Питер Джей Кэрролл

Liber Null & Psychonaut¹

Выдержки

Эвокация

Эвокация — это искусство взаимодействия с магическими существами или эйдолонами с помощью различных действий, позволяющих как создавать их, так и связываться с ними, а также заклинать и приказывать им в зависимости от личных способностей к составлению договоров и экзорцизму. У этих сущностей поистине целый легион имён, взятых из демонологии множества культур: элементали, фамильяры, инкубы, суккубы, чупакабры, даэдра, гении, даймоны, хтоматоны, атавизмы, иллюзии, наваждения, призраки, психоплазмоиды, спригганы, ши, тульпы и так далее. Сущности могут быть привязаны к талисманам, локациям, животным, объектам, персоналиям, благовониям или быть подвижными в Зэфире. Это не тот случай, когда подобные сущности ограничиваются навязчивыми идеями и комплексами в человеческом уме. Хотя такие даймоны обычно и происходят из нервных волокон, они могут быть пересажены вовне и привязаны к объектам и локациям в форме призраков, духов или «вибраций», или же могут оказывать действие на расстоянии в форме фетишей, фамильяров или полуторгейстов². Эти существа состоят из порции Киа, или жизненной силы, привязанной к некоторому сгустку зэфирной материи, и всё это может быть, а может и не быть целиком привязано к земной субстанции.

Таким образом, феномены эвокации могут быть в дальнейшем рассмотрены как опыты призывания или создания таких киберморфов для достижения определённых целей. Они могут быть использованы для изменения собственной структуры мага, или же для изменения других лиц, или же для изменения Вселенной. Преимущества обладания полунезависимым помощником, по сравнению с попыткой осуществить преобразование непосредственным волевым усилием, следующие:

• оно (существо) будет продолжать выполнять свою функцию независимо от мага до того момента, пока его жизненная сила не иссякнет;

• будучи полуразумным, оно может адаптироваться к задаче таким образом, каким бессознательному заклинанию попросту не дано;

• в моменты одержимости определёнными креатурами практик может получать вдохновение, способности и знания, недоступные для него нормальными путями³.

Фамильяры по своему происхождению делятся на:

1. тех, что открываются при яснохрении;

2. тех, чьи характеристики даны в гримуарах духов и демонов;

3. тех, которых маг решает создать собственноручно⁴.

Во всех случаях установление отношений с сущностью подразумевает один и тот же процесс эвокации.

Во-первых, атрибуты объекта, его тип, специализация, имя, внешний вид и характеристики должны быть помещены на внутренний алтарь ума или хотя бы доведены до него. Автоматическое рисование или письмо, когда стилус под влиянием вдохновения перемещается туда-сюда по поверхности, может помочь раскрыть природу стихиали, добытой ясновидческим путём. В случае тварного бытия применяется следующая процедура: маг располагает ингредиенты композитной сигилы, состоящей из желаемых характеристик будущего эйдолона. Имя, изображение и, при желании, порядковый номер также могут быть выбраны для пущей номенклатурной убедительности будущего фамильяра.

Во-вторых, воля и восприятие фокусируются⁵ так интенсивно, как это только возможно (путём применения описанных нами гностических методов), на именной сигиле и/или личных характеристиках выбранной сущности, так что им передаётся некоторая часть Киа мага и тем самым начинается автономное существование эйдолона. В случае уже существующих стихиалей эта операция служит для привязки сущности к воле практика. Далее может следовать малый ритуал самоизгнания или даже секзорцизма, дабы восстановить сознание мага до нормальной точки сборки, прежде чем он продолжит упражнения.

Сущностей низкого порядка, снабжённых чуть более чем одним триггер-квестом, можно оставить на произвол судьбы безо всякой сентиментальности и дальнейших вмешательств со стороны хоста, ибо они сами справятся со своим предназначением, как положено автоматонам. Если понадобится в любой момент упразднить киберморфа, его сигила и/или материальный базис утилизируются, а ментальный образ уничтожается или же поглощается визуализацией. Для более концептуальных и независимых сущностей обряды принуждения и экзорцизма должны быть пропорциональны мощности изначального ритуала эвокации⁶. Для контроля над такими сущностями магу может потребоваться заново войти в гностический дрейф на ту же глубину, что и прежде, с тем, чтобы обратить их жизненную силу вспять. Любой из методов достижения гнозиса может быть в теории использован при эвокации. Далее следует анализ некоторых из наиболее распространённых методов.

Теургический ритуал зависит исключительно от визуализации и концентрации на комплексном церемониале для достижения пси-фокуса. Однако эффект увеличения сложности часто больше отвлекает, чем концентрирует внимание к сути церемониала. Воля рассеивается по пустякам-сорнякам, и результат часто обескураживает.

Поэтическое заклятие молитвой, прошением или приказыванием редко приносит пользу, если только оно не выражено в форме исступления или пролонгировано до крайнего изнеможения. Такой тип ритуала может быть усилен за счёт поэтической экзальтации, речитатива, экстатических танцев с бубном и глоссолалией.

Гоэтическая традиция гримуаров использует дополнительную технику. Ужас. Гримуары были составлены католическими священниками, и большая часть ими описанного представляет собой умышленную мерзопакость в их же собственных глазах. Переместите весь ритуал на кладбище или в склеп в полночный час и тем самым удесятерите могущественный механизм концентрации Киа парализацией периферийных центров ума энергией страха. Если маг способен сохранять самоконтроль в подобных условиях, его воля является сингулярной и стоической.

Офидийская традиция пользуется сексуальным оргиазмом для фокусировки воли и восприятия. Интересно отметить, что феномены полуторгейста неизменно концентрируются вокруг сексуально неудовлетворённых персон, как правило, подростков в период пубертации или, что реже, женщин в период менопаузы. В течение этих периодов острой напряжённости интенсивность возбуждения может сдвигать точку сборки и позволять Киа проявлять фрустрацию вовне, разбрасывая или воспламеняя объекты в радиусе поражения.

Для выполнения эвокации по методу офидийской традиции в момент оргиазма практик концентрируется на атрибутах эйдолона в сигилизованной форме и может также использовать половые жидкости для смазывания материального базиса. Процесс в целом схож с умышленным созданием навязчивой идеи. Если в неё будет вложено достаточно Киа, она будет способна к самостоятельному существованию. Инкубы и суккубы — издревле существующие эйдолоны, созданные патологической сексуальностью прежних культур. Инкубы традиционно ищут коитуса с живыми женщинами, а суккубы — с мужчинами, преимущественно во сне⁷. Как бы то ни было, обе формы чаще всего мужские, хотя суккубы способны делать незначительные попытки замаскировать себя под женщин. К сожалению, все они прожорливы и глупы, с крайне малой мотивацией на что-либо, помимо коитуса.

Жертвоприношения использовались в прошлом для создания ауры страха/ужаса или же для вхождения в гнозис через боль в качестве поддержки гоэтического типа эвокации. Тем не менее, этот метод с лёгкостью исчерпывает сам себя, и заклинатель может, в конце концов, утонуть в реках крови, так же, как в своё время ацтеки, получая при этом весьма слабую отдачу. Жертвенность кровью наиболее эффективна и наиболее контролируема в случае использования собственных ресурсов практика, когда капли алой эссенции падают на сигилу или талисман выбранного даймона. С другой стороны, способность контролировать кровавое жертвоприношение часто влечёт за собой мудрость, выражающуюся в виде отказа от этой языческой практики в пользу использования других методов⁸.

Заклятия, направленные на физическую материализацию, для самоутверждения, удивления скептиков и повышения ЧСД — абсолютный бред. Условия, необходимые для подобных визуализаций, всегда лишь подтверждают общепринятое мнение, что подобные вещи являются продуктами гипнозиса, галлюциноза или иллюзионистских кунштюков. И в самом деле, они являются галлюцинациями, так как изначально не имеют физического носителя и уговариваются принять некоторую условную временную форму. Пост, сон и сенсорная депривация в сочетании с психотропными препаратами и облаками благовоний, как правило, обеспечивают эйдолона всем необходимым окружением, в котором он может проявить себя, если будет на то нужда. Средневековая идея договора чересчур драматизирована, но всё же в ней есть крупица истины. Все мысли, навязчивые идеи и даймоны практика должны быть поглощены прежде, чем личная Киа сольётся с Единой Силой, или Хаосом⁹. Как бы ни были полезны подобные вещи в краткосрочной перспективе, маг должен отречься от них в конце.

Аменти.

Доппельгангер

Доппельгангер, или дубль, описан в большинстве магических традиций древнего шаманизма, начиная с древнеегипетского «Ка» и «Ки» оккультных боевых искусств Дальнего Востока, прогрессируя через идею души или призрака к концепции пресловутого атсрального тела позднего премодерна. Его наиболее часто наблюдают или же испытывают на себе во время околосмертных физических переживаний. Двойник не имеет определённой фиксированной формы, хотя у жизненной силы в целом существует естественная тенденция принимать тот же образ, что присущ её физическому сосуду. Даже когда он экстериоризируется в образ тела, из этого вовсе не следует, что его можно тут же узреть обыкновенным восприятием. Как и все эфирные материи, воздействия доппельгангера на обыденную реальность вариативны и зависят от общей способности жизненной силы создать реальный эффект, локализированный в отдельно взятой точке ПВК (простран-врем-континуума). Таким макаром, доппельгангер способен проницать твёрдые материи, но в иных случаях он может сгущаться до соответствующего уровня осязаемости, чтобы быть способным произвести некоторый эффект на физическом уровне (прекрасный литературный пример — «Рассказ князя Ниглинского» Герберта Барбера).

В оккультных боевых искусствах Ка проецируется за пределы ударных поверхностей (костяшек руки, ребра ладони или стопы) через визуализацию и короткий резкий вскрик, которые сопровождают физический удар. Порция эфирной материи может быть даже оставлена внутри тела оппонента, что именуется «задержанным смертельным касанием». Сила также может быть проецирована вне тела, чтобы сообщать хосту о вражеских передвижениях за его спиной, или на поверхности тела для предупреждения ударов («эфирная броня»). В большинстве форм психических исцелений задействована та же самая сила, в основном истекающая из пальцев и/или ладоней рук. Доппельгангера также можно выдрессировать принимать различные альтернативные формы, чаще всего териоморфные. Такие звероподобные манифестации часто имеют атавистический характер. Они проявляются в форме заимствования поведенческих паттернов избранного животного. Эти паттерны могут находиться в покойном состоянии в заповедниках нашей глубинной памяти, либо же могут быть извлечены из планетарных «эфирных воспоминаний». Независимо от их источника, эти атавизмы склонны продуцировать ужасающие эффекты. Даже если эфирная форма зверя заперта в трёхмерном человеческом теле, она может проявляться в виде странной физической силы, способности усмирять диких животных и смущать до состояния панического ужаса людей. Проецируемый же за пределы физтела, такой териоморфный доппельгангер может служить транспортным средством для сознания, дабы то могло испытать его уникальные способности к передвижению и взаимодействию с окружающим миром. Опытные маги могут позволить своим магическим экипажам принимать причудливые композитные формы вроде грифонов и василисков.

В нормальном цикле рождения и смерти жизненная сила сохраняет совсем мало или вовсе ничего от одной инкарнации к другой. Проекция доппельгангера есть базис для сознательного переноса накопленного знания к новому воплощению после смерти. Из всех техник получения доступа к дублю наркоз является наименее контролируемым и наиболее опасным. Тем не менее, с незапамятных времён маги доводили себя до анабиозного состояния, используя пасты, составленные из алкалоидов растений семейства Solanaceae, как то: дурмана, белены, паслёна, — а также смешивая много других галлюциногенов и вызывающих транс веществ, исключительно ради этой цели. Визуализация — слабейшая из методик, но может быть использована в качестве модели, на которой будут строиться те своеобразные телесные переживания, которые дух получает от движений в эфире. Иногда это ощущается как тепло, или как зуд, или как боль. Можно экспериментировать с воображением до тех пор, пока не разовьётся как следует сенситивность. Резкие, высокотональные крики и дыхательные эксгаляции помогают спроецировать силу в оккультных боевых искусствах и этих ваших йогах.

Сновидчество — наиболее сложный и полноценный метод высвобождения двойника. Ординарные сны являют собой не более чем изобретательный беспорядок полузабытых событий, надежд и забот. Они воплощают в графической форме нескончаемую болтовню рассудка, фантазирование и дневномечтание, которым занимается испокон веков бодрствующий ум. Тем же образом, каким неспящий ум учится отличать реальные вещи от фантазийных, спящий ум может наловчиться делать различия между реальными снами и иллюзорными (вспомним лживые врата из слоновой кости и истинные — из роговой, в гомеровском толковании). Реальные сны — ключ к доппельгангеру. Первым шагом в создании дубля служит нахождение его в реальном сне. Руки — наиболее видимая часть тела. Грезящее сознание частично связано с чувством зрения. Таким образом, маг стремится увидеть руки своего дубля во сне. Желание сделать это концентрируется каждую ночь перед засыпанием, пока предприятие не увенчается успехом. В течение испытательного срока руки могут мелькать во множестве обычных праздных мечтаний, имеющих тенденцию становиться достаточно комплексными и диковинными. Это не есть желаемое. Успех заключается в резко прерванном опыте. Когда приказ увидеть собственные руки внезапно всплывает в памяти, сновидец понимает, что пребывает во сне. Вдруг руки оказываются в чётком поле зрения. Шок осознания сознания своего спящего сознания напоминает грубое пробуждение от дневных грёз или прорыв через некую мембрану. Для предотвращения такого шокового удара, вызванного пробуждением, опыт должен быть повторён несколько раз.

Затем маг решает увидеть определённое место, которое он посещал в дневные часы. Призвав свои руки во сне, он смотрит на них, затем отодвигает их в сторону и пытается найти место, в котором бы желал оказаться. Если видение начинает исчезать, он возвращается к своим рукам и пытается заново. Он должен стремиться припомнить в правильном порядке все детали интерьера указанного места и появиться там в том же самом времени суток, в котором происходит его сон. В конце концов, он обнаружит, что доппельгангер находится в нужном месте в нужном времени. Когда навык сновидчества достигнет подобного мастерства, для практика нет предела дальнейшим достижениям. Однако надо быть готовым посвящать каждую ночь своей остальной жизни отработке этих полномочий.