатства в этом мире

Я готов поставить на служение Султану Ези.

С. 49.

Я делаю это, обдуманно и взвесив».

Отправил посыльного в Басру

И доставил мать Султана Ези.

С. 50.

Привели и пригласили её в дом.

Судьи и знать навестили её,

Чтобы приветствовать и осведомиться о здравии.

С. 51.

В присутствии судей и отца

Вы поднимите этот вопрос:

«Опирается ли учёность Султана Ези на знания из Книг?»

С. 52.

Мать Султана Ези дала объяснение:

«Мой Езид сам по себе наставник,

И он не нуждается в знании Корана!»

Поскольку титул Султана-правителя жаловался самим халифом, столь дерзкое заявление С.52:2 Мой Езид сам по себе Султан могло навлечь гнев Муавии и неотвратимое наказание. Мать указывает на его духовный сан, т. е.: Мой Езид сам по себе наставник.

Строка С.52:3 И он не нуждается в знании Корана! — не означает отрицание им священного Корана, а свидетельствует о том, что Ези, обладая духовидением, получает знания непосредственно от источника — Бога.

С. 53.

Те судьи излагали свои знания,

Но, их изречения были расплывчатые, двусмысленные,

Султан Ези показал знания

универсальной внутренней сути всех религий.

Çar-çar me’nî — всех четырёх смыслов, не что иное, как четыре богословско-правовые школы в исламе, называемые мазхабами: маликитский, шафиитский, ханафитский и ханбалитский. Все четыре школы признают правомерность друг друга, поэтому мусульманин может выбрать любую из этих школ и следовать той, с которой соглашается. Тогда строка С.53:3 Султан Ези показал знания всех четырёх смыслов будет означать: Султан Ези показал знания универсальной внутренней сути всех религий.

С. 54.

Судьи произнесли: «Хвала Архангелу Прославленному!

Много лет и эпох минуло,

И никто не видал владетеля столь глубоких познаний!»

С. 55.

Судьи произнесли: «Хвала Архангелу Величественному!

Много эпох и лет кануло,

И никто не видел подобного ему выдающегося учёного!»

«Sibhana melekê Celîl», «sibhana melekê Celal» — исламские приветствия.

С. 56.

Султан Ези обратился к ним:

«Сердца свои раскройте,

Эй, друзья, вы достойны истинных знаний!»

Описываемые события между Султаном Ези, Муавией и шариатскими судьями происходили в исламском государстве, поэтому призыв «Эй, друзья, пейте, что достойно вас!» в прямой передаче противоречит мусульманским канонам и был бы воспринят как оскорбление устоев ислама. Здесь имеет место метафора: «чаши и кубки» — это устремлённые к духовной пище сердца искателей, которые даруются исключительно Божьей милостью. Строку С.56:2 следует читать: Сердца свои раскройте, взамен: Чаши и кубки наполните, а строку С.56:3, соответственно: Эй, друзья, вы достойны истинных знаний!

С. 57.

Рассаживаются для питья,

Чаши и кубки наполнены,

Эй, друзья, пейте, что достойно вас!

Пьющие алкоголь, как было признано, становятся восприимчивыми к божественному откровению. Они могут действительно видеть чашу как таковую, иногда духозрительно, а в иное время воспринимают эту чашу в смысле познания.

С. 58.

Эти избранные окружения Султана Ези

Постигли Истину и обрели Иман.

А опяняющее чувство Добротолюбия

передавалось от одного к другому.

Хas (арабск.) — в мистицизме особая элита, избранные. Кто они, те немногие преданные, которые являются избранными — это является тайной провидения.

С.58:2 Становились чистыми, как стекло, и блестящими, как золото, в значении: Постигли Истину и обрели Иман (веру, свет, убеждение) — связь с жёлтым, золотым цветом. Суфийская система латаиф (органов восприятия) связывала жёлтый цвет с сердцем (калб) — вместилищем глубинного сознания.

şerab il-tihûr — чистое вино, — символ любви, которая чиста от пороков несовершенства, независима и от радости единения, и от горести разделённости, это образ чистого, беспримесного блаженства, отдаляющего суфия от эгоистичного отождествления с «я» и «моё».

С.58.3: И чаши чистого вина наполнялись одна за другой означает: А опяняющее чувство Добротолюбия передавалось от одного к другому.

С. 59.

Судьи увидев такое застолье,

Направились к Муавии

И заявили: «Это не путь к благочестию».

С. 60.

Судьи, муллы и знать

Восклицали: «Лучше бы все остались в неведении

О дне, когда появился Султан Езид.

С. 61.

Так ему не достичь твоего сана,

Ты Повелитель, оставайся на своём троне,

Раз сын пристрастился к вину.

С. 62.

Таким способом не становятся Владыками,

Ты Повелитель на царском троне,

А сын твой беспутный».

С. 63.

Они жаловались Муавии

И высказывались о последствиях:

«Страна будет повержена от рук Султана Ези».

Шариатские судьи, руководствуясь предписаниями мусульманской религии, настаивали на незыблемости канонов и точного их исполнения, пресекая любое нововведение как нежелательное.

С. 64.

Муавия сказал: «О судьи, те, кто присутствуют здесь,

Пойдите к Султану Ези

И наставьте его на путь истины».

С. 65.

Султан Ези ответил: «Эй, друзья, встаньте,

Вы же стойкие,

И в другой раз не впадайте в подобное состояние».

С. 66.

Султан Ези сопроводил своих друзей

И в доме красильщика расположился.

Красильщик оказал ему радушие и гостеприимство.

Sebax, красильщик — метафора, последователь монизма-таухида, учения, согласно которому кажущиеся различными виды бытия или субстанции, в конечном счёте, сводятся к единому началу, общему закону устройства мироздания, принципу единства бытия, единобожия, единения с Богом, ставшему основополагающей концепций ислама и суфизма. Красильщик — искатель Истины у внешнего проявления, Султан Езид — мистик, стремящийся постичь тайну, сокрытую за внешним проявлением.

С. 67.

Красильщик, на верхушку колышка

Ты закрепи катушку нитей,

Попроси у Султана Ези тысячу и один цвет.

С. 68.

О красильщик, крона у дерева ветвистая,

Ты закрепи на ней катушки [сосуд с красителем],

Попроси у Султана Ези тысячу и один цвет.

С. 69.

Глас один, и тысяча оттенков.

Как только красильщик окунул катушки,

Красильщик [сам] с изумлением воскликнул.

В С.67 dîza de’nê, диза дане (сосуд с красителем), и в С.69 deng, глас — олицетворяют источник познания и указывают на Творца-Бога. Цвета и тембры (оттенки) голоса — формы восприятия божественного Имени, и каждый ощущает или чувствует их по-своему. Они едины в Творце, но различны относительно нас, в нашем восприятии. От этой Истины берут начало распростространённые в езидизме изречения:

• Сосуд с красителем один, цветов — тысячи;

• Глас один, и тысяча оттенков;

• Бог один, а врат к нему тысячи;

• Один дворец и тысяча основ;

• Один город и тысяча лавок;

• Одна голова и тысяча языков;

• Тысяча и одно имён Бога.

С. 70.

Султан Ези сказал: «О красильщик!

Нельзя оглашать тайну,

То, что ты узнал, то и прячь в себе,

До часа, когда вверишь [свою] душу».

Наставники тарикатского пути сознавали, что мистическое учение как индивидуальный опыт не может быть выражено языком рационализма, таит в себе глубинную сущность и вместе с тем грозную опасность, поэтому не подлежит открытому распространению.

С. 71.

Красильщик сказал: «Возлюбленный мой, что я могу поделать?

Если тайна Истины раскрылась,

Я не смог удержаться, чтобы не возвестить о своей тайне!»

Во всех тарикатских орденах (братствах) существует непреложное правило: сокровенные знания и опыт мистической практики должны передаваться только при личном общении с учителем, причём ученик (мюрид) ни под какам предлогом не должен разглашать полученные знания непосвящённым.

С. 72.

Султан Ези оставался там (в доме красильщика).

День, два и три,

Пока [об этом] не донесли его отцу.

С. 73.

Кто-то сообщил об этом Муавии,

Муавия тут же потребовал от красильщика:

«Выдвори Султана Езида из своего дома».

С. 74.

Красильщик взмолился: «О Муавия!

Он Повелитель мой в этом мире и в царствие небесном,

Я поклоняюсь и молюсь ему,

Как же я осмелюсь сказать Султану Езиду — завершим нашу беседу?»

Ibade, иба’да (арабск.) — поклонение, под которым понимаются все явные и скрытые слова и деяния, которые угодны всевышнему Аллаху. К поклонению относятся намаз, пост, жертвоприношение, мольба, обет и т. п. В более широком смысле поклонением считается любое благодеяние, которое совершается во имя Бога.

Суфийский кодекс suhbet, сухбат (содружество) имеет глубокое воздействие на личность человека, его нрав и поведение, ведь человек по своей природе общителен, не остаётся в этой жизни один и не может обходиться без друзей и близких. Сухбат утвердился в езидизме и приобрёл силу канона и предписаний под названием «Фарзе хакикате»².

С. 75.

Муавия пригрозил: «Красильщик, потом не говори,

что тебя не предупредили.

Я издам такой указ,

Что тебе не найдётся места ни на земле, ни на небесах».

С. 76.

Красильщик вернулся домой раздосадованный,

Султан Ези при виде красильщика задумался,

Знал, что происходило на сердце красильщика.

С. 77.

Красильщик вошёл в дом в подавленном состоянии,

Сказал Султану Езиду: «Встань и покинь мой дом,

Я не могу стать врагом твоему отцу».

С. 78.

Султан Ези ответил: «Красильщик, это затронет нас всех,

Ты видишь, как велик град Шама,

Уйду я, и в нём будут проповедовать только совы».

Kund, сова — метафора, люди мрака, символизируют факихов, исламских богословов-формалистов, экспертов по проблемам исламского права и по толкованию шариата.

С. 79.

«Красильщик, я есть сияние, и сущность моя из света,

Храню в сердце любовь и верность Богу,

Пробил час, и я очищу град Шама

от священного письма, книг, тетрадей и прославлений.

С.79:1 Красильщик, я есть сияние, и сущность моя из света. Султан Езид даёт понять, что достиг состояния бака³ (пребывания в Боге после растворения в нём), поэтому в нём Всевышний познаёт себя во всей своей полноте, и он стал его самосознанием, образом божьим. Эти слова, воспринятые в буквальном смысле, послужили поводом для отождествления Султана Езида с Богом. Ошибочно, образ Бога был принят за самого Бога.

С.79:2 Храню чашу чистого вина, — Храню в сердце любовь и верность Богу.

С.79:3 Пробил час, и я очищу град Шама от священного письма, книг, тетрадей и прославлений. Не отрицая значения логического познания, основанного на человеческом умозаключении и установлении истины, мистики утверждали, что оно ограничено, ибо ему доступны лишь признаки, свойства, качества или — как они говорили — атрибуты, а не субстанция, не суть.

С. 80.

Султан Ези вышел из дома красильщика

в весёлом и бодром настроении:

«Я не отвернусь от этого истока (вероучения),

Пока в этом городе мало уверовавших».

Sergerdan — бедняк, нищий, нуждающийся (в смысле нуждающийся в милости божьей), синоним слову miskîn.

С. 81.

Султан Ези покинул феноменальный мир,

Святые и ангелы шествовали пред ним,

Он обрёл истинную сущность через духовное растворение в Боге.

Стих С.81 таит в себе глубинный смысл. Так, строка С.81:1 Султан Ези покинул дом красильщика означает: Султан Ези покинул феноменальный мир. Музыканты и певцы — метафора святых и ангелов, а строка С.81:3 Свет Вселенной озарял его означает: Он обрёл истинную сущность через духовное растворение в Боге.

С. 82.

Святые и пророки одарённые.

Пророки — сто двадцать четыре тысячи струн и нитей,

Все восславляют имя и деяния Султана Езида.

С.82:1 Музыканты и певцы талантливы, т. е.: Святые и пророки одарённые.

В С.82:2 Пророки — сто двадцать четыре тысячи струн и нитей, соответствует приводимому в хадисах числу пророков, посланных Всевышним Аллахом к человечеству. Сказано: каждый раз, когда люди отклонялись от Истины, от прямого пути, к ним посылался очередной Пророк, который «очищал» религию от наслоений, возвращал людей на истинный путь, предписанный Создателем.

С.82:3 Все восславляют имя и деяния Султана Езида. Со смертью пророка Мухаммеда эра пророков закончилась, однако знания, которыми обладал святой человек, Султан Ези, были столь глубоки, что их относили к пророческим.

С. 83.

Султан Ези создал тарикатский орден

И волею Всевышнего организовал обитель,

Чудотворной силою град Шама наполнился любовью.

Подстрочный перевод С.83 маскирует заложенную в стихе идею. Строка С.83:1 — Султан Ези сорвал гроздь винограда; сорвал — метафора для создал; виноград — символ духовной жизни и возрождения, гроздь винограда есть связь суфийского наставника-шейха и его учеников-мюридов, где все виноградины-адепты питаются соком (получают знания) от одного живительного источника-наставника, что может означать: Султан Ези создал тарикатский орден.

С.83:2 Пошёл к истоку родника и положил её под камень; исток родника — Всевышний; пошёл к истоку родника — обратился к Богу; камень, утёс — тот, кто явился причиной начала обучения; положил её под — побеждённые страсти и эгоистические желания, в совокупности означают: Волею Всевышнего организовал обитель.

С.83:3 Своим могуществом превратил в вино воды града Шама; qudret, мощь — чудотворная сила; mey, вино — символ всепоглощающей власти любви, а также — потоки божественного откровения, Истина; xeyir — благо, означает: Чудотворной силою град Шама наполнился любовью (или потоками божественного откровения).

С. 84.

Что же произошло, что же случилось?

Весь город сотрясало,

[Вероучение] Шама наполнилось потоками божественного откровения.

Nehr, река — источник жизни, метафора — вероучение.

С.84:3 [Река] Шама наполнилась вином означает: [Вероучение] Шама наполнилось потоками божественного откровения.

С. 85.

Какое великое знание!

Всё живое тянулось к нему,

И каждый постигший его проникался добротолюбием.

С. 85:1 Какое же превосходное вино приобретает значение: Какое великое знание!

Термин mest, опьянение отсылает к мистическому состоянию, в котором всё индивидуальное бытие влюблённого пронизано любовью. Соответственно, строка С. 85.3 И каждый испивший тут же пьянел будет означать: И каждый постигший его проникался добротолюбием.

С. 86.

Зачем вам это познание?

Каждый человек, обретший духовидение,

Свою жизнь и имущество отдавал за него.

С. 86:1 Зачем вам это вино? — Зачем вам это познание?

Арабское слово nuxt — это капля чернил, стекающая с божественного калама, в одно и то же время несёт в себе космогоническое, космологическое и эсхатологическое значение; в ней сосредоточены ещё не проявленные буквы арабского алфавита, и из которых появилось затем всё мирозданье. Тогда строке С.86:2 Каждый человек, испивший хотя бы капельку, соответствует: Каждый человек, обретший духовидение.

С. 87.

Какое бесподобное наслаждение!

Каждый человек, обретший духовидение,

Готов пожертвовать за него свою жизнь и имущество,

А этот мир для него превращается в праздник.

Meyeke wete, крепкое вино — означает чистое наслаждение, отвлечённое от всего материального, т. е. С.87:1 Какое крепкое вино подразумевает: Какое бесподобное наслаждение!

С. 88.

Горе шариатскому судье!

Он не задумывается о своём положении и дальнейшей участи (об Аде).

Придя на собрание Султана Ези,

Разглядел только внешние проявления.

Оттого он и не верует в Султана Ези.

Qadî, кади — шариатский судья, не проникся вероучением Султана Ези.

С.88:4 Видел чаши, кубки и вино, в значении: Разглядел только внешние проявления.

С. 89.

Только беда от помощи невежественного судьи,

Он привязан к материальным благам,

Когда пошёл на собрание Султана Ези,

Видел только внешние проявления.

С. 89:4 Видел только чаши и кубки, наполненные вином. Шариатский судья не обладает духозрением и за видимым блаженством тела и души не мог представить, что мистикам открылось сокровенное знание, т. е. Видел только внешние проявления.

С. 90.

Судьи, знать и бакалейщики,

Когда пошли на собрание Султана Ези,

Зрят у него своих непорочных и добронравных дочерей,

Возвратившись домой, видят, что они дома.

Судьи, знать и бакалейщики, — те, кто паразитирует на простом люде.

С. 91.

Судья Аскер, торопясь, направился домой

И узнал, что за повеление поступило к нему.

Вам сказано: «Вместе с сыновьями и дочерями станьте Езидами».

С. 92.

О, горе госпоже, дочери правителя!

Она сказала: «О судьи, муллы и благородные,

Вы не преступайте обет своей веры,

Мы же свидетельствовали вере с именем Султана Ези».

Be’îd, бай’ат (арабск.) — присяга на верность.

Строки С.91:3 Вам сказано: Вместе с сыновьями и дочерьми станьте Езидами и С.92:3 Мы же свидетельствовали вере с именем Султана Ези кардинально меняют наше представление о езидизме как чисто курдском (курманджийском) феномене, сформировавшемся на более ранних народных верованиях. То, что езидизм — приобретённое вероучение, дополняет такой факт: Шехади и Султан Ези — святые и звенья одной цепи в езидизме, причём Султан Ези творил ранее Шехади. С учётом этого строку из кавла «Şêxadî û Mêra»: Шейх Ади пришёл из Шама, — не следует упрощать до значения перемены места жительства, поскольку следующая строка: На Востоке совершал деяния, — раскрывает её цели. Находясь в зените славы, Шехади оправляется из Шама в восточные земли с целью распространить учение Султана Езида.

С. 93.

Судья Аскер пошёл в мечеть,

Встретился со своим другом и спросил у него:

«Каково вам от власти Султана Ези?»

Нам представляется, слово suk — рынок, базар в данном контексте является метафорой меджлис, или мечети — места сбора мусульман для молитв и обсуждения вопросов религии. На эту мысль наводят последующие строки С.95:2;3, поскольку вопросы такого плана не обсуждают на рыночных площадях. Соответственно: Судья Аскер пошёл не на рынок, а в мечеть.

С. 94.

Судья Аскер предупреждает своего друга:

«Бегство бесполезно,

Султан Ези пришёл в наши семьи и дома и одурманил нас».

С. 95.

Горе судье-клеветнику,

Пошёл к порогу царского трона, разорвав на себе рубаху,

Произнёс: «Справедливость и произвол от рук этого Султана».

С. 96.

Муавия сказал: «О судьи, вас много,

Соберитесь и придумайте способ,

Чтоб схватить и извести Султана Ези».

С. 97.

Они долго совещались и обсуждали,

И единогласно приняли решение,

Склонились в сторону духовного познания.

Behr, море — метафора — духовные познания, Высшая Реальность, тогда С.97:3 Утопить его в море означает: Склонились в сторону духовного познания.

С. 98.

Султан Ези отвёл своих последователей

И разместил их в крепости «Светлой Веры», посреди моря,

Разложил шатёр, растянул в стороны [канаты],

С ними присутствовали святые и ангелы.

Qela Dingizê, крепость «Светлой Веры» — метафора, на территории Шама крепости под таким названием в исторических хрониках не упоминается.

Строки С.98:1;3 — аллюзия на события из жизни Мухаммеда, когда преданные ему сподвижники жили под навесом мечети в Медине. Они рассматриваются как образец аскетизма и праведности и почитаются за самых ранних представителей суфизма.

С.98:4 Музыкантов и певцов разместил в нём, т. е.: С ними присутствовали святые и ангелы.

С. 99.

Святые и ангелы праведные,

Пророки — сто двадцать четыре тысячи струн,

Все воспевают имя и деяния Султана Ези.

С. 100.

Муавия, оценив положение, промолвил:

«Может, стоит нам пойти к нему

И нижайше упросить Султана Ези».

С. 101.

Судья Широ выступил на собрании:

«О Муавия, я большой [знаток] в этом вопросе,

Пойду к Султану Ези и ради тебя верну его в лоно Веры».

Как нам представляется, в гимне имена судей Аскер и Широ не случайны. Аскер — солдат, воин ислама, Широ — ироническая форма от шариат, а применены, чтобы подчеркнуть, что Муавия не пользовался популярностью в народе, удерживал власть силою армии и шариатского суда.

С. 102.

Судья Широ покидает собрание,

Отправляется к шатру

И приветствует Султана Ези.

С. 103.

Судья Широ, оставив собрание,

Направился к шатру

И приветствовал Султана Езида поклонами.

С. 104.

«Мира и здравия тебе о Султан!

Ты Правитель, сын Повелителя,

Что это за познание, в которое ты погрузился с головой?»

С.104:3 Что это за вино, в которое ты окунулся головой, в значении: Что это за познание, в которое ты погрузился с головой?

С. 105.

Султан Ези ответил: «Это собрание и община — нам свидетели,

Я раскрою тебе только толику этого познания,

Если после этого ты скажешь мне: проповедуй,

тогда я буду проповедовать,

Если ты скажешь мне: не проповедуй, я прекращу».

С.105:2 Я дам тебе капельку этого вина на своём ногте [чтобы ты попробовал], означает: Я раскрою тебе только толику этого познания. Как логическое продолжение, строки С.105:3 и С.105:2 приобретают соответствующие смыслы.

С. 106.

Только Султан Ези поставил судью Широ на мистический путь,

Судья Широ тут же стал заклинать и призывать:

«О братья изучайте, это каноническое,

Произносить непотребно, для сердца — бальзам!

Стих С. 106. Скрывает следующее значение:

С.106:1 Султан Ези одну капельку на своём ногте дал судье Широ глотнуть, — Только Султан Ези поставил Судью Широ на мистический путь.

С.106:3 О братья, пейте, это дозволено, — О, братья изучайте, это каноническое.

С.106:4 На языке горько, но для сердца сладко, — Произносить непотребно, для сердца — бальзам!

Helal, халяль (арабск.) — канонически дозволеное для мусульман, а также разрешённые нововведения.

С. 107.

Султан Ези открыл сердце судьи Широ,

Наполнил его прекраснейшими именами Всевышнего

И погрузил в глубины духовных знаний.

С.107:1 Султан Ези благословил чашу судьи Шир, в значении: Султан Ези открыл сердце судьи Широ.

С.107:2 Окрасил её в цвета — Наполнил его прекраснейшими именами Всевышнего.

Seyir, сайр — путь, странствование; в суфизме — отход от невежества и переход к высокой нравственности и морали, процесс обучения и прохождения пути.

С.107:3 И отправил [его] в путешествие на дно моря означает: И погрузил в глубины духовных знаний.

С. 108.

Горе слепцу — судье шариата!

Море вверху,

А когда он обращался за знаниями к Султану Ези,

всегда находил проявление божественной Истины.

С.108:3 А когда смотришь [сквозь него], видишь, что облачения Султана Ези сотканы из света, метафора: А когда он обращался за знаниями к Султану Ези, всегда находил проявление божественной Истины.

С. 109.

Судья Широ порвал в клочья все бумаги,

Отстранился от всего, прекратил все дела,

И всё забросил в море.

С.109:3 И всё забросил в море — Весь погрузился в духовные познания.

С. 110.

Судья Широ перестал читать бумаги,

Стал приближенным собеседником,

Прошёл инициацию и стал участвовать в коллективных радениях.

Reqas, ракас — танцы у суфиев, исполняемые во время сэма.

С. 110:3 Стал танцором на торжествах — Прошёл инициацию и стал участвовать в коллективных радениях.

С. 111.

Стал танцором и танцевал,

Стал наилучшим и просветлённым,

Судья Широ от этой тайны стал просвещённым.

С. 111:1 Стал танцором и танцевал — Стал посвящённым и сам стал проповедовать.

С. 112.

Со страхом и с ясным образом,

Домочадцы видят его с бубном, певцами,

А сердце судьи Широ было разорвано в клочья.

Xof, хоф, от арабск. хауф (страх) — приступ ужаса, сознание греховности и неспособности даже в малейшей мере выполнять свои обязанности перед Богом.

С.112:1 Со страхом и с ясным образом указывает, что на пути духовного познания судья Широ прошёл первую стоянку (макаму) — раскаяние (тауба), — и достиг второй — богобоязненности (вара).

С. 113

На пути духовного просветления

Судья Широ прошёл стоянку терпения,

И с того времени судья Широ стал безгрешным и свободным.

С.113:1 От привязанности к этой чаше означает: На пути духовного просветления

С.113:2 Судья Широ сам стал объектом жалоб — Судья Широ прошёл стоянку терпение,

Rûsî, tazî, нагота — символ невинности, свободы, уязвимости, правды. Тогда С.113:3 С этого времени судья Широ остался нагим и голым примет значение: И с того времени судья Широ стал безгрешным и свободным.

С. 114

Вот судья Широ призвал:

«О Муавия, приходи с подобающей благочестью и добродетелью,

Я в жизни не встречал подобного Султану Ези».

С. 115.

Муавия пришёл, признался в своём заблуждении,

Сказал: «Мой пречистый Ези,

Сохрани реку Шама в благославлении,

Я отдал град Шам тебе во владение».

С.115:1 Муавия пришёл, эту ошибку повесил себе на шею, в значении: Муавия пришёл, признался в своём заблуждении.

С. 116.

«Велением Бога и своей милостью,

Сохрани реку Шама в своём русле,

И град Шама будет твоей вотчиной».

С. 117.

Моим призывом его сын по имени Султан

Достиг врат предвечности и вывел своих последователей

из обители [распространенять учение по миру].

Река Шама возвратилось в своё русло силою Милостивого,

Ези принял град Шама во владение.

В строке С. 117:2 положение извлёк гроздь винограда из-под камня следует понимать: вывел своих последователей из обители [распространенять учение по миру].

Как следует из содержания гимна, Султан Езид не помышлял свергнуть Муавию и не претендовал на царскую власть в Дамаске (см. С.19). Значит, С.117:4 Ези принял град Шама во владение подразумевает, что Султан Ези наследовал не светскую власть Муавии, а духовную, став духовным преемником Мухаммеда, т. е. возвёл свою силсилу (цепь духовной преемственности) от самого Пророка.

Венчают этот гимн Шехади и Владетель!

Краткое заключение

1. О названии: «Qewlê Mezin» указывает на его особое место в духовной поэзии езидов:

• qewl — священный гимн, доступный только посвященым;

• mezin — Великий, Главный, Основопологающий.

2. Фабула: Конфликт между представителями исламской ортодоксии, в лице правителя Шама Муавии и шариатских судей, с Султаном Езидом.

3. Место действия: Город Дамаск, эмиратство Шам.

4. Время действия: С одной стороны, Муавия, историческая личность, правил Арабским халифатом в 661-680 гг., первый халиф из династии Омейядов. С другой, строка стиха С.44:3 Я внутренняя вера для многих мюридов предпологает корректировку по времени написания гимна — не ранее XI века.

5. Пп. 2-4 дают основание считать, что религия езидизм (этноконфессиональной общины курдов) не находится в связи с древними народными верованиями. Как явствует из гимна, езидизм — относительно молодое вероучение, получившее название в честь его основателя — Султана Езида (по устоявшейся традиции тарикатских братств), зародилось на территории Шама — современной Сирии (Сс. 91.-92), откуда получило дальнейшее распространение на другие территории.

6. В соответствии с кавлом, Султан Езид — человек, святой (С.37:3).

7. Вероучение Султана Езида, судя по приведеным ниже терминам, имеет связь:

• heybet, hal, keramet, rizq, neder, mihbet, îtqat, îbade, helal, nuxt, xof — с исламом;

• sur, reqas, hal, miskîn, mirîd, хas, suhbet, sergerdan, be’îd, behr — с тасаввуфом (суфизмом, исламским мистицизмом);

• mest, sukir, ûşîyê tirî, mey, şerab il-tihûr — с нишапурской школой тасаввуфа.

8. Если Султан Ези не бог, то кто из святых мог послужить ему прототипом?

1. Согласно хронологической последовательности, Муавии наследовал его сын Язид (680-683гг.), титул которого был халиф, с лакабом Султан нигде не упоминается. Также достоверно извесно, что он не занимался реформой религии, а значит, причисление общины езидов к его последователям беспочвенны.

2. Тасаввуф появился гораздо позднее правления халифа Язида, следовательно, приведённые в кавле имена Муавия и Султан Езид, подобно именам кади Аскер и кади Широ, нарицательные.

3. Если исходить из того, что Султан Езид — не собирательный культовый образ, а историческая личность, то наиболее схожим с ним можно отметить Баязида Бистами, и вот почему:

• Абу Язид аль Бистами (804-874 гг.) имеет лакаб Султан аль-Арифин — наставник познавших — и заслуженно считается основателем нишапурской школы тасаввуфа.

• Сокращённая форма его имени — Султан Язид, как и в гимне.

• Его учение содержало положение «фана» об исчезновении своего «Я» человека, растворившегося в Божестве.

• Пантеизм Баязида вызывал резкую реакцию мусульманской ортодоксии, которая обвиняла его в приверженности к идее боговоплощения (хулул), что тоже имеет место в гимне.

• Баязид был тем, чья привлечённость к Богу доходила до духовного опьянения, а любовь — до растворения в любви, и кому было свойственно говорить вслух о таухиде, что также нашло своё отражение в данном гимне.

• Он первым сформулировал пантеистический принцип «Ты — это я, а я — это Ты», раскрыв, что погружённая и растворённая в Боге личность приобретает его атрибуты.

• Абу Язид — единственный из святых, кто совершил духовный мирадж.

• Около тридцати лет своей жизни Баязид провёл в разных районах Сирии, где обрёл огромную популярность. Там он получал знания и занимался воспитанием своего нафса, прошёл через духовное воспитание «увейси» Джафара Садыка, создал ильм-таухид и ильм-хакикат.

• Умер он в 874 году, по одной из версий — похоронен в Дамаске.

*

Заканчивая критический анализ «Qewlê Mezin», подчеркнём дилемму, чему верить: священному гимну или утверждениям ряда представителей духовенства о том, что Султан Езид — одно из 3003 имён Бога, — каждый адепт должен решить сам, поскольку на то она и Вера, что не требует доказательств!

Источники

1. Philip G. Kreyenbroek, Khalil Jindy Rashow. God and Sheikh Adi are Perfect.

2. Ordîxanê Celîl û Celîlê Celîl Zargotina K’urda P’ara II.

3. Devil Worship. The Sacred Books and Traditions of the Yezidiz by Isya Joseph [1919] pp. 42-43.

4. Коран, пер. Кулиева.

5. Шихаб-ад-дин Сухраварди. Язык Муравьёв.

6. Абдуль Ахад Дауд (Д. Б. Кельдани). Мухаммед в Библии.

7. А. Али-заде. Исламский энциклопедический словарь. — Ансар, 2007 г.

8. Джавад Нурбахш. Суфийская символика вина, винопития и пира.

9. Джавад Нурбахш. Психология суфизма.

10. Словарь суфийской тайнописи, http://sokrnarmira.ru/index/0-3748.

11. Шейх Мухаммед Амин аль-Курди аль-Эрбили. Книга вечных даров, пер. И. Р. Насырова.

12. Суфийский словарь из перевода И. Насырова «Книга мудростей» Ибн Ата Аллах аль Искандари.

13. Теймураз Авдоев. Историко-теософский аспект езидизма.

14. Тресиддер Джек. Словарь символов.

15. Символы, знаки, эмблемы: Энциклопедия / под общ. ред. В. Л. Телицына. М.: ЛОКИД-ПРЕСС, 2005.

16. И.В. Карасёв. Хромология. Толкование цвета.

17. Umîd Demîrhan Ferhenga Destî kurdî bi kurdî.

18. К. К. Курдоев. Курдско-русский словарь.

19. Ч. Х. Бакаев. Курдско-русский словарь.

20. И. А. Орбели, т. II. Курдско-русский словарь.

21. А. В. Смирнов. Арабско-русский словарь средневековой арабской философской лексики.

Перевод: Авдоев Т. В.

Редактор: Бруки Л. М.

Автор титульной картинки: Омран Шехмус