Имя: Талиесин (Тальесин), Гвион.

Историчность: Сильно мифологизированный исторический персонаж.

Даты жизни: Ок. 534 — ок. 599. По некоторым (недостоверным) преданиям, современник короля Артура (V-VI вв. н. э.).

Деятельность: Поэт, бард, волшебник.

Почитание: Святой Ecclesia Gnostica Universalis. Также со всей очевидностью относится к категории «святые барды», упоминающейся в тексте Гностической Мессы среди Святых EGC.

Талиесин — древнейший из поэтов, писавших на валлийском языке, чьи произведения дошли до наших дней. Биография исторического Талиесина почти неизвестна, восстановить её можно только по косвенным ссылкам в стихах. Ненний в своей «Истории бриттов» после рассказа о короле Нортумбрии Иде (в 547-559) пишет: «Тогда Талхайарн Тад Авен добился успеха в поэзии; и Нейрин и Талиесин и Киан, которого называют Гвейнт Гваут, вместе в одно время добились успеха в британской поэзии». Талиесин был придворным бардом и писал стихотворения, восхваляющие того правителя, на службе которого он находился. Вначале, по-видимому, Талиесин служил правителю Поуиса Брохвайлу Искитрогу, а затем и его сыну, Кинану Гарвину. Позже он отправился на Древний Север, в Регед, где стал служить Уриену, которому тоже писал хвалебные песни, описывая его славные подвиги и его благосклонность к поэту.

О «легендарном» Талиесине известно несколько больше. В валлийской традиции он воспринимался как носитель тайного знания, ему приписывались сверхъестественные, в том числе пророческие способности и уникальный поэтический дар. Его часто изображали в виде орла, птицы, избираемой жрецами для полётов души в потусторонний мир. Большое количество стихов, приписываемых легендарному Талиесину, — перечисления того, что ему известно («Я знаю, почему есть эхо в лощине, // Почему серебро сияет, почему дыхание черно, почему печень кровава, // Почему у коровы рога, почему женщина нежна» и пр.).

Согласно «Истории Талиесина» Элиса Грифида (XVI в.), вначале Талиесин был мальчиком по имени Гвион, слугой старой ведьмы Керидвен (Кирридвен), у которой была прекрасная дочь и уродливый сын по имени Морвран, или Авагди. Излечить Авагди от уродства не могла никакая магия, и тогда Керидвен решила сделать его мудрым. Воспользовавшись наставлениями, найденными в книгах Вергилия, она стала варить зелье в огромном котле, заставив Гвиона помешивать варево. Три капли попали ему на палец, и мальчик, положив палец в рот, проглотил капли. Так случилось, что вся сила зелья была заключена как раз в них, и Гвион обрёл дар великих знаний и мудрости. Поняв, что Керидвен будет очень зла на него, он бросился прочь, а ведьма побежала в погоню за ним.

Убегая от Керидвен, Гвион превратился в кролика, тогда Керидвен обернулась собакой. Гвион превратился в рыбу и прыгнул в реку, но ведьма стала выдрой. Когда мальчик обернулся птицей, Керидвен стала ястребом. Наконец, Гвион стал пшеничным зерном, а Керидвен обернулась курицей и склевала его. Тогда она забеременела, но, зная, что ребёнок — это Гвион, решила его убить. Тем не менее, младенец оказался столь прекрасен, что она не смогла этого сделать и пустила его в море в кожаном мешке. Позже ребёнка обнаружил рыбачивший на плотине Элфин, сын Гвидно Гаранхира, «властителя Кередигиона». Будучи поражён его красотой, Элфина воскликнул: «Tal iesin!» («Прекрасное чело!»), Талиесин же ответил ему стихами. Когда Элфин пришёл домой, его отец спросил, что он поймал, и Элфин ответил, что поймал поэта. Гвидно очень удивился и спросил: «Но какую ценность (tal) имеет поэт?» — на что Талиесин мгновенно ответил: «Бо́льшую ценность (tal iesin), чем всё, что можно вытащить с плотины». Позже Талиесин стал мудрым бардом и пророком при дворе своего «отчима» Элфина.

Уже в средневаллийской традиции появилась идея, будто Талиесин жил при дворе короля Артура, хотя битву при Камланне, где якобы погиб Артур, принято относить к 542 году, что на полвека раньше расцвета карьеры Талиесина. Образ легендарного Талиесина как носителя сакрального знания весьма популярен среди авторов, пишущих исторические романы и произведения в жанре фэнтези; правда, чаще всего писатели опираются на вольные толкования поздних традиций в стиле Грифида.