Джеф Костелло

Моя реальная жизнь¹

Во «Введении в Магию» Юлиус Эвола рекомендует каждый раз перед ночным сном выполнять некое духовное упражнение. Нужно представить себя взбирающимся на гору. Взбираясь же, следует представлять постепенный восход солнца. Достигнув вершины, вы видите солнце над своей головой. Затем можно уснуть. Пробуждаясь же, перед тем как покинуть свою постель, следует каждое утро представлять, как вы спускаетесь с горы — солнце же в это время садится. Так вы обретает дневной свет, ложась спать, и ночную тьму — пробуждаясь.

Смысл этого упражнения в том, чтобы Идущий Путём Левой Руки привык к идее иллюзорности повседневной жизни своего бодрствования. Это ирреальная жизнь; реальная же проживается в средоточии глубочайших частей своего Я. Следовать Пути Левой Руки в современном мире сложно. Непросто осознавать себя чёрным магом, стоя в очереди на посадку в самолёт и надеясь, что клерк не заметит три лишних незадекларированных предмета. Сложно сохранять достоинство рунолога, если твоя работа требует периодически сдавать мочу на анализы. В современном мире для самореализации мистиков этот постулат важнее, чем когда-либо: повседневная жизнь ирреальна, реальная жизнь — совсем другая.

Вы можете и не иметь пристрастий к мистицизму, но из приведённой проблемы можно извлечь важный политический урок. Насколько известно моим читателям, моя миссия заключатся в разрушении современного мира. Одним из путей, ведущих меня к этой цели, являются мои публикации на Counter-Currents. Когда я не пишу — читаю авторов вроде Эволы, Генона, Алена де Бенуа, Гийома Фая, Карла Шмидта, Хайдеггера и других — авторов, чьи идеи поддерживают мою миссию.

Впрочем, кое о чём я умолчал, ибо больно мне упоминать об этом. Когда я не пишу и не читаю, то значительная часть моей жизни проходит на… тесной, душной… работе. Да-да, у меня тоже, как и у всех вас, есть работа. Иногда она оставляет довольно много свободного времени, но огромную часть и времени, и сил она всё же пожирает. Более того — она занимает мои мысли. Моя работа — фактически физический вампир.

Работа моя заключается в общении с некоторыми действительно тупыми и порой коварными людьми. В 1922 году Т. Э. Лоуренс (Лоуренс Аравийский) вступил в Королевские Воздушные Силы под вымышленным именем. Когда обман был раскрыт, и его спросили о мотивах, он ответил: «Нет лучшего отдыха, чем повиновение приказам дураков». Увы, отдыхом я это не считаю. Я устал от этого. Я должен держать в голове все свои возможные ошибки. Я представляю, как буду спорить с коллегами, продумывая наперёд свои аргументы на случай того или иного разговора.

С годами я понимаю, в какой ловушке оказался. Я осознал, что, помимо вреда для здоровья, эта работа ещё и мешает осуществлению моей миссии. Так, я принял взгляд, будто работа моя лишь «прикрытие», «реальная» же моя жизнь заключается в труде на пользу того, что мы называем Движением. Мои читатели также знают, что я весьма люблю шпионские фильмы и сериалы 60-х. Мне приятно представлять себя секретным агентом — двойным агентом, в действительности. Сотрудники мои ничего не знают о моей «реальной жизни», и они ужаснулись бы, постигнув истину. Я тщательно сконструировал для них фальшивую личность, которой прикрываюсь — дружелюбную, аполитичную и безобидную (думаю, они считают меня в какой-то мере застенчивым человеком).

Иногда мне приходится прикладывать усилия для того, чтобы видеть ситуацию такой. Как уже было сказано, я постоянно погружён в мысли и заботу о своей работе. Мне пришлось стать безжалостным к себе. Я составил список главных вещей, необходимых для успеха на работе. Сделал я это, поскольку всегда превышал необходимые требования (мне в принципе сложно что-то делать тяп-ляп). Сейчас я работаю настолько, насколько это нужно, и создаю видимость заботы о работе.

У меня отдельные ящики электронной почты для работы и для других занятий. Я выхожу из рабочего аккаунта после 17:00. Я не захожу туда по выходным. Я начал отвечать «нет» на просьбы взять сверхурочные — и у меня всегда готова отмазка (то есть, ложь), чтобы оправдать свой отказ. (Не волнуйтесь обо мне, на работе меня никто не разоблачит.) Если у меня и бывает какое-то «задание на дом» — на выходные — приоритетом для меня всегда остаются мои письменные работы и чтение в рамках Движения.

Также у меня есть несколько небольших мантр, чтобы держаться на плаву на работе: «Всё это дерьмо. Всё это дерьмо…». Я повторяю это себе снова и снова. А ещё: «Это всё неважно. Это всё неважно». У меня также есть позитивные мантры. Работая над своими эссе, заканчивая их, я всегда повторяю: «Только это и имеет значение».

Да, ребятки, только это и имеет значение. Мы стоим на краю бездны, обречённые на поражение: если нынешние тенденции сохранятся — наш народ, земля, культура будут потеряны. В сравнении с этим мои и ваши личные проблемы бессмысленны. Наши «работы» бессмысленны.

До сих пор на протяжении долгого времени я не мог это действительно принять. Мною овладевала забота о вещах, которые не имеют смысла. Полагаю, одной из причин этого являлся мой страх: вдруг я прав насчёт всего — вдруг мы правы? Это немного сложно понять, потому позвольте объяснить, о чём речь.

Представим, что наши демографические прогнозы верны, и белые действительно обречены на качественную деградацию — и определённо обречены на потерю контроля над США и Европой. Представим, что мы правы насчёт того. Будто бы «мультикультурализм» является неосуществимой фантазией, хорошо продуманным планом уничтожения нашего народа и нашей культуры. Представим, что мы правы, рассматривая феминизм как катастрофу, изуродовавшую и мужчин, и женщин, разрушившую семью и (в значительной степени) обусловившую нынешний демографический кризис. Представим, что мы правы, рассматривая нашу экономику как движение в направлении к катастрофе. Представим, что мы правы, рассматривая Западную культуру как буквально бессильную, разлагающуюся день за днём, погружающуюся во всё новые и новые глубины мерзости, увидеть которые в наши дни мы в принципе ожидать не могли.

Если насчёт этого всего мы правы — единственной естественной, закономерной реакцией является паника и отчаяние. Долгое время я как бы осознавал, что всё так и есть, и что я всё понимаю верно. Однако эти истины оставались где-то на дымчатой периферии моего сознания. Мне никогда не хотелось думать об этом. Наверно, в какой-то степени я надеялся, что всё это неправда. А ведь ужасающе легко усомниться в подобных вещах. В конце концов, наши города пока ещё не окунулись в тотальную анархию. Мы окружены блестящими новыми технологиями, от которых с каждым днём всё лучше и лучше живётся — такими вещами, которые ранее нам представлялись невозможной научной фантастикой (когда коммуникаторы Звёздного Флота² были больше современных мобильных телефонов). Поезда по-прежнему ходят. Полки в супермаркете завалены продуктами. Мы имеем доступ к лучшей системе здравоохранения из тех, которые можно создать за деньги. И Нетфликс по-прежнему выпускает сериалы.

Но всё это, безусловно, майя. Мы проживаем время, взятое взаймы.

Действительно сложно что-то знать и не верить в это. Множество американцев и европейцев как раз в таком состоянии. Они действительно знают, насколько плохо всё вокруг, однако пока что не верят в это по-настоящему. Я имею в виду, что они пока что по-настоящему, осознанно не приняли тот факт, что мы столкнулись с худшим кризисом во всей нашей истории. Принять его не позволяет нам его очевидный масштаб.

Не было никакого события, подтолкнувшего меня от знания (абстрактного) о кризисе к тому, чтобы действительно поверить в него. Меня не грабили. Моих соседей не убивали и не поджигали их дома. Просто однажды я проснулся. Я посмотрел на свою жизнь и обнаружил, что по большей части она — дерьмо, и что, столкнувшись с нынешним кризисом, я всего лишь должен перестать заботиться о бессмысленных вещах, перефокусировать свою жизнь и начать ЧТО-ТО ДЕЛАТЬ. Здесь большую роль играло ещё и самоуважение. Уважать себя прежнего я больше не мог.

В конце концов, столкнувшись с нашими проблемами — можно сказать, заглянув, в конце концов, в бездну, — я понял, что это не настолько травматичный опыт, как представлялось. Это обернулось тем, что я обрёл смысл жизни. Ранее, когда мною овладевала забота о работе и других совершенно тривиальных вещах, я обладал размытым знанием о незначительности всего этого. Столкнувшись теперь с кризисом и переоценив свои приоритеты, я стал способным сказать, что моя жизнь посвящена самой важной миссии из возможных. Величайшую миссию мне и представить не под силу. В сравнении с сохранением народа и культуры все остальные проблемы, заботы, цели, страсти, задачи, планы, предпочтения и замечания — совершенно, тотально тривиальны и неважны.

Я не ощущаю отчаяния. Наконец-то я полон надежды. Фактически, я теперь не позволю себе чувствовать ничего кроме надежды и оптимизма. Мы не можем позволить себе другие чувства, так как пессимизм и отчаяние порождают пораженчество и делают провал неизбежным. Столкновение с истиной и посвящение себя Причине также причудливо трансформировало мою повседневную жизнь. Прежние тривиальные вещи, которые огорчали меня, более надо мной не властны. Я знаю — что бы ни случилось, моя жизнь посвящена самой важной миссии из возможных, и даже если я страдаю — я всё равно прав.

Пища стала вкуснее. Запах воздуха — слаще. Я начал замечать, насколько приятно чувствовать луч солнца на своём лице. Я могу получать удовольствие от этих вещей в большей степени, чем ранее, и даже обладать ими — в каком-то причудливом смысле: ибо наши — причина жизни, и эти вещи принадлежат мне; наши враги — фундаментально представляют собой антижизнь. И подобными вещами они не обладают.

Я не шучу. Всё так, словно я обрёл мистическое состояние Дзен или Сатори. Я постиг, что жизнь, полная обмана и приспособленчества, которую я вынужден вести — это ночь; я теперь я могу жить жизнью, которой жажду, так как знаю, что всё вокруг лишь ночь, лишь сон. Я пребываю в дне. Я взобрался на гору, и солнце встало надо мной. Я проснулся.

Теперь проснитесь также и вы, если ещё этого не сделали. Не уходите с работы, но откажитесь от заботы о ней. Разделите свою жизнь между тем Я, которое работает и должно общаться со спящими, и Я-пробуждённым для истины, которую другие не способны узреть. А затем, познав эту истину, ДЕЛАЙТЕ ЧТО-ТО. Пробудите окружающих вас, если Вам кажется, что они обладают потенциалом для чего-то большего, чем сон. Читайте и изучайте упомянутых мной ранее авторов, а также других. Покупайте книги, опубликованные людьми, разделяющими нашу веру. Читайте Counter-Currents и другие ресурсы Движения. Пишите для Counter-Currents, если вам есть, что сказать. А если нет — присылайте им деньги. Откажитесь от кабельного телевидения, под влиянием пропаганды которого гниёт ваш мозг, и присылайте деньги на Counter-Currents. Посещайте другие вебсайты и публикуйте неполиткорректные комментарии. Когда вы сидите в кинотеатре, и на экране появляется Гениальный Чёрный Врач, Учёный или Судья, громко смейтесь. Встречайтесь с единомышленниками.

Спящий должен пробудиться. Он должен пробудиться и растолкать всех остальных — пинками и криками — прочь из тьмы, прочь из пещеры — в реальную жизнь. Сейчас же.