Варг Викернес

Прогресс¹

Когда я был ребёнком, каждую зиму мы ходили на улицу кататься на санках. Мы катались на коньках на озере позади нашего дома, катались на лыжах на поросшем деревьями холме, располагавшемся примерно в пятидесяти метрах или около того от нашего дома. Каждую весну мы доставали свои велосипеды из подвалов или чердаков и спешили к своим друзьям. Каждое лето мы играли на заросших цветами лугах, ходили плавать на море, девчонки с мальчишками, и ловили рыбу всего лишь в ста метрах от нашего летнего домика. Каждую осень шёл дождь, и мы строили запруды из опавших листьев и ветвей, мастерили маленькие лодочки из коры и пускали их вплавь вниз по улице, открывая запруды. Когда осенью дни становились короче, мы также играли в прятки среди увядающих деревьев, прячась в тени и под грудами жёлтых, красных и оранжевых листьев. Детство было бесконечной игрой, нарушаемой лишь приёмом пищи и сном, прерываемой только детским садом, школой и выполнением немногих обязанностей. Оно безжалостно закончилось с возрастом и временем.

С тех пор улицы наводнили автомобили, из-за чего играть на них стало слишком опасно. Озеро превратилось в болото, когда по другую сторону долины построили стандартные многоквартирные дома. Деревья вырубили. Климат изменился, и снега стало меньше. Время от времени поблизости останавливались цыгане, и каждый раз они воровали у нас всё, что плохо лежит. Уже нельзя было увидеть играющих на улице детей, даже весной. Рыба постепенно исчезла из моря. Почти всё стало нечистым, покрытым отходами и грязью, серым и зловонным.

Такими я помню детство и юность. Всё было прекрасно, но лишь некоторое время. Когда я вырос, почти всё хорошее исчезло. Здоровое общество стало больным. Всё светлое стало серым. Я был свидетелем «прогресса», когда Норвегия преодолела бедность и нашла своё счастье в нефти. Норвегия впервые стала богатой страной!

Когда я рос, преступности почти не было. Лишь однажды я слышал об одной-единственной краже во всём районе. Она произошла в нескольких километрах от нас, и для нас это было большим и тревожным событием. Впрочем, с конца 60-х — начала 70-х уровень преступности в Норвегии возрос почти на 5000% (!). И не только из-за афро-азиатской иммиграции, не только из-за развращающей власти денег, но также потому, что все мы внезапно более не можем ничего делать. Это называется «прогрессом». Теперь у нас нет ни свободы для (того, чтобы делать то, что мы хотим), ни свободы от (преступности и угнетения).

Если это прогресс, тогда, пожалуйста, считайте меня сторонником регресса.